Периодически хватаясь за спинки кресел, я с трудом преодолеваю путь до собственного места.
Бессилие тут же набрасывается на меня, повисает тяжким грузом на плечах, высасывает волю двигаться.
Однако отключать голову пока что нельзя.
Теперь, когда Ая стала [рабом], осталось преодолеть лишь одно препятствие, чтобы мои условия победы были достигнуты.
Необходимо доставить сюда Кири – «владельца» «Кинотеатра гибели желаний».
Когда она окажется здесь, я просто пригрожу Кадзу и заставлю его раздавить ее «шкатулку».
«Коконе, я люблю тебя!»
Мой голос звучит из динамиков, я просто не могу не среагировать.
Я уже какое-то время смотрю на то, что происходит на экране; сейчас я в классе, весь в слезах, обнимаю Кири.
Однако Кири лишь стоит в напряженной позе, ее руки свисают, как у безжизненной марионетки.
Позапрошлогодний я повторяет свой крик:
«Коконе, я люблю тебя!»
Так я ее пытал.
Я пытал ее, пытаясь напрямую передать ей свои чувства. В ее пустых глазах появились слезы.
Но мои чувства не достигали ее как любовь; они казались ей продуктом одержимого, больного разума.
«…Не бросай меня, когда я так тебя люблю!»
Должно быть, для нее мои слова звучали как… как угроза, как запрет меняться; как будто я заставлял ее оставаться прежней собой, которую она считала уродливой и никчемной.
Я был ужасен.
Я не мог оставаться таким.
Я должен был изменить мир вокруг нас.
Я должен был преобразовать людей, которые издевались над ней, из-за которых она была в таком состоянии. Не злых людей, от которых необходимо избавляться, – Рино и ее сообщницы не были злыми, – а безмозглых идиотов. Они видят лишь то, что прямо перед их глазами, они не понимают последствий своих поступков. Я должен был исправить это. Если я это исправлю, трагедий, таких, как с Кири, больше не будет.
Коконе Кирино смогла бы оставаться такой, какая была.
Да?
Для справедливого мира.
Ничто больше не имеет значения.
Мое счастье, счастье Кири – не имеют значения.
– …Аах.
Я понял.
Я просто заставлю Коконе Кирино воспользоваться «Ущербным блаженством».
Ее сердце уже разбито, так что она наверняка примет эту «шкатулку». И тогда память Аи сотрется, а воля Кадзуки Хосино будет сломлена.
…Нет ли в этом плане чего-то фундаментально неправильного? Нету ведь, верно?
Как только я подумал о том, чтобы использовать Кири, тут же сам собой придумался легкий способ заманить ее сюда.
Нет, на самом деле все просто. Я ее давний друг и бывший парень – вполне естественно, что я могу придумать уйму способов ее сюда притащить. Скорее уж мне следовало бы подумать, почему мне это не пришло в голову раньше! Я что, незаметно от самого себя сдерживался, или что?
Я [приказываю] одному из моих фанатов-поклонников: «Отправь е-мэйл по этому адресу… – я диктую ее адрес, который давным-давно запомнил наизусть, – и напиши вот что».
Кири не придет, если я просто скажу ей прийти.
Но она наверняка придет, если подумает, что я молю ее о помощи. Она придет, если подумает, что я на пределе. Это в ее характере – она поставит мое счастье превыше своего.
Я решаю, какой текст наиболее эффективно передаст ей мою мольбу о помощи, и [приказываю] своему [рабу] отослать его. Это ужасное послание – та самая кошмарная строка, которая только что была в фильме. «Коконе, я люблю тебя!»
А кстати…
Да.
Я действительно на пределе.
◊◊◊ Кадзуки Хосино – 11 сентября, пятница, 23.02 ◊◊◊
– Мария стала [рабом]? – как попугай, переспрашиваю я то, что услышал от Моги-сан.
– Касуми… что это значит? П-почему Мария-тян?.. – спрашивает Харуаки, подняв голову, но по-прежнему сидя на коленях.
– Я, я только повторила то, что мне сказала Янаги-сан, так что я больше ничего не знаю…
Как такое могло произойти?
«Шкатулка» Дайи не сработала, когда Ироха-сан наступила на мою тень; когда Дайя наступает на тень Марии, это должно быть так же бесполезно.
Пока она не захочет принять «шкатулку» добровольно.
– !..
Неожиданно бибикает мой мобильник, сообщая мне, что пришел мэйл. Я его достаю – и в этот миг он бибикает второй раз.
– …К-какого?
В нашей ситуации получать несколько мэйлов подряд – плохая примета.
Адреса отправителей мне не знакомы. Я открываю второй мэйл, но там всего лишь буква «А». Пока я ее читаю, приходит третий мэйл.
Потом я получаю еще семь мэйлов с незнакомых адресов – по одной штуке каждые пять секунд. Все они содержат лишь по одной букве; если читать в хронологическом порядке, получается вот что:
«З»
«А»
«Б»
«У»
«Д»
«Ь»
«М»
«Е»
«Н»
«Я»
Личность отправителя яснее ясного.
– Мария!..
Значит, это правда.
Она действительно стала [рабом].
Нет, все еще хуже.
– Мария раздала [приказы] как минимум десяти людям…
Мария стала [повелителем].
– …Как же… так получилось?..
Я все еще пытаюсь прийти в себя, когда приходит следующий мэйл. Адрес отправителя опять незнакомый, но на этот раз в письме больше одной буквы.
«Включи новости»
Затаив дыхание, я запускаю приложение 1seg на моем мобильнике.
То, что она имела в виду, я нахожу мгновенно. Диктор читает текст:
«Последние новости: Кацуя Тамура, жертва так называемого феномена "людей-собак", только что пришел в себя. Это первый известный случай выздоровления. Согласно официальному заявлению полиции, они взяли Тамуру-сана под опеку; он спокоен и не демонстрирует признаков замешательства. Более того, он заявляет, что не помнит, как был "человеком-собакой", а также, что он убил своих родителей и готов понести любое наказание. …Только что мы получили новое сенсационное сообщение. Ясуми Исикава, еще один "человек-собака", также пришел в себя и –»
Что происходит? Почему Дайя решил освободить «людей-собак» именно сейчас? Разве он не собирался заставить людей всего мира задуматься об этичности своих поступков, массово превращая преступников в «людей-собак»? Разве то, что он их выпускает, не отправляет все его усилия коту под хвост?
Или же это все делает Мария?
Но тогда почему Дайя это ей позволяет?
Можно подумать, что Мария взяла «Тень греха и возмездие» под полный контроль!
– …Господи боже мой.
Неужели такое возможно?
Неужели Мария действительно сама пожелала заполучить «Тень греха и возмездие»? Неужели Мария стала [рабом] и [повелителем] ради того, чтобы самой использовать ее силу?
