Никто из старожилов без крупнокалиберного ружья за пределы Венусбурга не выходит. Потому как на Венере не жизнь, а сплошная охота, причем никогда не знаешь, в каком качестве ты в ней участвуешь – добытчика или добычи. Роли могут поменяться в любое мгновение, зато при удаче трофеи искупают любой риск. В имении Гагарина хранилось несколько весьма достойных экземпляров венерианской фауны, и он искренне пожалел, что на сей раз его путь пролегал мимо. Но, увы, не до беготни с ружьем по джунглям, и без того времени уже потеряно столько, что любая задержка могла оказаться для пропавшего профессора роковой.
Орбиту Земли, а затем и Марса также пересекли без приключений. Оставалось преодолеть пояс астероидов и выйти на финишную кривую – раз прямых путей в Солнечной системе не бывает. И вот звонок. Новый роман Андрея Ерпылева, популярного ныне писателя, полетел в сторону. В пространстве не мешкают. Опоздал на полсекунды, и можешь никуда не спешить. Зачем спешка покойнику?
Гагарин влетел в рубку и сразу же бросил взгляд на выпуклый блин локаторного экрана. Левая бровь привычно поползла вверх, а затем вернулась в исходное положение. Тут уж было не до картинного удивления. Все пространство спереди по курсу было заполнено метеорами, судя по засветкам – небольшими, но с учетом сложения скоростей каждый из них был многократно опаснее тяжелого снаряда. Разумеется, эти мелкие камушки, скорее – песчинки, мчались не сплошной стеной, и расстояние между ними исчислялось километрами, но локатор отмечал их десятками, а то и сотнями тысяч, и проскользнуть между ними было чем-то из области фантастики.
Даже без предварительных расчетов, лишь на глаз, князь определил, что уклониться не удастся. При скорости, что успел набрать «Феллиган», ни один корабль не сумеет изменить траекторию без риска саморазрушения, а при плавном повороте облака не миновать.
В голове капитан все еще прокручивал варианты, а пальцы его уже сами торопливо нажимали на кнопки, щелкали тумблерами, приводя в готовность противометеоритные орудия. Попутно он отключил нервирующий звонок, а вместо него врубил общекорабельную связь.
– Метеоритная тревога! Высшая степень! Всем немедленно надеть скафандры и пристегнуться! Срок – четыре минуты. Ответственный – каргомастер. Время пошло.
На любом космическом корабле во всех отсеках имеются легкие скафандры, как раз на случай аварийной разгерметизации. И любым пассажирам вне зависимости от их социального положения объясняется, как ими пользоваться. Влезть в скафандр опытный человек может минуты за полторы, неопытный, понятно, возится дольше. Остается лишь пристегнуться к ближайшей койке или креслу – в зависимости от того, где застала тревога.
Открывать огонь по камешкам было еще рано, и Гагарин торопливо выполнил собственный приказ. На облачение у него ушло секунд сорок пять. Спасибо капитану Быкову, который требовал от своих подчиненных успевать упаковываться, пока горит спичка. Благо аварийный скафандр был мягким, главное – проскользнуть внутрь, а затем привинтить к герметизирующему воротнику шлем.
Забрало капитан опускать не стал. Может, все еще обойдется, так зачем переходить на аварийный запас кислорода прежде времени? Тем более что баллончиков, при экономном расходовании, хватало на час. А уж какое там экономное расходование при аварийном расписании.
Левшин ввалился в рубку на исходе второй минуты.
– Второй раз уже не смешно… – начал было Федор, но взглянул на экран и бросился надевать свой скафандр.
– Всю свободную мощность на орудия! – приказал Гагарин, пальцы которого и в перчатках не утратили ловкости.
– Есть! – доложил Левшин, который ходил в космосе достаточно долго, чтобы привыкнуть к любым поворотам судьбы. Секунду назад – покой, сейчас – тревога… Так ведь не впервой…
Капитан уже взял в прицел метеорит, показавшийся ему наиболее опасным.
Беззвучный выстрел, вспышка, следом – еще одна, на месте соседа первого камушка. Рой был настолько густым, что Гагарин едва успевал поворачиваться. Он палил из всех стволов то по очереди, то одновременно, а мозг спокойно анализировал обстановку. Судя по вектору движения и скорости, метеорный поток к Солнечной системе не принадлежал, а явился из галактической бездны.
Незваный гость хуже татарина… Да и чем плох татарин, полноправный гражданин Российской империи, на Земле или, скажем, в космосе? А вот такие залетные гости…
Яхта чуть вздрогнула. На пульте двигателиста вспыхнула лампочка, однако сразу погасла.
– Пробоина в восьмом… Затянулась, – нараспев сообщил Левшин.
Внутренний слой корпуса на кораблях делался из аурентия – специального материала, способного почти мгновенно заращивать небольшие дыры. Жаль, против крупных пробоин никакой аурентий не помогал.
– Удвоить мощность!
Метеоритов было так много, что Гагарин перешел на непрерывную стрельбу. Невидимые в вакууме лучи описывали сложные параболы, но даже это не спасло корабль от следующих попаданий.
– Реактор на пределе, – предупредил Левшин.
– К черту! Еще мощность!
Лампочки вспыхивали, извещая о пробоинах, гасли, когда те затягивались, а среди них была парочка и таких, которые продолжали сиять.
Капитану не хотелось думать о том, что происходит сейчас на палубах корабля. Внутренняя связь вырубилась начисто, и это было даже неплохо. Все равно все внимание экипажа в рубке было поглощено непосредственной работой.
На палубах на самом деле не происходило ничего. Тревога застала людей в самых разных местах. И когда стали автоматически закрываться люки в переборках, двое пассажиров оказались отрезанными от остальных: Юджин, чересчур долго искавший скафандр, да мисс Зайчик. Даяна в скафандр влезла быстрее многих пассажиров, ей, в отличие от леди Рокстон, даже не понадобилась помощь горничной. Задержало девушку другое: захотелось посмотреть, хорошо ли она выглядит в столь необычном одеянии и не помялась ли прическа. Красота, как известно, требует жертв, и мисс Зайчик рванулась в ванную комнату, где висело большое зеркало.
Потом даже женщинам стало не до красоты. Корабль вздрагивал, в стенах порою что-то булькало, свистел воздух, а затем начал мигать свет. Наверное, шальной метеорит повредил проводку, и теперь где-то коротило. Ситуация для пассажира, лишенного возможности действия, хуже не придумаешь. Лежи себе, пристегнутый, и жди, когда разлетишься на атомы. Или не разлетишься…
Деятельная натура Юджина лежать и ждать не позволяла. Он расстегнул ремни, поднялся из противоперегрузочного гамака и шагнул к радиопередатчику. Основной находился в ходовой рубке, а в кубрике имелся запасной. Американец решил, что неплохо бы отправить мистеру Харрису предупредительную радиограмму, мало ли что.
