Парень избегал встречаться с девушкой взглядом. Он взял графин, но вместо того, чтобы налить его содержимое в рюмку, приложился к горлышку. Еще несколько минут назад Соня от этого зрелища была бы в шоке, но сейчас она искала глаза Семена и ни на что больше не обращала внимания. В несколько шумных глотков Рыжий выпил всю водку, шумно выдохнул и вытер выступившие слезы. Потом жадно схватил с тарелки горсть квашенной капусты и отправил в рот.
– Ты знал? – повернулась ко мне девушка.
– Знал, – ответил ей спокойно.
– Давно?
– Нет, всего два дня.
– Ты об этом хотел со мной поговорить?
– В том числе.
– В том числе?
– Да, рассказ будет долгий, и Клаус – всего лишь его часть.
– Я не хочу больше ждать! – бросила она и ударила ладонью по столу, отчего столовые приборы жалобно звякнули. – Рассказывай сейчас!
– Не спеши, София.
Я очень редко называю ее так, и Соня знает, что если я обратился к ней по полному имени, то от нее требуется максимум внимания. Вот и сейчас она осеклась и сдержала рвущиеся наружу слова.
– Чтобы мой рассказ был полным, сначала Семен поведает нам свою историю, – сказал я.
– Что вы хотите знать? – он поднял на нас глаза.
– Решай сам.
Я был уверен, что он не будет сейчас таиться и скрывать что-то важное. Я видел, какие мучения доставляют ему эти знания, и то, что он вынужден скрывать их от своих самых близких друзей. Он расскажет все, потому что сам того захочет, уже захотел.
Семен сидел, задумавшись, целую минуту, но ни Соня, ни я не торопили его. Наконец, Рыжий резко выдохнул, потянулся рукой и вытащил из моей пачки сигарету, закурил ее и откинулся на спинку стула.
– О том, что Клаус жив, я узнал совсем недавно, когда он внезапно нашел меня во сне, – начал Семен и кивнул Соне, – И был удивлен не меньше твоего. Ведь я же прекрасно помнил, что он погиб.
Девушка слушала Рыжего очень внимательно и даже не думаала прерывать его расспросами.
– Он сказал тогда, что ему нужна помощь, – продолжил Семен.
– Как Клаус нашел тебя, он сказал? – спросил я.
– По табичу, – Рыжий пожал плечами, – тому, что остался еще с учебы.
– Странно, – промолвил я.
– Что именно?
– То, что для связи со мной он использовал одноразовый табич, – я пока не стал вдаваться в подробности и рассказывать про монету.
– Я почему-то уверен, что твоего табича у него не было. Тот, что оставался с учебы, он наверняка выбросил.
– Может быть.
– Не может быть, а точно, – поправил меня Рыжий. – Он сам как-то сказал. Я даже спросил тогда, зачем, но вы же знаете Клауса – это не человек, а ходячее высокомерие, помешанное на чудовищном самолюбии.
– А мой табич у него есть? – неожиданно спросила Соня.
– Не знаю, – Семен развел руками. – Думаю, что нет.
– Чем он просил помочь? – вернул я Рыжего к нашей теме.
– Да пустяк какой-то, – отмахнулся он. – Даже и говорить не стоит.
– Семен, – с нажимом произнес я, – в этом деле нет пустяков. Рассказывай все.
Рыжий замялся и нехотя сказал.
– На самом деле… он…
– Да говори уже! Что ты ломаешься, как девица на выданье? – не выдержала Соня.
– Не кричи на меня! – также несдержанно ответил ей парень. – Он телефон твой у меня хотел узнать!
– Что?! – от удивления девушка даже рот открыла.
– Что слышала! – огрызнулся Семен.
Соня отвернулась от него и уставилась в окно.
– Ты дал ему номер? – спросил я.
– Нет, не дал! – бросил Рыжий и уже спокойней добавил: – Сказал ему, пусть сам ищет Соню, а я свахой не нанимался.
– Дурак, – сказала ему девушка. – Мог и мне сказать.
– Клаус просил не распространяться? – догадался я.
– Да, – кивнул Рыжий.
– А почему, он не сказал?
– Нет, не сказал.
– И у тебя, таким образом, появился маленький секрет.
– Секрет, – Семен брезгливо скривил губы в несвойственной ему манере. – Этот секрет для меня был хуже горькой редьки. Я сам собирался о нем рассказать, как только все уляжется.
– Что уляжется? – уточнил я.
– Ну, все это, – он сделал неопределенный жест рукой, – что сейчас происходит. Что кто-то убивает Плетущих.
Он помрачнел лицом, схватил с тарелки тонко нарезанное вяленое мясо и закинул в рот.
– Рассказывай дальше.
– С тех пор прошел почти месяц, – продолжил Рыжий. – Я уже и забывать начал о Любимчике, когда он снова дал о себе знать.
– Он позвал тебя принять участие в каком-то деле, – предположил я.
– Да, – кивнул Семен. – Он сказал, что особый отряд Плетущих ловит какую-то преступницу.
– Так и сказал: «Преступницу»? – переспросил я.
– Да, так и сказал.
– А он не рассказал тебе, в чем состояла ее вина, какое преступление совершила?
– По его словам, и не только по его, она убила во сне человека.
– Кто еще так говорил?
– Марина Яковлевна.
– Учительница? – удивленно переспросила Соня.
– Она, – спокойно ответил Семен.
– Кого еще из Плетущих ты видел? – поинтересовался я.
– Кроме Клауса и Марины Яковлевны – никого. Хотя… – парень умолк, вспоминая, и через несколько секунд сказал: – Был еще один, но его лица я не видел.
– Опиши его, – попросил я, уже догадываясь, о ком пойдет речь.
– Он был в длинном черном плаще, и его лицо закрывал огромный капюшон, как у какого-нибудь монаха.
– Кого-то он мне напоминает, – задумчиво произнесла Соня.
– Я рассказывал вам о нем этой ночью, – напомнил я.
– Тот, которого ты… твое создание убило? – тихо переспросила она.
– Да.
– Постой-ка… – Соня даже приподняла ладонь.
– Этот человек – сын Марины Яковлевны, – негромко сказал я.
– Ты уверен?
– Абсолютно.
– Что-то я вообще ничего не понимаю, – вставил Семен. – Зачем ему нужно было охотиться за тобой? Ведь это же он пытался убить тебя, так?
– Так.
Над нашим столиком повисло напряженное молчание, и только приглушенная музыка, звучавшая из динамиков, пыталась его несмело нарушить. Семен повернулся на стуле и призывно помахал официантам у барной стойки. Одна из них тотчас подошла к нашему столику, и Рыжий заказал еще водку и коньяк. Коньяк – для Сони. Через несколько минут заказ был выполнен. Семен споро разлил напитки по рюмкам, а девушке – в бокал. Чокнувшись, опрокинули в себя их содержимое. Соня поморщилась и скривилась, когда соленым огурцом закусывала благородный напиток. Ну да, лимон или хотя бы сыр мы не заказали.
– Сегодня ночью, – обратился я к Рыжему, – ты не впервые оказался в моем сне?
Он не смог скрыть удивление, когда отвечал на мой вопрос.
– Нет, не впервые.
– Неделю назад?
– Да, – он виновато поджал губы. – Как ты понял?
