– Да с тобой никто и не спорит, Жень, – сказала Маша. – Чего ты? Бог с ним, с Матвеем этим Сидяком. Я тебя всего-навсего приободрить желаю. Ну и себя заодно. Знаешь как страшно! Ведь в трубу эту, я чувствую, по-любому лезть придётся.
– Точно, – поддержал Машу Никита. – Деваться нам больше некуда.
– Ещё можно пойти вдоль стены, вернуться назад или тупо остаться на месте, – буркнул Женька. – Целых три варианта.
– Даже четыре, – хмыкнул архивариус.
– Как это? – удивился Евгений. – Три.
– Вдоль стены можно идти и вправо, и влево, – пояснил Борисов с самым серьёзным видом.
Никита с Машей засмеялись, Женька, помедлив, присоединился к ним.
– Отлично, – повеселел вслед и Борисов. – Главный враг человека в подобных ситуациях – это уныние. Знаете, почему?
– Догадываемся, – сказал Женька. – Потому что уныние – внутренний враг. А внутреннего врага победить чаще всего труднее, чем внешнего.
– Молодец, – похвалил Влад.
– Чёрт с ним, – сказал Женька. – Тогда, чур, я первый. На разведку. По-моему, сразу всем лезть глупо. Если что, трудно очень будет возвращаться. А я самый худенький и ловкий.
Маша, Никита и Влад переглянулись.
– Я тоже ловкая, – сообщила Маша.
– Ты – женщина, – сказал Женька.
– И что? – недобро прищурилась Маша.
– Не то, что ты подумала, – сказал Женька. – При всех твоих достоинствах, я служил в армии. Извини.
– Не ты один, – сказал Никита.
– Но я-то как раз в разведке...
– А я в погранвойсках. И что?
– Так, парни, – вмешался Влад. – Раз уж пошел такой разговор, то позвольте мне, как старшему здесь по всем статьям. Женя прав. Идти на разведку нужно одному. Вот и пойдёт. Исходя из того, что он инициатор. И прочих факторов.
– Это каких, например? – хмуро осведомился Никита.
– Например, факторов силы и ловкости, – объяснил Борисов. – Как уже и было сказано. Ты сильнее, значит, тебе и оставаться защищать женщин и стариков. В случае чего.
– Что-то не вижу я здесь стариков, – буркнул Никита.
– Мне лучше знать, – сказал Влад.
– Или вытаскивать Женьку придётся, – добавила Маша, подумав. – Опять же в случае чего.
– Крепкий аргумент, – сказал Женька. – Он же фактор. Мне вытащить Никиту будет проблематично.
– Чёрт с тобой, – не выдержал Никита. – Лезь. Подчиняюсь.
– Правильно делаешь, – сказал Влад. – Значит, так, товарищ Аничкин, даю вам десять минут. Это в одну сторону. Если за это время труба не кончится, поворачивай обратно. Если обнаружишь конец трубы раньше, дай знать голосом, быстро осмотрись и, опять же, возвращайся. Вопросы?
Вопросов больше не было ни у кого, и вскоре Женька с «вальтером» в правой руке, оставив рюкзак на попечение товарищей, скрылся в круглом отверстии.
Ползти по трубе – не самый приятный род занятий для человека, и Женькины колени и локти протестующе заныли уже через несколько минут интенсивной работы.
«Хорошо ещё поверхность изнутри хоть и гладкая, но не отполированная, – думал разведчик, медленно и упорно продвигаясь вперёд, – и свет всё ярче с каждым метром. Значит, есть надежда, что другой конец не очень далеко. В пределах отведённого времени».
Свет и в самом деле становился ярче, но труба шла зигзагом, и поэтому разглядеть, далеко ли её конец, сразу не получалось. Но Женька всё-таки его увидел, когда вскоре попал на прямой участок. До круглого яркого пятна оставалось не более десяти метров, которые разведчик преодолел уже никуда не торопясь, и, достигнув края, прежде чем выглянуть наружу, повернул, как мог, назад голову и крикнул во тьму:
– Зде-есь!!
– Ждё-ом!! – тут же заорал в ответ с другого конца Никита.
– О! – посмотрел на часы Влад. – Добрался. Уже хорошо. Я боялся, что времени может потребоваться гораздо больше.
– Все боялись, – сказал Никита. – Всё-таки паршивая это штука – ждать, когда другие действуют.
– Особенно в молодости, – подтвердил Борисов. – С возрастом к этому привыкаешь.
– Просто вы, мужчины, плохо умеете терпеть, – доверительно сообщила Маша. – Природа у вас такая... нетерпеливая.
Мужчины одновременно и скептически хмыкнули, но промолчали.
Прошло ещё четверть часа, и наконец в трубе показался Женька. То есть сначала показались его ноги, потому что разведчик возвращался в исходную точку на манер рака, двигаясь задом наперед – развернуться в трубе не было никакой возможности.
– Выход там есть, – сообщил он, когда полностью выбрался наружу и чуть отдышался. – И не очень далеко. Но... – Женька умолк и стволом «вальтера» задумчиво почесал висок.
– Убери оружие, – негромко посоветовал Никита.
– Что? А, да... – Женька сунул пистолет в подмышечную кобуру. – В общем, там какое-то освещённое искусственным светом помещение, из которого, в свою очередь, тоже нужно выбираться.
– Почему? – поинтересовалась Маша.
– Потому, что в нем нет ничего интересного или полезного. Пустое оно.
– И как из него выбраться? – поинтересовался Влад.
– Э... оно похоже на вертикальную шахту, – показал руками Женька. – Высокая такая шахта. Но там есть нечто вроде спирального пандуса, по которому, думаю, можно подняться до самого верха. Где, надеюсь, и обнаружится искомый выход. Или не обнаружится.
– Думаешь... – повторил Никита. – То есть ты из трубы не вылезал? То-то я смотрю – раком назад вернулся.
– Боялся, что обратно не влезу, – объяснил Женька. – Там до пола метра два.
– Значит, передвигаться лучше всего ногами вперёд, – решил Борисов. – Чтобы спрыгивать, а не падать. Ну что, молодёжь, готовы?
– Мы-то готовы, – сказал Никита. – А вы?
– Надеюсь, – машинально поправил ремень на животе архивариус. – Эх, староват я уже для таких упражнений... Ладно. Первым тогда ползёт Женя, потом ты, Никита, Маша, и я замыкаю. Будете меня ловить.
ГЛАВА 17
Патруль и Стража. Снова бежать
Разум-инструкция, чувство-интуиция. Единство и борьба противоположностей. Лёд и виски в одном стакане. И вечный непрерывный выбор – чего больше на этот раз? Или поровну? Или всё-таки инструкция, потому что потом ответственность превращается всего лишь в скучные буквы параграфов?
Я молча смотрел в серые глаза Марты и не видел в них, честно сказать, особых переживаний по поводу того, что её часто в этой жизни обманывали, как она только что мне сказала. Мне уже не в первый раз пришла в голову мысль, что эта девушка совсем не похожа на проститутку. Или будем говорить так: она мало похожа на тех проституток, что я встречал в своей жизни. И главное, что её отличает – это именно глаза. У «жриц любви» глаза или не на месте, беспокойные, или просто тусклые, отрешённые. У Марты же взгляд другой совсем. Молодой, цепкий. С весёлой искоркой. Вот и сейчас. Задала каверзный вопрос, закурила спокойненько и ждёт ответа, пуская дым к потолку. Кто я такой... Надо же. Эх, гори ты огнём, инструкция, воспользуемся интуицией. В конце концов, я – Стражник, а не разведчик на вражеской территории, хотя между нашими профессиями и много общего. Что ж, попробуем.
