– Почему вас не растерзали чудища?
– Они опасаются приближаться к кораблю. И у нас было оружие.
– А где брали пищу?
– Здесь. Да! – подтвердил Рей в ответ на удивленный взгляд Алэйне. – Мы нашли. Она хранилась в ящиках с холодом, потому не испортилась. Еще есть в сосудах из металла, плотно запаянных. Мясо, рыба, овощи, хлеб. Не очень вкусно, но есть можно. У нас не было нужды постоянно охотиться. Когда я окреп, мы взяли оружие – корабль научил меня с ним обращаться – и пробились из леса. В селении купили лошадей и отправились в Бюи.
– Люк поступил к вам на службу?
– Я предложил ему стать вассалом. Он согласился: его поместье забрал сосед, по возвращении сестру с братом ждала смерть. С тех пор мы вместе.
– А Ти?
– Она вышла замуж.
– За кого?
– За меня.
– Вы женились на изнасилованной женщине?! – воскликнула Алэйне.
– Что в здесь такого?
– Я помню, как вы говорили про обглоданную кость.
Рей помедлил.
– Между костью, которая хочет, чтоб ее обгладывали, и той, у которой этого не спрашивают, есть различие, не правда ли? В чем вина изнасилованной девушки? На ней нет греха.
– Но… – заикнулась Алэйне.
– Мнение людей, – усмехнулся Рей. – У нас принято сторониться несчастных. Мы оправдываем разврат, но осуждаем невинных.
– Вы полюбили ее?
– Не сразу. Барон не забыл свою красавицу. Терзался неразделенной любовью, не замечая глаз, которые смотрели на него с обожанием. Тем самым он едва не убил Ти.
– Как?
– Однажды Лю спросил барона…
– Люк – немой! – возразила Алэйне.
– Нет, миледи, он просто молчит. У меррийцев это признак траура. Лю поинтересовался: не желает ли сюзерен взять Ти в наложницы? Барон удивился: в империи это не принято. Зачем унижать сестру друга? Здесь женщины выходят замуж, но жениться барон не хочет – ни на ком. Лю воспринял эти слова как грубый отказ. У меррийцев изнасилованных женщин не берут жены. Этого, собственно, и добивался сосед Лю, напавший на его поместье. Он хотел унизить Ти и закрыть ей дорогу к замужеству. Она могла воссоединиться с любимым, лишь став его наложницей. Барон не знал этого и тем самым приговорил Ти. Она перестала есть и медленно умирала.
– Из-за неразделенной любви?
– Вам это странно слышать, миледи, но именно так. Меррийки любят не так, как мы. Не знаю, что нашла Ти в самовлюбленном гордеце, ковыряющемся в своих страданиях. К тому же меррийцам мы кажемся некрасивыми.
– Ти была хороша собой?
– Чудо как! – сказал Рей. – Тоненькая, изящная, с маленькими ручками и ступнями. Удлиненные глаза, высокие скулы… Они не портили ее, наоборот. Ее будто выточили из мрамора… Барон не понимал, что происходит, но он не хотел, чтоб умерла сестра друга. Он посылал к ней лекарей, но те разводили руками: больная отказывается есть. Люк в ответ на расспросы молчал. К счастью, нашелся купец, рассказавший барону об обычае Меррии.
– Каком?
– Умирающую от любви женщину может спасти ее возлюбленный. Барон пошел к Ти. Попросил молока и поднес его женщине.
– Она выпила?
– Из рук возлюбленного меррийка примет даже яд. Барон понял, в чем причина болезни. Он приходил каждый день и кормил Ти. Та ела, но при этом укоризненно смотрела на барона. Ему это надоело. Барон понял, что ему придется кормить меррийку всю оставшуюся жизнь. Тогда он сказал Ти, что его неправильно поняли. В империи нет наложниц, но Ти, если захочет, может стать его женой. Меррийка возразила: это невозможно, происшедшее закрыло ей путь к браку. Она не достойна. Есть выход, возразил барон, – необходимо креститься. Крещение смывает грехи, человек как бы рождается для новой жизни.
– Сами додумались? – спросила Алэйне.
– Священник подсказал, – признался Рей. – Меррийцы – язычники, наш кюре мечтал их окрестить. Ти идея понравилась. Думаю, ей было все равно, лишь бы был благовидный повод. Барону, в свою очередь, было плевать на прошлое Ти. Он не любил ее, поэтому не ревновал. Только спустя время барон понял, какое сокровище послал ему Господь. Ти словно растворилась в муже. Жила только его заботами, думала лишь о том, как сделать его счастливым. У мерриек так принято.
– Варварский обычай, – скривилась Алэйне. – Женщина не должна пресмыкаться.
– Ти не пресмыкалась, она любила. Вам это трудно понять.
– Не судите по мачехе! – нахмурилась Алэйне. – Наши женщины не хуже.
– У меня не было возможности в этом убедиться.
– Ладно! – вздохнула Алэйне. – Продолжайте!
– После крещения Ти стала Теей. Брат решил не отставать и превратился в Люка.
– У вас были дети?
– Нет. К тому времени, как воротился Лю, Ти изнасиловал по меньшей мере с десяток воинов. От такого, случается, умирают. Она выжила, но не могла забеременеть.
– Брак без детей противен Богу. Церковь даже разрешает развод в таких случаях.
– Тея хотела, чтоб я взял наложницу. Она оставалась меррийкой… Переживала, что у меня нет наследника, и готова была делить меня с другой. Я не стал ее слушать. Никто, кроме нее, не был мне нужен. Я благодарил Господа, ниспославшего ей то горе, ибо в противном случае мы бы не встретились. Оказалось, что и Ти думает так же. После насилия она хотела себя зарезать. У меррийцев и женщины – воины; Тея, прежде чем ее схватили, зарубила двоих. Люк запретил сестре самоубийство. Он был старшим в семье, а в Меррии воля старшего – закон. Мне Тея сказала: она рада, что послушалась брата. И за счастье быть с любимым она готова пережить тот ужас еще раз. Я ответил, что этого не будет. Она моя жена, и я не позволю ее обидеть.
Рей приложился к фляжке.
– Норги… Они подскакали к замку и окружили его. Мы не боялись: дикари не умеют брать крепости. Я влез на площадку донжона, чтобы посчитать, сколько их. Тея увязалась за мной. Мы смотрели на дикарей, в этот момент норги за спинами натянули луки. Я не видел этого. Стрела пробила ей шею…
– Вам не в чем винить себя, барон! – сказала Алэйне.
– Есть, – не согласился Рей. – Я знал, что у норгов – луки и что они меткие стрелки. Мне следовало запретить Тее идти со мной. Но она смотрела так умоляюще… Жалость в таких вещах недопустима. Я забыл это, и Бог покарал меня.
– Поэтому вы обратились к дьяволу?
– О чем вы? – удивился Рей.
– Я слышала, как ночами вы зовете жену и разговариваете с ней. Что это, как не козни дьявола? Нечистый прельщает вас. Как можно разговаривать с мертвой?
– Я говорю не с ней.
– А с кем?
– С «ами».
– Кто это?
– Дух Теи.
– Откуда он взялся?
– Тея умерла не сразу. Я отнес ее вниз, лекарь извлек стрелу, но было ясно, что она не выживет. Тогда Тея взяла мою руку и произнесла заклинание. У меррийцев есть такой обычай. Тея и по смерти хотела мне помогать. Так у меня появился «ами». Когда я сплю, он охраняет меня и предупредит, если заметит опасность. Поэтому я не выставлю стражу – в ней нет нужды. Это плохо?
