— Рвите их на части! — проревел он, обращаясь к Несущим Слово. И к обезумевшим рабам: — Вы, ничтожные личинки! Убивайте для нас, или будете убиты нами!
Внезапно рядом оказался Танкред. Возможно, Мучитель все время находился поблизости, но Искаван только сейчас его заметил. Это не имело значения, но, чтобы отвести крозиус от шеи приближенного, понадобилось некоторое усилие. Оружие стонало, жаждало крови и не хотело подчиняться.
— Ваше великолепие! Связанные демоны раздирают сами себя!
Он указал щупальцем на ряд клеток на колесах, сделанных из черных костей. Обезумевшие илоты бросили их — вместо того, чтобы направить на врага. Внутри каждой клетки сидел демонический зверь. Сейчас все они бились в своих узилищах, ломая конечности и разбивая черепа. Твари не были высокими князьями варпа, наводящими страх на адептов восьмиконечной звезды. Это были звероподобные формы, нечто вроде мелких хищников эмпирей. Их жестокость не имела аналога в смертном мире. Должным образом натравленные, они сеяли в рядах врага смятение и хаос. Но теперь, растерявшие остатки мозгов, они превратились в обычное пушечное мясо. Искаван с отвращением огляделся: одни илоты сражались друг с другом, прочих терзали вырвавшиеся демоны.
— Впустую! Все впустую! — бросил Искаван, прощаясь с тщательно продуманным планом захвата Кибелы.
Темный апостол вскинул свой крозиус, красные лезвия которого сияли, как маяк, и выкрикнул приказ:
— Убрать с дороги этих трусливых подлецов! Выпустить демонов!
— Милорд, звери тронулись умом — они порвут все на своем пути!
— Конечно, дурак! — Искаван плевался кислотой и размахивал оружием. — Но перед ними окажутся прихвостни бога-трупа, которых нужно порвать! Освободите зверей!
Несущие Слово расступились и волной отхлынули от линии огня. Под руководством Танкреда и на сравнительно безопасном расстоянии снайперы выстрелами сбили с клеток тяжелые висячие замки из фазированного сплава.
Безжалостные монстры ринулись в схватку, разрывая все на своем пути.
Сержант Корис и его солдаты заметили самую крупную из тварей, когда та вышла им навстречу, слизывая с морды запекшуюся кровь. На мгновение ветерану показалось, что у демона две головы, и одна растет на конечности. Но затем монстр сунул череп в пасть и одним движением челюстей расколол его, как орех. А затем вытер рот почти человеческим жестом. Потом тварь запрокинула голову и утробно заухала.
Конечностей у демона оказалось слишком много: одни, тонкие и костлявые, загибались вверх, а другие, оплетенные толстыми, как канаты, мускулами, твердо упирались в поверхность. Приближаясь, тварь рассекала воздух пучком когтистых передних конечностей. На ее изогнутой шее раскачивалась удлиненная голова, на которой совершенно произвольным образом располагались разного размера глаза и зубы. Демон выплюнул тонкую струйку черной слюны и бросился на Кровавых Ангелов.
Корис не стал напоминать своим бойцам о дисциплине. Все они знали, как мало у них боеприпасов. Ни один болт нельзя потратить впустую. Когда зверь варпа приблизился и его зловоние достигло космодесантников, они открыли огонь. Болты глухо защелкали по костистым бокам и бородавкам на теле демона, не оставляя отметин. Более точные выстрелы выбили несколько глаз. Однако Кровавым Ангелам пришлось быстро рассредоточиться, когда тварь ворвалась в их ряды. Корис видел, как она сбила Алектуса и прошла над ним, но милостью Сангвиния космодесантнику удалось увернуться от ее ног. Корвусу не досталось такого благословения: он был разорван ударом серпообразного жала бестии. Один из космодесантников «Беллуса», имя которого Корис не запомнил, умер, едва умолк болтер, израсходовав обойму. Демон яростно распотрошил его, мотая головой. Бритвенно-острые зубы смогли вспороть керамитовую броню. Пока тварь заглатывала жертву, Корис приказал примкнуть штыки и вставил свой боевой нож в магнитное крепление на цевье болтера.
Затем сквозь толпу вопящих илотов прорубились еще несколько Кровавых Ангелов. Их оружие еще могло извергать снаряды.
— Корис! — прожужжал в воксе голос Сахиила. — Прикрой!
— Чем? Меткими плевками? — поинтересовался сержант, но Сахиил словно не слышал.
Корис увидел, как верховный сангвинарный жрец выступил вперед. Держа наготове цепной меч, Сахиил всаживал болты в пятнистое тело зверя из варпа.
— Нетерпеливый дурак! Тебя убьют!
Тварь периферийным зрением заметила фигуру в красно-белых доспехах и развернулась на месте. Заодно она хлестнула колючим хвостом и задела нескольких Кровавых Ангелов. Кориса ударом прижало к покосившемуся надгробию, так, что его выстрелы прошли мимо головы существа.
Рафен заметил движение зверя на долю секунды быстрее Аркио и упал, одновременно ударив брата по лодыжке. Аркио тоже рухнул на землю, и шипастый мясистый хвост твари просвистел над их головами.
— Осторожно! — добавил Рафен.
Аркио смотрел в другую сторону.
— Сахиил! Побереги себя!
Жрец потерял равновесие. Монстр оказался куда проворнее, чем казалось Сахиилу, — огромные ноги не вязались с ловкими движениями. Сахиил погрузил лезвие цепного меча в одну из мускулистых нижних конечностей, но рана получилась неглубокой и лишь разозлила демонического зверя. Небрежным движением одного когтя монстр вспорол доспехи космодесантника, атаковавшего справа от Сахиила, и швырнул труп в жреца. Удар опрокинул Сахиила в воронку, и кабель между цепным мечом и перчаткой разорвался. Лезвие, треща зубьями, вонзилось в грязь.
Злое веселье светилось в бесчисленных глазах демона. Он щелкнул по грязи хвостом, как плетью. Он явно не намеревался лишать себя развлечения. Демон игнорировал болты, которые посылали в него другие космодесантники. Он хотел играть.
Рафен глянул в прицел и увидел лицо Сахиила, полуприкрытое шлемом: жрец был бледен, а на лбу вздулись вены от напряжения. Когда тварь поддела его небрежным движением, как кошка подталкивает лапой полуживую мышь, побуждая к попытке бегства, палец Рафена замер на спусковом крючке. Единственным решением было подарить жрецу покой Императора.
В этот миг Аркио взметнулся, как ракета, вырвался из-за укрытия и в три прыжка преодолел расстояние до зверя. Демон, рассерженный вмешательством в его игру, попытался ударить космодесантника, но молодой Кровавый Ангел увернулся. Аркио поднырнул почти под брюхо зверя, подхватывая выпавший меч Сахиила, и направил гудящее лезвие в коленный сустав твари, уже поврежденный жрецом. На этот раз конечность удалось отсечь начисто. Жирный ихор хлынул тяжелым маслянистым потоком, и существо разразилось визгом. Прижав Сахиила одним кривым когтем, оно попыталось зацепить Аркио другим, переминаясь на месте.
— Он собирается убить эту мерзость, — раздался в бусине вокса комментарий Туркио.
Дерзость Аркио вызывала у космодесантника благоговение, которое отчетливо слышалось в голосе. Рафен стрелял в зверя, отчаянно стараясь отвлечь его от брата. Аркио отклонился назад, а затем прыгнул прямо под брюхо животного, рассекая мягкие места в сочленениях твердых как железо хитиновых пластин. Меч вскрыл зверя, как консервный нож — банку солдатского пайка. Потоки черной жидкости хлынули на землю, из открытых ран свесились петли слизистых кишок.
Сахиил издал полузадушенный крик — возможно, он звал на помощь или пытался предупредить Аркио, — прижатый когтем твари, он едва мог шевелиться. Сангвинарный жрец попытался ударить бестию иглой с препаратом «Милость Императора», закрепленной на запястье, но она не могла пробить хитин. По телу демона пробежала дрожь, в его глазах Рафен заметил мерцание боли. Осознание серьезности ран наконец дошло до крошечного мозга демона.
Прежде чем Рафен успел среагировать, монстр молниеносно скрутился спиралью и обрушился на находившийся внизу раздражитель. Аркио не закричал, когда одна из острых игл пронзила его доспех. Желтый коготь в потеках яркой крови высунулся из плеча космодесантника.
Рафен ощутил в животе ледяной холод. Рана была смертельной, брату оставалось жить считанные секунды. Зрение Кровавого Ангела затянула пелена ненависти. Рафен оставил укрытие безо всякой осторожности и устремился к демону. Нечто багрово-черное, невыносимо жаркое уже крутилось на краю рациональной части сознания Рафена. Тень генетического проклятия обретала форму, вес, звук — она отчаянно просилась наружу. Кровавый Ангел взревел. Боевой клич прозвучал бессвязно, и вся обойма ушла в зверя, а болтер, стреляя с такой скоростью, раскалился докрасна. Рафен видел Аркио — мертвого, повергнутого в грязь, со все еще активированным цепным мечом, зажатым в латной перчатке. Когда сознание уже покидало космодесантника, к нему, будто отблеск зеркала, вернулась память об отце.
