– Ну и что?!
– Ничего.
– Это не аргумент! Нужна причина! Причина, по которой я умру сегодня ночью!
Странный диалог затих на целую минуту, а потом какое-то мое я, точно не знаю, какое именно, выдало:
– Я иду на смерть, потому что мой друг сделал бы то же самое для меня.
И споров больше не было. Я был абсолютно точно уверен в своей последней мысли. Если бы сейчас я, а не он, пребывал в коме, и меня должны были убить, и Миша знал об этом, он пришел бы мне на выручку и спас от гибели. Даже ценой собственной жизни. Ни на миг я не усомнился в этом. И не усомнюсь. Не считая Рыжего и Сони, он мой самый близкий друг, хотя даже они не так близки, как Миша.
После того, как меня перестали терзать сомнения, и пришло то странное спокойствие, в котором я пребываю до сих пор.
Как странно.
Думаю ли я сейчас о прожитой жизни? Мелькает ли она перед глазами? На оба вопроса ответ один: «Нет». Моя жизнь застрахована в первую очередь от смерти во сне. Формулировка звучит слишком размыто, но страховая компания с ней согласилась. Тем более, ежегодные платежи составляют немаленькую сумму. Страховой выплаты, имеющей семизначное значение, моей семье хватит на много лет. Я еще не учитываю выплат из нашего фонда, Плетущих, в который каждый из нас вносит необременительные для собственного бюджета взносы.
Мне очень жаль, что дочки больше не увидят своего папу, а жена – мужа. Но так уж складываются обстоятельства. В конце концов, рано или поздно мы все умираем. И только от нас зависит, как мы уйдем: без сожаления и с честью или в сомнениях и страхе от того, что когда-то испугались, не решились на Поступок.
Как бы то ни было, но я не собирался погибать, покорно прогнувшись перед судьбой. Я сделаю все, чтобы спасти Мишу, и если на моем пути встанет Марина Яковлевна, рука моя не дрогнет. Я все еще не верю словам Видящей о скорой смерти, подсознательно ожидая, что она ошиблась. Чего уж таить, сознание попросту отказывается верить в свое скорое забвение.
Я шел по асфальту прямой, как стрела, дороги, которая разрезала сухую степь, раскинувшуюся вокруг на сколько хватало глаз. Над головой – ясное, безоблачное небо бледно-голубого, почти белого цвета. Откуда-то сбоку дул слабый ветер. Он лениво поднимал в воздух пыль и гнал по земле остатки высохшей на жарком солнце травы. Воздух был сух и безвкусен, как диетический хлеб трехдневной давности. Солнце зависло высоко в небе ярким, жарящим фонарем. Под его лучами по спине и груди под одеждой стекал пот. Я почти не отбрасывал тени – солнце стояло в зените.
Я был настолько спокоен, что даже не сразу заметил эту удушливую жару, а когда обратил на нее внимание, небо, повинуясь моей воле, вскипело серыми облаками, скрыв от меня светило. Сразу стало легче дышать, но мокрая от пота рубашка все еще неприятно липла к телу. Я совершил короткую остановку и переоделся в сухое. Протер влажные от пота волосы и надел на голову шляпу с широкими полями. «Ковбой», – успел подумать я, прежде чем на горизонте что-то сверкнуло, отразив пробившийся сквозь облака солнечный свет. Я стал всматриваться, но бликов больше не было, хотя, признаться, трудно было что-либо разглядеть в мареве поднимавшегося с земли раскаленного воздуха.
Настроившись нужным образом, я вгляделся вдаль, «созерцая». Два человека, самые обычные, не Плетущие и не твари, были еще довольно далеко от меня. «Достал» бинокль и приник к окулярам. Поднимая тучу пыли, по дороге в мою сторону двигался автомобиль. Мне показалось, что его марка мне знакома, но спустя минуту я вынужден был признать, что впервые видел такую машину. Несмотря на большое расстояние, автомобиль быстро приближался и спустя какое-то время остановился, не доехав до меня совсем немного. Клубящаяся пыль охватила меня со всех сторон, но поднявшийся ветер быстро отнес ее в сторону. С большим интересом я наблюдал за замершим неподалеку транспортным средством. Нет, это был не автомобиль, потому что у них должны быть колеса, а эта машина совершенно бесшумно просто висела в воздухе в метре над землей. Но вот в ее борту появилось и на глазах расширилось отверстие, и вместе с этим тишина этого безмолвного места взорвалась новыми, незнакомыми звуками. Буду считать их музыкой, потому что в них отслеживался некий ритм и очень своеобразная музыкальность. Из расширившегося отверстия в борту машины появился человек. Он огляделся по сторонам, остановил взгляд на мне и легко спрыгнул на землю. Это оказался молодой мужчина двадцати-двадцати пяти лет, смуглый, темноволосый и кареглазый. Он был выше меня почти на голову – это стало ясно, когда парень подошел ближе. На нем – обычная майка светло-зеленого цвета, «песочные» штаны со множеством карманов, заправленные на армейский манер в высокие, похожие на мои, ботинки. Неизвестный окинул меня быстрым изучающим взглядом, задержал его только на ключицах и предплечьях, видимо, в поисках знаков различия, потому что моя одежда носила ярко выраженный военный характер. Не дождавшись от меня никакой реакции, незнакомец первым нарушил молчание:
– На базу?
У меня не было ни капли желания разводить беседы с незнакомыми людьми и терять время.
– А ты?
Он посмотрел удивленно и сделал неопределенный жест в сторону своей машины. Тотчас «музыка» умолкла, чему я был только рад.
– Вообще-то в той стороне, – он указал рукой туда, куда я направлялся, – только база.
– Сколько до ближайшего города? – спросил я, только чтобы что-нибудь сказать.
– До Ньюсвика пятьдесят миль, – со все возрастающим удивлением ответил он. – Ты направляешься туда?
Я не успел ответить, потому что из недр машины появилось и спрыгнуло на землю новое действующее лицо. Это оказалась девушка. Она была одета на тот же армейский манер, но лицо ее скрывали большие линзы солнцезащитных очков.
– Привет, – она подошла и встала рядом с парнем.
– Привет, – ответил я, узнав этот голос.
Девушка встряхнула своими темными волосами и поднесла ладонь к лицу, но не сняла очки, как я ожидал, а слегка коснулась одной из дужек. Черные линзы стремительно посветлели и за несколько секунд стали прозрачными. А на меня поглядели такие знакомые и такие чужие голубые глаза.
– Меня зовут Софи, – представилась она. – А это мой друг, Саймон. Мы едем на базу и можем подбросить тебя.
Похоже, мне придется задержаться в этом сне. Судя по их лицам, мне плохо удалось скрыть удивление. А я был не просто удивлен, я был поражен внешним сходством темноволосой девушки с той, кого знал под этим же именем.
– Отлично, – сказал. – Я не откажусь от вашего предложения.
– Вот и хорошо, – улыбнулась Софи. – А где твои вещи?
– Я налегке, – ответил и пожал плечами. – Так уж получилось.
