Дар-человек содрогнулся от отвращения. Дар-тангр ощущал глубокое блаженство, удерживая его от опрометчивых действий. Цнбр, кажется, почувствовала эту раздвоенность, отреагировала мгновенной волной изумления-страха. Его грудь, что-то внутри приняло эту волну. Глазами увидел как крохотные листки дрогнули, сжимаясь – все сразу. Нити отскользнули почти незаметно, отсоединяясь…
Дар осторожно тряхнул головой, смахивая с лица растительные прядки. Дождь капелек оросил его лицо. Осторожно вытянул-вытряхнул из себя все эти серо-зеленые ниточки. Они тут же укорачивались, сматываясь куда-то внутрь себя. Удивительно, на вид они были гораздо слабее, чем на разрыв…
Дар приподнялся и осмотрел себя тщательнее.
Тело и руки тангра – что тут смотреть. Он знал их наизусть…
Но он видел их впервые! Бронированное чудище, елки-палки…
Его настроение изменилось, и так же изменилась эмоциональная волна цнбр. И ощущение от нее, и состояние зеленой паутины стало другим. Со всем этим еще надо будет разобраться!
Лежак с выемкой для латнира – вот на чем он лежал. Темный, дырчатый старый металл… Впрочем ржавчины не было. Что там говорил этот шарки? Две тысячи лет?! Ничего себе!
– Не дрейфь, – бросил он отмахнувшейся траве успокаивающе, – не враг я тебе. Я только одним враг… – Он вспомнил ту бесконечно далекую, почти нереальную, свою неравную битву перед воротами в Чертог. – Реццы называются… И еще пожалуй гонклардам вашим. Они ведь тебе вроде тоже неприятны?
Можно было поклясться, что она ответила "да"… Это было невероятно, но он получил эмоциональный ответ, некое подтверждение, согласие, успокоение – черт, еще надо подобрать слова, чтобы объяснить это… Ну да, внутри него, под латниром где-то, живет своей жизнью кусок этой травы, и он общается с этой большой солнечной полянкой. Впрочем, скорее это было похоже на тропические заросли мокрого леса…
– Так! – сказал себе громко, – Беседуем с травой! Нормально…
Звучало смешно.Отрезвляюще. Но в глубине себя он почувствовал что это очень серьезно. Это был супер-контакт – и не с живым существом – с растением! Это тебе не какие-то маленькие реццы со своим звездобоем. Интересно, что сказали бы Манола и Корнвэлл…
Цнбр была дружественной. Он даже мог чувствовать детали – отношения были на уровне, какой бывает между бойцами одного звена – а это значит до смерти. Дар ощущал это отчетливо. Как-никак он был браттар, и умел ценить дружбу в бою.
– Я тебе тоже друг, – сказал он внезапным толчком, обращаясь в воздух. Чувствовал себя немного глупо что разговаривает с этим полумхом – полулианой. – Мы с тобой еще этим займемся попозже, – он кивнул на металлический стол. – А пока мне надо познакомитсья поближе с этим вашим, как его… "Карассом"! Меня не покидает ощущение что я… хм, немного опаздываю. Правда пока еще не выяснил куда.
Глава 2 – Учитель и ученик
Вечернее празднество сегодня они проводили в Службе.
Собственно, он не любил это место, но сам настаивал, чтобы живые отдыхали тут. Хотя если бы кто-то отказался ради другого места, ди-Ггарц не стал бы мешать. Воля живого – его дело, особенно в свободный отрезок дня.
Следак откинулся на стену ямки и закрыл глаза.
День был тяжелый, усталость накопилась в теле, самое время было от нее отделаться.
Рядом слышался тихий смех девушек, пришедших к младшим операторам первого уровня. Он видел их еще когда они только появились в "зале веселья". Это было хорошо, девушки всегда радовали его взгляд, и, глядя на них и их парней, ди-Ггарц всякий раз думал о племени реццов, украшении Безбрежности…
Он открыл глаза и снова увидел их, явно модниц – расчесавших шерстку головы на прямой пробор поперек, с забавно выбритыми щечками. Он даже усмехнулся снова, такие они были миленькие. Потом мысли сделали крутой крен, и он вспомнил свои семьи, и своих девушек… Время безжалостная вещь, время ломает ломкое, и крепит твердое, и оно никогда не дает тебе покоя.
У входа в "зал веселья" показалась знакомая фигура, с покатыми плечами но слишком выпуклым животом. Ди-Ггарц поднял руку и помахал в воздухе, привлекая его внимание. Гость ответил и двинулся верхним проходом, чуть извиняюще кланяясь живым в лунках, мимо которых проходил. Он быстро оказался рядом, явно не потеряв сноровки. Дружелюбно скользнул вниз в лунку Следака и задвигался, устраиваясь поудобнее.
– Три-почтенный ди-Ггарц, счастлив видеть тебя сегодня!
Подошедший рецц был крайне стар, возраст опустошил всю красоту и силу, какими он владел когда-то.
Следак поприветствовал его кивком и улыбкой, скрывая внутренюю дрожь от этого вида.
– Привет и тебе, Чудила. Как дела?
Пришедший удивлено поднял голову, глаза его раскрылись шире.
– Давно не называли меня этим именем, – тихо сказал он. – Это было целую жизнь назад…
– Да уж… – ответил Следак, щурясь. – Но разве забудешь юность и тех кто был рядом в те дни?
Теперь пришедший взглянул на него по-особенному. В его взгляде чувствовалась – надежда? Ди-Ггарц раздосадованно подумал, что, пожалуй, показал старому сослуживцу больше расположения, чем было разумно. Видимо сработали его собственные недавние воспоминания… Решительно прогнав мечтательный настрой, он поджал губы. Это не укрылось от собеседника, который тут же отвел загоревшиеся было глаза в сторону и вниз.
Они были не просто приятелями прежде. Они работали рука об руку вместе долгие годы. Гостя звали Весц, и когда-то он подавал блестящие надежды. Пришел в Службу сначала стажером, после дорос до оператора, и в конце-концов дослужился до Следака, помощника ди-Ггарца.
Это был его любимый помощник…
– Хорошо тут у вас, – сменил тему Весц, оглядываясь. – Почти ничего не изменилось, а?
Следак задумчиво кивнул, следом прогуливаясь взглядом вокруг. Будто чужими глазами увидел все это – просторный "зал веселья" Службы, где положено проводить часть свободного времени после работы, сотовый потолок, с вкрапненными гроздьями светящихся диких кроги, мраморно-белый уровень внизу, в котором строго по порядку были вырезаны круглые и овальные лунки, почти все сейчас заполненные реццами-сослуживцами. Круглые же столы внутри лунок шли вровень с мраморным уровнем, придавая общему виду легкую строгость и размеренность. Темными полосами тянулись малозаметные траншеи официантов, где то и дело мелькали согнутые спины безымянных, с подносами в руках. Стены, наклоненные кверху, были черного цвета, но с блеском, отражающим свет. Слышалась негромкая приятная музыка, тихие разговоры, и временами смех.
