ли? Вспомнил, что она общалась с моим дядей и разболтала ему про меня всё. Мои посещения трактира не являлись секретом, да не могла Надя знать, что я прячусь от семьи. Ей наплели, что я пропал, она и поверил. Какая её в этом вина? Но меня всё равно терзали сомнения. Вдруг сдаст? Вдруг дядя ей пообещал вознаграждение или запугал угрозами? Чем меньше людей будет знать мою тайну, тем лучше.
Мне очень хотелось повидаться с Надей, но спорить с доводами разума было бесполезно. Я вздохнул, выключил телефон и сунул его в карман. Может и встретимся как-нибудь потом, когда пройдёт время, всё уляжется и забудется. А пока в трактир — ни ногой, и Наде вовсе ни к чему знать о моём местонахождении.
Остаток дня посвятил чтению учебников и тренировкам.
Марина заскочила за мной утром. Вещи к этому времени были собраны, я закинул чемодан в багажник «Буревестника», и мы поехали в спецшколу.
— Ты придумал, что скажешь друзьям? — Марина притормозила на перекрёстке, пропуская старый, дребезжащий пикап. — Не стоит никому говорить, что ты бежал из семьи.
— Да, придумал. Скажу, что мои приёмные родители не знали о моём происхождении, а недавно случайно выяснили настоящую фамилию. Так пойдёт?
— Не надо всего этого. Слишком сложно. Если знакомые будут интересоваться, скажи, что приёмные родители соблаговолили одарить тебе боярским титулом из-за твоей силы. Для чужих легенда остаётся прежней. В любом случае, поменьше разговаривай на эту тему. В подробности не вдавайся. Много насочиняешь, потом забудешь и погоришь на какой-нибудь мелочи.
— Да я и раньше много не болтал о своей семейке. Не люблю, когда в личные дела лезут.
— Мне казалось, тебе нравится поболтать, — Марина нажала газ, и автомобиль плавно тронулся с места.
— Ты плохо меня знаешь.
— Вот как? Ладно, постараюсь узнать тебя получше.
— По крайней мере, о своей семье я мало кому что говорил. Знаешь, не очень-то приятно рассказывать посторонним людям, что мне приходилось терпеть все эти годы.
— Ох, натерпелся-то. Бедолага… — с сарказмом произнесла Марина.
— По-твоему, это смешно?
— А я разве смеюсь? Ты разве видишь улыбку на моём лице? Но ты так говоришь, как будто рос в нищете и на заводе с десяти лет пахал. Воистину тяжкая доля.
Да она издевается надо мной! Впрочем, злости у меня не было.
— Ага, пахал бы, только не на заводе, а в пустыне на жестоком морозе, — напомнил я, — потому что мой папаша решил, будто я должен отработать всё, что он на меня потратил.
— Тоже мне, нашёл проблему. Чтобы оспорить незаконные притязания, достаточно всего лишь хорошего адвоката.
— И откуда я его возьму? Это во-первых. А во-вторых, многие ли рискнут вести дело против могущественного княжеского рода?
— Есть адвокаты, которые специализируются на подобных делах. Просто их услуги дороже стоят.
— Вот именно, дороже… — я повернулся к Марине. — Слушай, но если требования моего отца незаконны, может быть, оспорить их, и тогда не придётся прятаться?
— То есть, по-твоему, мы должны уведомить о делах нашей организации ещё одного лишнего человека? Может, ещё в газете про тебя написать?
— Даже не знаю… — пожал я плечами.
— Вот именно, не знаешь. Ты многое не знаешь.
«Буревестник» подъехал к КПП. Вытащив чемодан из багажника, я направился к проходной. Ощущение было такое, словно только вчера в увольнение ушёл, а теперь возвращаюсь.
В окошке сидел курсант. Я назвал имя и свою новую фамилию, дежурный проверил что-то в амбарной тетради и сказал, что мне нужно пройти к капитану Третьякову в первый корпус общежития, на четвёртый этаж, в кабинет четыреста два. Затем он нажал кнопку, пропуская меня через турникет.
Часы на главном фасаде учебного корпуса показывали пятнадцать минут девятого. Занятия ещё не начались, курсанты завтракали, на территории было пусто. Я направился в общагу, морально готовясь к шквалу вопросов, которые скоро обрушатся на меня со всех сторон.
На нашем этаже на страже стоял какой-то незнакомый курсант. Дежурный по роте — один из унтеров из первого взвода — в это время вышел из оружейки. Он меня хорошо знал. Меня здесь все унтеры знали.
— Князев? Ты чего, вернуться решил? — он состроил удивлённую физиономию.
— Вы путаете, господин младший унтер-офицер, — ответил я. — Я никакой не Князев, а боярин Столетов. Явился в расположение роты для прохождения учёбы.
— Не понял. С какой стати ты в бояре заделался?
— Чтоб ты спросил. Капитан на месте? Я у него должен отметиться.
— Завтракает капитан. Иди жди возле штаба. Сейчас придёт.
Я отправился в конец коридора к кабинетам, уселся на стуле и стал ждать. Скоро на этаж шумной гурьбой завалились курсанты и разбрелись по комнатам, чтобы забрать тетради, книги и идти на уроки. Меня они не видели. Капитан Третьяков явился чуть позже. Я издали заметил его коренастую плотную фигуру.
— Здравия желаю, ваше благородие, — поздоровался я по уставу, поднявшись со стула.
— А, Князев, вернулся? — гаркнул капитан. — Ну добро пожаловать!
— Отныне я — боярин Кирилл Столетов, ваше благородие.
— Да-да, припоминаю, ты же фамилию поменял, — Третьяков открыл ключом кабинет. — Проходи. Сейчас разбираться будем.
Мы вошли в кабинет. Третьяков сел за стол, открыл папку с бумагами:
— Так-так, а я-то думаю, что за Столетов такой к нам из двадцать шестой спецшколы перевёлся… — проговорил капитан. — А оказалось, это наш же курсант. Уехал мещанином Князевым вернулся боярином Столетовым. Занимательно, — Третьяков окинул меня пристальным взглядом, но вопросы задавать почему-то не стал. — Пусть так. Здесь неважно, кто ты и откуда, важно — что из себя представляешь. А наша задача сделать из тебя защитника. Значит, будем учить дальше. Итак, капрал Столетов, сейчас сдаёшь личное имущество, телефон и прочее, затем — на общий склад за вещами, потом — на измерения, потом — возвращаешься сюда же за удостоверением. Всё, как и прошлый раз. Давай бегом. Чтоб до обеда успел.
— Есть. Взвод и комната у меня прежние?
— Да. Где был, там и останешься.
В коридоре я наткнулся на Гаврюшина, Репнина и ещё пару унтеров, а на складе — на нашего каптенармуса. Никто не ожидал моего появления. Смена фамилии и сословной принадлежности тоже стала для всех сюрпризом. Пока удавалось отбиваться от вопросов: мол, некогда, надо кучу дел сделать до обеда, но я понимал, что отвертеться не получится. Вечером предстояло удовлетворить любопытство как унтер-офицерского состава, так и моих приятелей.
Серёгу и Никиту встретил лишь после обеда, когда, покончив с делами, явился во второй учебный корпус на занятия по практической энергетике. Естественно, парни сразу же набросились с расспросами. Я придерживался придуманной легенды, дескать, меня всю жизнь воспитывали приёмные родители, а когда они увидели, насколько я силён, попросили императора выдать мне боярскую грамоту. И чтобы уладить все бюрократические вопросы, мне пришлось ехать домой. Подробности придумывать не стал, а когда приятели попытались вытянуть из меня больше информации, отвечал «не знаю, это не ко мне».
То же самое, только чуть более детально пришлось поведать после занятий унтер-офицерскому составу, который, съедаемый любопытством, собрался на ротном складе. Я же вот о чём подумал: если вдруг мой папаша опять отправит сюда своих ищеек, и те наткнутся на кого-то из унтеров моей роты, те меня сразу сдадут с потрохами. Оставалось лишь надеяться, что отец навсегда забудет о пятнадцатой спецшколе.
* * *
Сеанс связи был назначен на вечер. Ровно в восемь часов на экране ноутбука появилось чёрное окно «Конференции» и кодовое имя «Агент 1010». Марина надела гарнитуру и щёлкнула мышью по красной кнопочек «ответить».
— Добрый вечер, Агент 1541, — поздоровался «десятый». — Излагайте ваше дело.
— Добрый вечер, Агент 1010. У меня два вопроса. Первый касается ДНК-теста Кирилла. Вы просили сообщить, как будет известен результат. Выяснилось, что Кирилл не является родным сыном князя Скуратова. Его биологического отца найти пока не удалось. Продолжать поиски?
— Благодарю, Агент 1541. Результаты отправьте мне, поиски продолжайте. Кириллу сообщите, что его отец — князь Аркадий Скуратов.
— Прошу прощения, но какова причина? Зачем мне обманывать своего подопечного? — Марину несколько удивило данное указание, хотя она хорошо знала, что планы руководства не всегда очевидны.
— Необходимо, чтобы ваш подопечный считал себя наследником князя Скуратова. Пока это всё, что я могу сказать.
— Поняла, я всё сделаю. Следующий вопрос касается предложения, с которым недавно обратился ко мне Кирилл. Он считает, что род Скуратовых мог бы оказывать нам
