от водителя открылась:
– Прошу вас.
Способность «видеть» мир, подаренная Ваксой, а не просто смотреть на него двумя ограниченными органами зрения, сама включила еще одно удивительное чувство. Саша проник в сущность сидящего за рулем, он видел его настроение, мысли, характер, его будущее. Кокон водителя, его аура осветилась спокойным, уверенным цветом – никакого подвоха. За рулем сидел человек, просто выполняющий поставленное перед ним задание. И в то же время аура наливалась страшным, смертельным оттенком. Неотвратимо сидевшего в машине мужчину в ближайшие часы ждала верная смерть. По спине сверху вниз пробежал озноб. Здоровый, в полном расцвете сил, наверняка у него семья есть. Если Саша сейчас сядет в машину и поедет, тогда вариантов у водителя больше не будет. У каждого человека в судьбе есть развилки, он сам волен выбрать дорогу, по которой пойдет. Но у водителя таких развилок не осталось, только короткая прямая. Сеть его вначале выбрала как инструмент, а потом обрекла, как свидетеля. Нет, он не вправе осуждать Ваксу – слишком велики ставки. Спасет одного, завтра погибнут все без разбора. Вместе с ним.
– Что с вами? Мы едем? – насмешливая, снисходительная улыбка, живые глаза человека, полного сил. Чудаковатый пассажир замер и уставился на него, словно на говорящего мертвеца.
Захаренко сел в машину, стараясь отбросить отвлекающие от задания мысли. Впереди должна стоять только цель и ничего, мешающего ее достижению. Долго и тщательно взвешивай, решаясь. А встав на выбранный путь – не сомневайся и не отступай. Машина тронулась, с набором скорости плавно возвращалось спокойствие. Сам догадывался, на что шел.
– Ваши корочки, – водитель достал из внутреннего кармана удостоверение и протянул пассажиру, – подлинные. Я вас довожу до вертолета, в дальнейшем, надеюсь, вы сдержите слово, и я ни о вас, ни о ваших друзьях в жизни не услышу. Мы квиты.
В знак того, что разговор закончен и мнение пассажира его несильно интересует, водитель довольно громко включил радио, настраивая частоту.
Видимо, Вакса подловила водителя с серьезной аферой. С таким проколом в служебной деятельности, каковой не соответствует занимаемой им сейчас должности. После чего поставила перед фактом: легкая махинация по изготовлению корочек, либо конец карьере. Если не тюрьма. В принципе, на чем Сеть «подловила» водителя машины, сейчас уже ни для кого значения не имело. Информация не всплывет, а человек «уйдет» честным и кристально чистым.
В корочках на имя полковника ФСБ Заркова Алексея Семеновича, на Александра глянуло знакомое лицо. Ставшее за последнюю минуту таким мерзким и противным самому себе. Он понимал, что выражение «лес рубят – щепки летят» отчасти верно. Однако о подобных понятиях хорошо рассуждать, сидя где-нибудь далеко, в кресле. А не смотря в глаза человеку, который назначен «щепкой».
Не проронив за всю дорогу слова, водитель «десятки» выехал за город и свернул на проселочную дорогу. Петляя по ней между посадками и полями, машина выехала на заброшенное поле. Там, на пустыре, их ждал огромный транспортный МИ-26. Медленно переваливаясь по заброшенной целине, больше похожей на стиральную доску, водитель подкатил прямо к открытому переднему люку, ведущему в кабину. Перед трапом стоял человек в гражданке. Разглядев лицо водителя «десятки», он вытянулся по струнке с вытаращенными от удивления глазами:
– Товарищ генерал-майор?
Тот, не выходя из машины, кивнул в сторону Захаренко:
– Доставьте в целости и сохранности. Головой отвечаете. И погонами.
Подождал, пока пассажир захлопнул за собой дверь, потом молча, не прощаясь, поехал к проселку.
Уже поднимаясь по трапу, Александр услышал визг тормозов. «Десятка» стояла на полдороге к грунтовке, а рядом с ней, по направлению к вертолету, остановились «Жигули» девятой модели. Перебросившись парой слов, машины разъехались, и теперь к самому трапу подъезжала, немилосердно трясясь на ухабах, вторая машина.
– Вот и еще один наш пассажир – встречавший у трапа человек, по видимому командир экипажа, с любопытством разглядывал нового визитера. – ваш штурман, Алексей Семенович.
Из «девятки» выходил, улыбаясь голливудской улыбкой на все тридцать два зуба, китаец. Ни про какого спутника, или штурмана, да еще и иностранца Сеть не предупреждала. «Странно, Вакса мне про него ничего не сказала. Все секретничает. Наверное есть причины помалкивать о своих планах», – Захаренко про себя пожал плечами и сейчас с любопытством разглядывал подходящего к трапу вертолета человека. Невысокий, неопределенного возраста, в цивильном костюме, он производил впечатление самой доброжелательности улыбкой и лучащимися веселыми глазами.
– Здравствуйте, Алексей Семенович, – он поздоровался за руку со стоящим на ступеньках «полковником ФСБ». Крепкое рукопожатие, похожее на тиски, и правильная, быстрая, почти без акцента речь.
По планам Ваксы, Саше предстояла долгий полет. И если та «назначила» штурманом азиата, наверное и конечная цель лежит на Востоке. Скорее не из недоверия к Сети, а из выработанной работой подозрительностью, он аккуратно проник в мозг штурмана. Не углубляясь, читая по самой поверхности. Подозрения развеялись, когда он прочитал ясную и четкую мысль: предстоявшая прокладка курса самолета.
Разместились в десантном отсеке, взревели газотурбинные двигатели, весь корпус неприятно завибрировал, качнулся на рессорах из стороны в сторону, и пятидесятитонная махина начала подъем. Тяжелый, неповоротливый транспотрник, гудя и трясясь, поднимался все выше, пока деревья внизу не превратились в игрушечные. Потом нос вертолета наклонился вперед и он, все больше разгоняясь, понесся параллельно земле.
Внизу, за иллюминатором, со скоростью 300 км/час, мелькали поля, реки. Напротив, у противоположного борта, с закрытыми глазами сидел китаец. Дружелюбная маска с лица исчезла и он сейчас казался безучастной ко всему статуей. То ли спал, то ли медитировал с закрытыми глазами. Захаренко не обращал на него внимания. Как и на проносившийся за круглым окном пейзаж. Он сейчас видел перед собой только рыжие волосы. Как-то нехорошо они расстались со Светой.
В ушах гудели и гремели турбины, вокруг все мелко тряслось. От мрачных мыслей отвлек вид, открывающийся впереди. Аэродром, взлетная полоса, и на ней в самом начале, готовый к старту, стоял красавец Ту-160. Стремительные, хищные очертания, расправленные перед взлетом крылья, он поражал изяществом, плавностью форм, несмотря на огромные размеры.
Колеса шасси мягко коснулись земли чуть ли не у самого трапа ракетоносца, из динамика по отсеку прогудел голос командира экипажа:
– Прибыли на место. Борт взлетает через минуту.
Китайца как ветром сдуло со своего сидения. Когда, пригибаясь от урагана воздуха из-под винта вертолета, Захаренко спускался по трапу, азиат уже стоял перед экипажем стратегического бомбардировщика. Те вчетвером выстроились у кабины самолета, двумя руками удерживая головные уборы.
Сзади лязгнул закрывающийся люк, турбины взревели еще громче, и винтокрыл оторвался от земли, разворачиваясь в воздухе и набирая высоту.
Азиат
