Когда дети насытились, Забава раздала им список заданий, одним из которых было уложить Вэлианта спать, и они с Рафаэлем остались на кухне наедине, допивать чай — и, наверное, разговаривать.
— И когда тебя вызовут? — полюбопытствовала рейта, потому что Рафаэль всё никак не решался заговорить с ней.
— Сказали: вечером. Кит позвонит сюда, ты слышала.
— Да… Почему ты решил вернуться?
Рафаэль пожал плечами.
— У меня ничего там не складывалось. Я долго собирался, но всё-таки развёлся с женой. Сына пришлось взять себе, дочка, Руслана, осталась с ней. Через пару дней я уехал. Куда ещё, как не сюда?
— Но у тебя же было столько работы в институте! Ты в таких красках это расписывал: свои экспедиции, эксперименты, наблюдения, кандидатскую, ваш птичник… Вот так взять и бросить?
— Тебе знакомо чувство: всё, что я делаю, не моё? — поднял на неё глаза Рафаэль, и Забава запнулась.
— Бывало, — тихо признала она.
— А у меня было. Всё это время. Сначала учёба, потом женитьба, потом работа, дети, экспедиции, исследования, учёная степень… В какой-то момент я понял, что просто больше не могу. Тем более в памяти была та встреча на Севере…
— Почему ты мне ничего не сказал?
— А зачем? У тебя своя жизнь.
— А сейчас — нет своей жизни?
— Меня отправили сюда против моей воли, — бросил Рафаэль. Забава, вспыхнувшая, хотела было ответить ему в тон, но почему-то передумала и тепло улыбнулась:
— Я даже знаю кто. Наш общий ангел-хранитель, пытается чужие судьбы со школы устраивать. Жаль, с Алем не получилось.
— В чём у него была проблема?
— В его самости, которой он не хотел признавать. Он всё пытался встать с ними всеми на одну планку, хотя на своём уровне был довольно неплох, а выше головы не прыгнешь. Вот и дошёл до банального «почему им можно, а мне нельзя?», а по факту — предательства.
— Вы из-за этого с ним так серьёзно разругались? Кит говорил, последние полгода вы почти не разговаривали… Ну, точнее, что были как чужие.
— В общем-то, да, — Забава странно хмыкнула. — Поводом был Теодор, ключик Рэкса к тому, чтобы взять наконец родное Управление за горло. Когда мы его нашли — а Тео прибился ко мне и Китти, когда мы были на курорте в Зелёных краях, — я позвонила о находке Альфреду. И он сообщил сразу наверх, без захода к Рэксу, — хотя и знал, в каких они контрах и что Управление будет только радо случаю хоть что-то выхватить из-под носа у Рэкса. К счастью, Китти о том же сказала Киту, и они перехватили Теодора раньше Управления. Там была жуткая история, однако факт остаётся фактом. Я не смогла ему этого простить. А он мне — того, что я приняла сторону Рэкса, а не его. Интересно, какую ещё, если их я знаю дольше? Да ещё после истории, связанной уже с твоим пленом…
— Всё, у меня трещит голова, — Рафаэль помассировал виски. — Я посмотрю, ничего особо не поменялось. Как и в школе, есть Рэкс и те, кто против него, понятно. Только серьёзнее. Но вопрос к тебе. Дольше знать — это, конечно, замечательно, однако ты в том числе и мужа должна поддерживать, разве нет?
— Да я кого угодно могу поддерживать! — лучезарно улыбнулась Забава, и печенье в её пальцах с хрустом переломилось пополам. — Если только он или она не врёт направо и налево, чтобы выставить себя в лучшем свете. Ненавижу. Мы с Алем никогда толком не понимали друг друга, да и, честно говоря, его никогда особо и не интересовало моё мнение. Кем я была для него? Жена, хранительница очага, мать его детей. Готовка — моё всё, как-то так. Мне почти никогда ничего не рассказывали, не советовались, об их делах я узнавала от девочек да от Кита, когда он заезжал на чай. Наверное, поэтому Аль так удивился, когда у меня вдруг прорезался голос — да ещё и против него. Ха!
Рафаэль приподнял брови, увидев, как она ершится, это было невероятное преображение из той заботливой мамочки, которую он наблюдал до этого. А ведь в школе она такой и была — чем же Альфред умудрился её заткнуть? Как иссяк этот звенящий ручей?
— Почему ты это терпела? — негромко спросил он, опасаясь ещё одного взрыва, но Забава лишь всплеснула руками.
— А что мне ещё оставалось? Может, тоже развестись и забрать детей? Нет, в последний год я думала об этом, но мне так не хотелось вносить в их группу раскол… Вот я и молчала. Просто Тео стал последней каплей. До этого… признаюсь, я пару раз изменяла ему…
— Серьёзно?!
— Серьёзно! — она с вызовом сверкнула глазами. — На одну ночь чтобы почувствовать себя живой, потому что с ним моя жизнь как будто остановилась, и я не знала, что с этим делать. Это была не я, а вот с ними, с этими случайными любовниками, — я. Мне ещё было любопытно, заметит ли он. Но он заметил только нашу с тобой переписку, и то потому, что я нарочно оставила одно твоё письмо открытым на компе. Крику было!.. Обида на всю оставшуюся жизнь. Сейчас можно говорить это с полным правом.
Рафаэль молчал, глядя на неё, глубоко и часто дышащую, выговорившуюся — почему именно ему и почему именно так? Он единственный мог понять её по-настоящему? И не осудить?
— Считаешь меня стервой? — тихо спросила Забава, пронзая его взглядом, и он замотал головой.
— Ни в коем разе. Мне просто жаль… вас. Что он не заметил, а ты так ему ничего толком и не сказала. Я такой же. Я всё собирался всё выложить Софии: что так и не полюбил её, что не хочу делать ничего из того, чем занимаюсь, что вижу, что и ей осточертело тянуть эту лямку, — но не хотел скандала. Теперь вообще с трудом представляю, как жить дальше.
— Ничего, Рэкс тебя устроит на тёплое местечко! Говорят, если его не предавать, можно прожить долго-долго и очень счастливо… — Забава саркастически фыркнула, видимо остывая, и залпом осушила свою чашку с чаем. — Не хочешь прилечь поспать на пару часиков? Я могу в обед тебя разбудить. До вечера найду тебе занятие.
— Ты думаешь, мне правда здесь место? Ну, в команде Рэкса… и вообще… — так и не договорив, Рафаэль запнулся и замолчал. Забава хихикнула.
— А где же ещё? Сам факт, что они тогда тебя приняли, уже о многом говорит. Ни Рэкс, ни Кит не похожи на людей, которым нужен больше чем один друг. Когда-то они взяли под своё крыло Бориса, уже стал перебор. Зачем-то ты же им сдался. А мы все им в этом плане доверяем.
— Ясно…
— Пошли, покажу тебе комнату и душ, — Забава встала, встряхнула забранными в хвост длинными волосами и махнула рукой в сторону выхода из кухни. Рафаэль с готовностью поднялся.
Спал он эти несколько часов плохо — в основном потому, что слишком уж много волнующих мыслей теснилось в голове, рождая когда пугающие, а когда соблазнительные образы, — и не было ничего удивительного в том, что хиддр мгновенно проснулся, когда мимо его закрытой комнаты пронеслось сразу несколько шумных детей. Недовольный, он встал, чтобы посмотреть на скачки, и в конце коридора увидел смеющихся Теодора, Берта и Вэлианта, которые с упоением дрались на подушках.
