— Феноменальная скорострельность, — продолжал Рок. Он взял кобуру, перевернул, показал мне странного вида крепление, совместил с ним рукоятку пистолета и чем-то щелкнул. Передо мной оказалось совершенно невиданное оружие, из которого, судя по всему, можно было вести прицельный огонь не хуже, чем из винтовки. Только сейчас я сообразил, что деревянная кобура не случайно напоминает приклад, а по сути им и является.
— Отличное вещь, — сказал Рок, — но испытания еще не закончены, пока выпустили только экспериментальную партию.
Он опять отсоединил пистолет и убрал его в кобуру.
— Не ожидал ничего подобного, — признался я.
— Прогресс не остановить, армия перевооружается, — с гордостью сказал Рок, — вспомните эти нелепые, тяжелые абордажные пистолеты, которые носили с собой десантники. Для солдата, вооруженного пятизарядной винтовкой револьверного типа, они больше не нужны.
Я покачал головой. Все эти новшества последних лет мне не нравились. Винтовки, о которых говорил Рок, сильно выиграли у старого однозарядного карабина Гока в темпе стрельбы, но проиграли в прицельной дальности и убойной силе. Офицер, вооруженный пистолетом, как у Рока, становился опасным противником, но револьвер всегда славился тем, что работал безотказно. В этом новом смертоносном «чуде» было столько механизмов, что, казалось, невозможно было заставить его работать без сбоев.
— Похоже адмиралтейство использует Дикий остров, как полигон для проверки своих опасных новинок, — сказал я.
— А, что в этом плохого? — удивился капитан.
— На войне человеческая жизнь во многом зависит от надежности оружия.
— Ну, это на войне.
Разведчик привстал в коляске и огляделся. Мы уже подъезжали к первой линии укреплений. Вдалеке показались крыши форта и развевающийся флаг.
— А у Вас здесь курорт? — не сдавался я.
— Не ворчите, Бур, — Рок усмехнулся, — просто Вы беспокоитесь из-за предстоящих переговоров. Мне тоже не по себе.
— Я не беспокоюсь, — буркнул я.
— Все будет хорошо, — сказал Рок.
Меня уже ждали посланники Муки. Два вооруженных до зубов дикаря сидели на корточках возле прохода в проволочных заграждениях, третий оставался в седле и держал коней в поводу.
— Завещание писать будете? — спросил Рок.
Я не ответил. При виде лошадей у меня пропало всякое желание шутить. На маленьких островах никто не ездит верхом. Конечно, где-нибудь в столице, дворяне совершали конные выезды и содержали конюшни, но на моей родине были другие порядки. Зачем залезать в седло, если можно пройти весь остров пешком за полчаса? Раньше мне приходилось ездить верхом и воспоминания об этих прогулках навсегда врезались в мою память.
— Ненавижу лошадей, — сказал я.
Рок хлопнул меня по плечу и рассмеялся.
— Ничего страшного. Не думаю, что Вас повезут далеко.
Офицеры остались за ограждением, а я, в одиночестве, вышел наружу. Дикари подошли и встали рядом. Один ткнул пальцем в мой палаш и покачал головой. Я снял перевязь и отдал ему. Аборигены были одеты в кожаные рубашки, штаны и сапоги. От них пахло потом лошадиным и человеческим, длинные волосы были грязные и висели сальными патлами, но оружие, ножи и мечи, было в идеальном состоянии, тонкой работы и украшены серебряной и золотой насечкой. Видимо воинам не понравилось, что я их разглядываю, потому что один прорычал какую-то грубость, а второй слегка подтолкнул меня к лошади.
Здешний язык очень напоминал наречие северных народов и многие военные понимали, о чем говорят аборигены, но я, как не старался, не мог разобрать ни слова.
Повинуясь недвусмысленному приказу, я с трудом взобрался на лошадь. Моя неуклюжесть показалась дикарям забавной, и они весело рассмеялись.
Напоследок я оглянулся. Офицеры столпились у прохода, а чуть в стороне несколько солдат целились в нас из винтовок. При мысли о том, что у кого-нибудь из них могут не выдержать нервы, у меня по спине пробежали мурашки. Аборигенов я не боялся, скорее всего парламентера не тронут, но среди своих тоже хватает идиотов. Не знаю, какие указания получили сопровождающие меня дикари, но они старались ехать медленно и следили за тем, чтобы я не отставал. Повинуясь какому-то странному порыву, я еще несколько раз оглянулся на наши укрепления.
Во время первой экспедиции я оказался в плену у аборигенов и мне пришлось на лошади добираться до форта несколько дней. С тех пор я питал искреннюю ненависть к прогулкам верхом и очень надеялся на то, что Муки разбил свои лагерь, где-нибудь неподалеку.
Мы миновали несколько довольно высоких холмов, проехали небольшой лесок и оказались в широкой балке. Здесь стояла многочисленная охрана, горел костер, а на траве были расстелены длинные куски полотна. Сначала мне показалось, что все воины выглядят одинаково. Действительно, одежда аборигенов не отличалась разнообразием, но при ближайшем рассмотрении, я обнаружил, что у нескольких человек кожаные рубашки и кафтаны украшены затейливым орнаментом. Видимо это были командиры.
— Здравствуйте, Бур, — окликнул меня незнакомый высокий мужчина, — идите сюда.
Сначала я подумал, что это Муки, но вскоре убедился, что никогда не видел этого человека.
— Садитесь, — незнакомец опустился на полотно и указал на место рядом с собой.
Говорил он мягко и без акцента, я бы даже сказал со столичным выговором.
— Здравствуйте, — сказал я и сел.
Незнакомец в упор разглядывал меня и молчал. Он был далеко не молод, наверно старше меня, лицо покрывали шрамы и морщины.
Чтобы нам не мешать, охрана отошла подальше.
— Меня зовут Бао и я Ваш земляк, — сказал незнакомец.
— Супер-лейтенант Бур, — представился я.
— Понимаю, что Вы приехали поговорить с Муки, но сейчас он не хочет с Вами встречаться. Я его доверенное лицо, друг и ближайший соратник. Все, что Вы скажете, я передам ему в точности, слово в слово.
— Вы гражданин Содружества? — спросил я.
— Уже нет.
— Мы знакомы?
— Нет, мы никогда раньше не встречались, но я о Вас слышал. Я прибыл на Дикий остров вместе с адмиралом Толем.
Вот оно что, значит передо мной сидел участник самой первой экспедиции. Когда-то адмирал Толь нарушил присягу и объявил себя богом здешних мест. Все, кто его поддержали, считались на родине военными преступниками.
— Тогда, как Вы узнаете, что я тот, за кого себя выдаю? — с вызовом спросил я.
— Никак, — спокойно ответил незнакомец, — о чем Вы хотели говорить с Муки?
Я не знал с чего начать. Все слова, которые я придумал по дороге никуда не годились.
