– Мне необходимо анатомировать этого гада! – решительно заявил Орсон, целясь пальцем в мертвую псевдозмею.
– Зачем? – удивился Брейгель.
– Изучив его внутреннее строение, я смогу точно сказать, родилось ли это существо на Земле или… Или где-то еще.
– А нам это нужно? – кисло скривился Брейгель.
Фламандца, похоже, совсем не радовала перспектива вылавливать из воды мертвую змею с ногами.
– Это важно для науки! – гордо вскинул подбородок Орсон. – Или чего ради мы сюда прибыли?
– Вообще-то мы здесь оказались по чистой случайности, – напомнил Брейгель. – В соответствии с нашими данными, рядом с аномальной зоной номер тридцать три, которую мы покинули, нет никаких других зон.
– И, насколько мне известно, – добавил Осипов, – еще не было прецедентов, чтобы две аномальные зоны столь плотно прилегали одна к другой.
– И что это значит? – посмотрел на него Брейгель.
– Понятия не имею, – пожал плечами Осипов.
Внизу, под ратраком, будто кто-то приглушенно ухнул. И машина ушла под воду еще на несколько сантиметров.
– Уходите оттуда! – махнул рукой Камохин, вместе с детьми и Светланой ожидавший остальных на небольшом островке, где было свалено снаряжение.
– Док! – Брейгель жестом предложил Орсону спрыгнуть с крыши.
– Но мне необходимо это тело! – Орсон, казалось, не мог отвести взгляда от мертвой псевдозмеи.
– Док, я гарантирую тебе кучу мертвых тел!
– Ты не понимаешь!..
– Я все прекрасно понимаю. Туда, – Брейгель махнул рукой в сторону зоны, из которой они только-только выбрались. – Туда мы уже не вернемся. А значит, нам придется на своих двоих тащиться через эти болота. Отстреливая по пути всю живность, которая, уверен, будет пытаться нас сожрать!
– Он прав. – Осипов поднял автомат над головой и спрыгнул в воду.
– Мы делаем это ради науки! – Орсон показал Брейгелю указательный палец. – Ради всего человечества! – И прыгнул в воду следом за Осиповым.
Вода была теплая, как в небольшом пруду в жаркий летний полдень. Под ногами упруго пружинил плотный слой перегноя. Ощущение было таким, будто идешь по уложенным в несколько слоев тюкам с мокрой ватой. Пахло какой-то кисловатой прелью. Но запах шел не от воды. Его как будто нес со стороны легкий сквознячок, тянущийся над поверхностью стоячей воды. Осипов только успел подумать, что из-за плавающей по воде листвы он даже не увидит, если какая-нибудь водоплавающая тварь вознамерится ухватить его за ногу, как Орсон со всем своим научным авторитетом заявил:
– Между прочим! Если, как вы утверждаете, в кронах деревьев много этих змееподобных тварей, то должны быть и другие, которыми они питаются. И третьи, которых едят те, другие. Это называется пищевая цепочка. В которую мы, по всей видимости, не вписываемся.
– Это хорошо или плохо? – спросил Осипов. – То, что не вписываемся?
– Это смотря с какой стороны посмотреть, – глубокомысленно изрек Орсон. – С одной стороны, местные хищники не воспринимают нас, как потенциальную добычу. И, если пищевая база у них достаточная для того, чтобы не пробовать на зуб все, что ни попадя, то они попросту не станут обращать на нас внимания. С другой стороны…
– Осторожно, Док! – Брейгель вскинул автомат, прицелился и выстрелил.
Пуля со свистом вошла в воду чуть левее Орсона. Биолог шарахнулся в сторону, оступился и с головой ушел под воду. Кинув автомат за спину, Осипов поймал его за воротник и потащил вверх, помогая встать на ноги.
– Damn!.. Curse!.. – Отплевываясь, Орсон ладонью стер воду с лица. – Что ты творишь, Ян?!..
– Слева от тебя, Док, – пальцем указал направление Брейгель. – Объект для анатомирования.
В том месте, куда указывал стрелок, в воде плавало нечто, отдаленно напоминающее лопнувший мяч грязно-коричневого цвета. Только очень большой. Такой, что двумя руками не обхватишь.
– О!.. – теперь в голосе биолога звучало не раздражение, а профессиональный интерес. – Спасибо, Ян!
– Не за что, Док.
– Только не бери это голыми руками, – посоветовал на всякий случай Осипов.
– А как тогда? – растерянно развел руками Орсон.
– Держи, Док!
Камохин с островка кинул в воду палку.
– О! Спасибо!
Орсон палкой подцепил подстреленное Брейгелем существо и потащил его к берегу.
Сверху за ним пристально наблюдали выглядывающие из густой листвы псевдозмеи.
Ратрак погрузился в воду еще на двадцать-двадцать пять сантиметров. Затем из глубин болота, едва ли не с самого дна, раздался душераздирающий звук, похожий на тот, с которым рвутся в шторм промокшие насквозь, просоленные снасти корабля. И машина разом провалилась в глубину болотных вод. На поверхности вспучился огромный пузырь воздуха. Лопнуло еще с десяток пузырей меньших размеров. И – все. Будто ничего и не было. Только пятно черной воды, не покрытой палыми листьями, могло навести на мысль, что здесь что-то произошло. Но вскоре и его не стало.
Брейгель кинул в воду пустую банку из-под готового обеда. «Кухни народов мира. Национальная китайская кухня. Рис со свининой в кисло-сладком соусе».
– На той стороне уже час, как стемнело.
За незримой чертой, разделяющей аномальные зоны, стеной стояла тьма. А под пологом растущих на болоте деревьев царил все тот же приглушенный, зеленоватый полумрак. Будто солнце по ту сторону лиственного свода и не думало заходить. Все это было в высшей степени необычно и странно. Однако квестеры уже начали привыкать к странностям. Более того, Осипов про себя отметил, что к происходящему он испытывает только научный интерес. Да, ему хотелось найти объяснение причудам этого странного мира. Но то, что мир вокруг него выкидывал все более завернутые коленца, уже не казалось ему чем-то выходящим за рамки здравого смысла. Мир, как и прежде, подчинялся строгим и четко определенным правилам. Которые лишь нужно было понять и соответствующим образом сформулировать. Тогда все снова окажется заключено в кокон естественно-научных знаний. И все вновь встанет на свои места. По крайней мере, с точки зрения ученого.
– Не загрязняй окружающую среду, – пожурил Осипов Брейгеля.
– Это не окружающая среда, – недовольно буркнул фламандец. – А черт знает что.
– Читал рассказ Брэдбери про бабочку? – поинтересовался ученый.
– Про какую еще бабочку?
– Про ту, что случайно раздавили в прошлом, в результате чего будущее обратилось в хаос.
– «И грянул гром» называется, – напомнила Светлана.
– Верно.
– Хочешь сказать, что Сезон Катастроф начался из-за того, что в нашем прошлом кто-то тоже раздавил какого-то жука?
– А ты представь себе, Ян, что мы сейчас находимся в нашем прошлом. И консервной банкой, что ты кинул в воду, подавится какой-нибудь местный монстр. И к чему все это приведет?
