с мыслями, Тайлер уже летел прочь, сверкая пятками, заодно выглядывая узкие проулки, в которых можно бы было оторваться от преследователя.
Сзади прорычали: «Стой!», отчего ноги юного нарушителя стали перебирать ещё резвее.
Когда вы бежите от разъярённого зверя, выглядывая, куда бы от него слинять, следить ещё и за дорогой становится довольно сложно. Я бы даже сказал невозможно. Видимо, именно эта неспособность Тайлера делать несколько дел одновременно и привела его к столкновению с одной юной и, как показалось Тайлеру, крайне очаровательной особой.
Вовремя заметив девушку, юноша попытался затормозить, но было уже слишком поздно. Столкновения избежать не удалось и Тайлер рухнул наземь, похоронив под собой незнакомку.
Быстро вскочив на ноги, юноша, извиняясь, заикаясь, краснея, как помидор, начал помогать девушке подняться. Та же находилась в абсолютной прострации, будто до конца так и не осознав, что только что произошло.
В этот же момент, из-за угла выпрыгнул стражник вайрак. Выпрыгнул, чтобы пасть на колени, упёршись лбом в уличную брусчатку.
Тайлер хотел было подивиться поведению стража, но в этот момент произошло ещё кое-что. Его тело, то самое, к которому он так привык, и которое совсем недавно пытался спасти, начало отрываться от земли и как-то неестественно выворачиваться. Захрустели суставы. На миг Тайлер увидел перекошенное узкое лицо какого-то богатея в чёрно-сером камзоле, его завязанные в хвост чёрные волосы и такого же цвета ушки, выдающие в нём арденита. А потом…
– Стой! – выкрикнул девичий голос и всё остановилось.
Я сказал девичий, но, чтобы вы понимали, это был не совсем тот девичий голосок, который вы могли бы себе представить. В нём соединились надменность и мягкость, каприз и радость, сталь и мёд, он был одновременно безэмоциональным и в то же время наполненным мириадами разных эмоций. Никогда раньше Тайлер не слышал ничего подобного, а потому тут же обернулся в сторону той, кою недавно так не по-джентельменски опрокинул на землю.
Сначала ему показалось, что он встретил её. Ту самую шестихвостую, о которой все говорят. Но затем способность считать вернулась к нему, и он осознал, что хвостов у девушки не шесть, но четыре. Серо-стальные, такого, не грубо серого, но изысканно-серого цвета, будто мокрая брусчатка, с чёрными, точно покрытыми лаком, кисточками. Серые, с чёрными кисточками, ушки едва выглядывали из роскошной копны тёмных, слегка волнистых волос. Большие голубые глаза смотрели на Тайлера с вызовом и интересом. Плотно сжатые пухлые губки олицетворяли негодование. Тайлер бегло пробежал взглядом по серо-бело-чёрному платью дворянки, заметив следы пыли, и устыдился. Теперь его точно казнят.
– Госпожа? – вопросительно обронил высокий арденит.
– Я. Сказала. Стой, – процедила она сквозь зубы и высокий дворянин, видно её телохранитель или слуга, аккуратно поставил Тайлера на место.
Тайлер, будучи не совсем дураком, тут же рухнул на колени.
– Прошу меня простить, госпожа, – выпалил он. – Я виноват и прошу пощады.
В этот момент страж-вайрак поднял было голову, но под взглядом девушки тут же опустил её обратно.
– Ты… человек? – спросила она, делая шаг в сторону, будто собираясь обойти его вокруг.
– Да, госпожа, – ответил Тайлер, не поднимая головы.
– Никогда раньше не видела людей… – обронила девушка, будто разговаривая сама с собой.
– Но за стеной… – начал было Тайлер, подняв голову.
– В пол! – крикнул телохранитель-слуга, ударив парня каблуком сапога в спину. Тайлер распростёрся на земле, пытаясь не закричать от боли.
– Гирт! – будто плетью ударила дворянка. – Ещё раз его тронешь, и я велю тебя казнить.
– Но госпожа, – опешил слуга. – Он же человек.
– И что? – задрала нос девушка.
– Людям нельзя во внутреннее кольцо. Это карается смертной казнью. И этого… молодого человека следует…
– Казнить? – закончила за него госпожа.
– Именно так, – безапелляционно кивнул Гирт.
– А подскажи-ка на милость, кто издал этот закон? – каким-то странным задумчивым тоном, будто пытаясь что-то вспомнить, спросила у него арденитка.
– Ваш отец… – как-то тихо выронил слуга.
– Ммм, – покивала дворянка. – А скажи-ка мне, милый Гирт, у отца есть рабы люди?
– Я…
– И лучше бы тебе не врать, Гирт. Я узнаю правду, ты же знаешь. А ещё ты знаешь, как сильно я не люблю врунов, – наступала на него юная арденитка.
– Да, госпожа… – повесил голову телохранитель.
– Что, да?
– У вашего отца есть рабы люди, – еле слышно обронил слуга-телохранитель.
– Тогда скажи мне, милый Гирт, почему Я не могу иметь рабов людей?
– Нигде не сказано, что вы не можете… – начал было оправдываться арденит.
– Вот именно, Гирт. И запомни-ка это как можно лучше.
– Да, госпожа, – опустился на одно колено слуга.
Немного пришедший в себя Тайлер заметил, что в зоне видимости от них не осталось ни одного живого существа, окромя стражника-вайрака, так и продолжавшего стоять на коленях. Неужто эта девчонка такая важная шишка в Айлангарде?
– Эй, человек? – обратилась она к нему.
– Да, госпожа? – решив не поднимать в этот раз голову, спросил у брусчатки Тайлер.
– Ты хочешь жить?
– Да, госпожа.
– Тогда ты теперь мой раб. Тебя это устраивает? – с вызовом спросила арденитка.
– Как вам будет угодно, госпожа… – глотая свою гордость, выдавил из себя Тайлер.
Быть живым рабом девчонки-аристократки лучше, чем мёртвым героем. Да и в отличие от мёртвого, живой всегда может сбежать.
Первые лучи, только-только просыпающегося солнца, едва успели разогнать утренние сумерки, а он уже вышагивал по мостовой, крепко сжимая длинными, спрятанными в чёрные кожаные перчатки, пальцами тубус с документами.
Полы его тёмного, уже довольно сильно поношенного, плаща колыхались из стороны в сторону в такт его шагам.
Несмотря на уверенную поступь, шагал он абсолютно беззвучно, как кошка.
Он не оглядывался по сторонам, не сомневался, не замедлял шага. Если бы за ним следили – он бы это почувствовал.
Поворот, и он оказался в тёмной, ещё не освещённой утренним солнцем, улочке.
Его уже поджидали.
– Вы, как всегда, вовремя, – улыбнулся некто, выйдя из тени.
– Здесь всё, – протягивая тубус, прохрипел он.
– Хорошо, – кивнул незнакомец. – Передать что-то ещё?
– Пусть исполнит, что обещал, – выплюнул он, посмотрев гонцу прямо в глаза.
Минутное замешательство нарушило небесное светило, лениво перевалив за край дома. Луч света пробежался по исполосованному тонкими шрамами лицу, заставив его натянуть капюшон поглубже.
Прежде чем гонец нашёлся с ответом – Шрам уже покинул улочку.
Глава 18: Толстый и Тонкий
Сиен прошёл мимо охраны, бесшумно войдя в личные покои Широ. Стражники сделали вид, что ничего не видели.
Ещё на подступах к спальне, серый арденит уловил знакомые ароматы, сразу накидав
