— Пить хочешь?
Сергей прислушался к своим ощущениям, хотел помотать головой, но вовремя сообразил, что этого лучше не делать, и ограничился односложным ответом:
— Не хочу.
— Везёт, — заметила Полина. — А вот я хочу.
Сергей осмотрелся по сторонам. Амфор с божественным нектаром, бьющих из-под земли источников с живительной влагой, даже жестяной или эмалированной кружки с обычной проточной водой не было и в помине — только расходящийся в двух направлениях тёмный туннель. Впрочем, попавшие в чистилище души, кажется, и должны испытывать муки. Или это только в аду? Стоило подумать о муках, как сразу накатила жажда. Сергей сердито взглянул на девушку: и чего она полезла со своим вопросом?
Полина подошла к подпирающему свод деревянному столбу, с помощью своего метательного ножа, который почему-то снова оказался у неё, настругала щепок и подбросила их в догорающий костёр. Да что же это за чистилище, где даже костёр приходится поддерживать самостоятельно?! Или всё-таки не чистилище?
— Мы… вообще где? — осторожно уточнил Сергей.
— А ты сам не догадываешься? — хмыкнула она.
— Похоже на метро.
— Похоже, — передразнила его Полина. — Ты что, вообще ничего не помнишь?
Сергей задумался. Всё, что произошло с ним живым, он помнил отлично: и сплетённые из тысяч паутинных нитей живые щупальца, и жуткую гибель опутанных паутиной людей, и обращённый к нему окрик отца, и бьющую из жерла огнемёта струю пламени, и свой бросок к баррикаде, закончившийся ударом в голову и… С этого момента воспоминания заканчивались, и начинались одни догадки. Причём, если рассуждать здраво, он всё же скорее жив, чем мёртв. Тогда где паутина? Где станция? Где отец? Где все остальные?
— Так мы всё-таки где? — вернулся Сергей к своему прежнему вопросу.
— В перегоне между Рощей и Маршалкой. Помнишь, где встретили крыс? Недалеко от этого места.
— А… как мы здесь оказались?
— Кто как, — усмехнулась Полина. — Я ногами дошла, а ты на мне доехал.
— На тебе? — переспросил Сергей. — Ты что, меня на себе притащила?
Полина снова хмыкнула:
— Пришлось.
— А отец и те, кто с ним были?
Вместо ответа Полина молча отвернулась к костру.
— Что ты молчишь?! Отвечай! — закричал на неё Сергей.
Она резко обернулась. В свете дрожащего пламени её лицо казалось неживым, а широко распахнутые глаза превратились в чёрные дыры в пустых глазницах.
— Что ты хочешь от меня услышать?! Их больше нет! Доволен?!
— Нет? — как эхо повторил Сергей. Откуда-то из живота поднялась волна злости и возмущения. — Ты врёшь! Ты всё врёшь! Я тебе не верю!
Полина пристально взглянула на него, потом подошла почти вплотную и вдруг влепила увесистую оплеуху, а когда Сергей схватился за вспыхнувшую щеку, быстро и зло заговорила:
— Заткнись и слушай! Ты думаешь, твой отец был всесилен или бессмертен? Так вот, это не так! Всесильных и бессмертных людей не бывает! Зато полно вещей, которые обрывают жизнь! Это может оказаться выпущенная из-за угла пуля, выпрыгнувший из засады монстр, болезнь или подкравшаяся старость! Мы все умрём! Одни раньше, другие позже! Твоему отцу повезло! Он умер в бою, защищая свой дом, как воин и командир, а не от предательского выстрела в живот, как мой…
С Полиной что-то случилось: горящий взгляд потух, плечи опали. Из неё как будто выпустили воздух. Девушка медленно вернулась назад и тяжело опустилась на землю, возле костра. Сидела и смотрела на огонь, а Сергей смотрел на неё и не знал, что ответить. Её слова были жестоки и безжалостны, но это были правильные слова. Как та страшная реальность, в которой и он, и она оказались. Только сейчас Сергей вдруг со всей ясностью осознал, что у него больше нет ни дома, ни отца, ни друзей — нет никого, кроме этой девушки, которая на себе вытащила его с гибнущей станции.
Он подошёл к ней и, присев рядом на землю, осторожно обнял за плечи:
— Прости, что наорал на тебя.
Она всхлипнула и вытерла кулачком мокрый нос.
— Ты тоже меня прости за то, что приложила тебя прикладом.
— Так это… ты меня? — Сергей потрогал гудящий затылок, на котором запеклась кровь.
— Не трогай! Разбередишь рану, — остановила его Полина. — Пришлось, иначе тебя было не остановить. Слов ты не понимал.
«Так это она кричала», — сообразил Сергей.
— А что было потом?
— Потом ты вырубился, я кое-как схватила тебя, взвалила на спину — и ходу.
— А… мой дробовик? — Сергей запоздало осознал, что остался без оружия.
Полина пожала плечами:
— Наверное, так и валяется на платформе вместе с фонарём. Фонарь разбился.
— Значит, автомат и револьвер, — Сергей перевёл взгляд с автомата за спиной Полины на револьверную кобуру у себя на боку, — это всё, что у нас осталось?
Полина неожиданно сбросила с плеч его руку.
— «Калаш» мой! Ты сам мне его отдал! — холодно сказала она. — А револьвер, так и быть, можешь оставить себе.
— Подожди. Что значит «себе»? — опешил Сергей. — Ты что, не собираешься идти со мной на Сибирскую?
— А что я там забыла?
Сергей растерялся ещё больше.
— Но ведь надо рассказать о том, что у нас случилось. Люди должны знать…
— Да им плевать! — перебила его Полина. — Плевать и на вас, и на то, что у вас случилось.
— Зато мне не плевать, — упрямо возразил Сергей. — Отец перед смертью просил меня об этом, и я доберусь до Сибирской! В Союзе должны знать, как погибла наша станция!
— Иди, — равнодушно ответила Полина. — Только без меня.
— А… ты куда пойдёшь?
— Тебе не всё ли равно? — с вызовом спросила она.
Сергей тяжело вздохнул. Полине нужно говорить правду — только в этом случае можно было рассчитывать на ответную откровенность и помощь. А её помощь сейчас требовалась ему как никогда.
— Понимаешь, я никогда не был там, — начал он, но не успел закончить фразу, как она перебила его.
— Ты никогда не был на Сибирской и собираешься туда идти?!
— Подожди, — остановил девушку Сергей. — Дай договорить. Я знаю, что перегон между Сибирской и Маршальской очень опасный. Знаю, что все, кто пытался пройти его поодиночке, бесследно пропали. Но большие караваны проходят по нему совершенно свободно. Вот я и подумал, что мы могли бы пройти этот перегон вместе. Ведь нам наверняка по пути, даже если ты не собираешься задерживаться на Сибирской.
— Значит, так, — с расстановкой ответила Полина. — По пути нам только до Маршалки. Да и то, на саму станцию я заходить не собираюсь, хватит с меня и прошлого раза. Обойду вокруг. Если хочешь, могу прогуляться с тобой, мне всё равно. Но дальше наши пути расходятся. Говорю об этом сразу, чтобы ты потом не ныл. Если собираешься пробираться на Сибирскую, советую дождаться на Маршалке торгового каравана.
