Он стоял рядом и созерцал меня с довольно ехидным выражением загорелой морды, а потом вывел над спецбраслетом голограммку панели управления и стал там копаться.
— Так, — сказал я, вынужденно подчиняясь рукам, стягивающим с меня разъёмные части скафандра. — Ну-ка, отставить воспитывать капитана! Я знаю, что делаю! Мне нужен был именно лёгкий скафандр! Мне же руками надо было хлопать!
Млич быстро прилепил мне на лоб меданализатор, запищавший, как сигнализация. Келли от этого писка схватился за сердце, но перепутал лево и право.
— Да успокойтесь вы! — взревел я. — Я здоров, как параб! Нам нужно пройти мимо гнездовий парабов, и мы пройдём. Объяснял же задачу? Келли, ты же подсветку монтировал! Вы что, только проснулись все?
Капитан Келли лишь возмущённо потряс головой.
— Ну, да, он монтировал, — поддакнул Млич. — Но он как-то иначе представлял себе контакт с парабами. Ему в голову не могло прийти, что ты полезешь в гнездо и будешь им руконоги пожимать!
Эмор зажмурился, словно пытался развидеть мои танцы с парабами.
— Не соскучишься с тобой! — выдавил Неджел, отбрасывая перчатку моего скафандра и стискивая кулаки. Будь я ему ровня, он бы мне врезал.
Только Рос рассеянно улыбался, копаясь в настройках браслета. Домой, что ли, писал?
Рос был последние дни не в себе. Я знал из личного дела, что у него на Форле семья — мать, жена и два младших брата. Форел — глубокий центр Империи. Но и с Дарой у них, похоже, что-то серьёзное. По крайней мере у него. А Дара… Кто знает, что у неё в голове?
— Предлагаю собрать офицерский совет корабля и обязать капитана в приказном порядке не рисковать своей жизнью таким зверским образом! — прошипел Млич.
— Ой, да заморачиваться-то зачем? — нехорошо усмехнулся Неджел. — Позвать Айима, чтобы подержал, и по башке ему настучать.
— Айима нельзя, ему не по должности, — машинально отозвался Млич, приняв это идиотское предложение совершенно серьезно.
— А кто ещё с ним справится? — дернул плечами лейтенант. — Это же бугаина зверская! Гикарби без зубов! Я сроду от страха не потел, пока он в гнездо к парабам не полез! Когда они его толпой окружили, я чуть не обделался. Ты, капитан, хоть чего-то боишься, а?
— Боюсь, — я автоматически кивнул, размышляя, а где же у меня Дерен, и вспоминая, что сам сдал его медику. — Боюсь, что Вальтер заболел. А он мне нужен. Я же в этой геральдике проклятой вообще ничего не понимаю.
— Неисправим, — подвёл итог Млич.
Я поднял голову и посмотрел на ребят внимательно. Да, они могли собрать офицерский совет и выразить недоверие капитану, но это ли они хотели?
Вздохнул:
— Парни, парабы — это не страшно. Самый страшный зверь — человек. Я уже повторять вам это замаялся. Запишите уже, что ли? Нормально всё. Сейчас мы с вами спокойно минуем красивое гнездо парабов и полезем в змеиное гнездо Дома Аметиста. И вот там я так просто уже не выкручусь.
Неджел сделал большие глаза, и я взорвался:
— Всё! Отставить так на меня смотреть! Пойду с медиком поругаюсь. Потом попробую заручиться поддержкой Локьё. Если у кого-то есть дельные мысли — после обеда ко мне.
— Ну да, — сказал мне в спину Келли. — Будет он обедать, ага. Видал я, как он обедает. Дарама на него нет!
Я ощутил, как каменеют плечи. Влана, Дарам… Колин…
Ну, нет! Этого — не будет!
Потому что этого не будет никогда!
Мои мертвые со мной. Но я — с живыми. И я камня не оставлю от Дома Аметиста за все его заморочки!
Если Локьё не согласится мне помогать — ну и Хэд с ним. Один из Домов камня я уже сравнял с землёй, сравняю и второй.
История тринадцатая. «Как карты лягут»
Открытый космос, окрестности Аскона, территория Содружества
Первый раз мне приходилось действовать не по приказу или вопреки ему, а как карты лягут.
Военные лишены такой роскоши. Ты подчиняешься конкретной команде или связан боевой задачей, в рамках которой только и свободен в решениях.
Но сейчас у меня не было рамок. Только сомнения.
Для очистки совести я ещё раз попробовал достучаться до своего непосредственного начальника, генерала Мериса, но не преуспел.
Виллим не желал выходить на связь. И пойми его — хотел ли он развязать мне руки или подставить меня же.
Я отписался на всякий случай. Доложил, что нахожусь на «Персефоне» и жду его дальнейших распоряжений. Озвучивать то, что задумал, было никак нельзя. Иначе отвечать придётся не только мне.
На Локьё я всё-таки побоялся выйти. Что я ему скажу? Что намерен вытрясти душу из очередного регента, пусть и официально не утверждённого ещё Советом Домов Содружества?
Но без подсказки я сориентироваться не мог и вышел на комкрыла.
Подозревал, что привычки родовитых экзотов он знает не хуже Дерена, а может, и лучше.
Почему подозревал? Да из-за Дерена же. Генерал Абэлис был его крестным отцом. Если это подразумевало родственные связи, то не только бабка, но и вся семейка у моего пилота была та ещё. Юг это вам не Север.
Здесь и традиции на флоте другие. Та же капитанская «Гойи» — не чета моей. И дело не в стоимости панелей или навороченности систем управления кораблём.
Для меня капитанская — помещение рабочее, и посторонних рыл, кроме тех, кому там быть надлежит и дежурного, я не терплю. А у комкрыла постоянно тусуются бездельники всех мастей. Порученцы, ординарцы, посыльные, диппредставители, консультанты.
Моё злобное небритое явление вызвало панику. Планктон заметался, как керпи, аж в глазах зарябило. Хорошо, что эту суету тут же перекрыло сосредоточенное лицо дежурного сержанта.
— Господин генерал, — начал я официально, дождавшись, пока вышколенный дежурный организует доступ к телу. — Мне хотелось бы доложить вам обстановку, но доложить конфиденциально.
Абэлис глядел на меня ехидно, подозревая какую-то каверзу. Я не обязан ему докладывать. Спецон вообще неподконтролен командованию крыла. Я мог, конечно, поставить его в известность о своих перемещениях, теоретически, но зачем через голову Мериса?
Однако означал ли блеск в глазах генерала, что о планах Мериса он совершенно не осведомлён? Абэлис — змея вежливая, но ядовитая. И с каждым днём — яду всё больше.
Генерал подержал паузу, потом кивнул, продолжая так же пристально изучать меня, как и я его.
За его спиной смолкло всяческое шуршание. Бездельникам очень хотелось знать хоть что-нибудь свежее, чтобы перетирать его потом, пока мне не начнёт икаться.
— Найду для вас пару минут, — разочаровал планктон Абэлис. — Переключитесь на личный канал в восемнадцать по секторальному. Я выпью кофе и выслушаю вас.
Через четыре часа? Меня не то чтобы удивило такое решение — оно было не в духе комкрыла совершенно. Взрывной и импульсивный, он и пяти минут на размышления никому не давал.
Я не ошибся. Ровно десять шагов сумел сделать в направлении «погулять по коридорам и подумать ногами, чтобы никого не убить», когда он вышел на меня через спецбраслет.
Генерал ушёл из капитанской к себе в каюту, я увидел знакомый орнамент на стене за его спиной, но даже сесть не успел.
— Ты что позволяешь себе⁈ — взревел он.
Ну да, Абэлис не тот генерал, которому нужно запрашивать навигаторскую, чтобы понять, откуда с ним говорят. Дежурный тоже понял, наверное, но дежурные у него дрессированные.
Меня тряхнуло изнутри, но я не закрылся, напротив, — внутренне распрямился ему навстречу. Это был повод дать себе отыграться эмоционально на таком же, как я. Задолбался уже сдерживаться и беречь личный состав!
— И что я должен был делать⁈ — взвился с места в карьер. Дежурный шарахнулся от меня и с дробным топотом понёсся по гулкому корабельному коридору. — Колин остался заложником на «Эскориале»! Мерис к алайцам улетел! А я⁈ Я должен сидеть на яйцах и птенцов выводить⁈
— Ост-ост-надир от скопления Пьюмела? — Абэлис так же неожиданно отыграл на понижение, сменив гнев на милость. Вот такой он и был — шустрый на реакцию.
