бы изменить Змеи или Кречеты?
— Немногое, — печально согласился Кьель. — Но нам и требуется самая малость. Безопасное место в ничейных землях недалеко от границ сильного клана. Кое-какие товары на обмен для поселения. Главное — не допускать к нам ловцов. С остальным мы бы справились сами.
«Вы, случайно, не братья? — продолжила веселиться Белочка. — Тайное поселение для изгоев под крылом клана. Признавайся, кто у кого спёр идею?»
Смеяться Лёхе не хотелось. Он разглядывал эльфа, размышляя о превратностях судьбы. Слова Кьеля звучали до боли знакомо и Лёха, как никто, мог его понять. А заодно заметить кое-какие нестыковки.
— Справились? — повторил он. — И с демонами тоже?
— Я говорил, что способен оживлять спящие артефакты древних, — губы эльфа тронула вызывающая улыбка. — Среди них достаточно таких, что позволят сдержать тварей.
Похоже, ушастый рассчитывал на что-то вроде крылатых доспехов, способных заряжаться в бою прямо от демонов. Да, экипированный подобным образом отряд мог бы обеспечивать безопасность поселения не хуже, чем застава рубежников.
Но доступ к доспехам у Кьеля уже был. В той крепости, куда он отправил Стрижа, их было как минимум три. И раз эльф не воспользовался ни одним, значит или не мог зарядить, или не хотел показывать Гарму.
А может он и вовсе планировал поселить соплеменников прямо в крепости? Предельно защищённая от людей территория, а снабжать колонию можно прямо из замка, через зеркало.
Нет, бредово. Это могло сработать, если бы в распоряжении Кьеля были рабочие колесницы или доспехи. А так он бы зависел от Гарма целиком и полностью: захоти того граф — уморит голодом всю общину.
Да и маниакальное желание завладеть артефактом Кречетов в эту схему не вписывалось. Дело не только в зеркальном портале к которому глава Змей, друживший с отцом Лауры, мог получить доступ. Тут было что-то ещё…
— Я всё ещё не понимаю, как всё это связано с Кречетами, — не желая демонстрировать излишнюю осведомлённость заметил Лёха. — Не хочешь же ты сказать, что их артефакт и есть «грааль героев»? И потому Гарм так жаждал получить контроль над ним?
— Нет, ваше высочество, — поднял руку эльф и этот жест заставил Мию предупреждающе сомкнуть пальцы на рукояти кинжала. — Артефакт Кречетов открывает путь к граалю и, главное, способен наполнить силой опустошённые, спящие дары Древних.
Слова Кьеля, если они были правдивы, расставляли всё по местам. Сколько бы спящих артефактов не нашлось в заброшенных крепостях эльфов, все они бесполезны без подпитки энергией. И если в подвале замка Кречетов располагался универсальный генератор, то он автоматически становился ключом к власти, сравнимой с императорской.
На что способен лидер клана, в арсенале которого не просто лучшее оружие из древнего сплава, но и уникальные артефакты с разрушительной мощью, сравнимой с артиллерией большой мощности? Стриж хорошо помнил разрушения, оставленные войнами прошлого.
А если прибавить к этому возможность подчистую вырезать чужой клан, а потом назначить нового лидера из своих соратников? С «граалем героев», если он действительно существовал, это возможно. Сколько интересного сохранилось в эльфийских крепостях, к которым ведут пути в их зеркалах?
Понятно, почему Гарм поставил на кон старый союз. Ради подобной власти многие готовы убить не то что друзей, а собственную семью.
Откинувшись на спинку стула, Лёха задумчиво разглядывал Кьеля.
А кто вообще сказал, что граалем может управлять человек? Пока большей частью мощных артефактов, что встречал Стриж, предназначалась только для использования эльфами. Как изменится расклад сил, вытащи Кьель что-то вроде крылатого доспеха для зарядки генератором Кречетов? Хватит ли ему силы и умений вырезать текущих владельцев артефакта и подчинить его себе?
Лёха искренне сомневался, что эльфы прежних времён создали нечто только для человеческой расы. Он готов был дать на отсечение голову, что любой клановый артефакт можно подчинить ушастым.
А это, по сути, революция.
Эльф, вооружённый артефактами невиданной мощи, подчинивший себе артефакт Кречетов, получал в своё распоряжение и всех боевых големов, охранявших замок. Страшно представить, какую резню можно устроить с их помощью.
Добавить в эта картину переселенцев из Поднебесного, или любого дикого племени, облачить их в крылатую броню… Лёха искренне сомневался, что изрядно деградировавшие маги современности способны дать ушастым равный бой, как их далёкие предки.
«А что мог бы сделать с такой властью ты?» — вкрадчиво шепнула демоница, возникшая за левым плечом Стрижа.
Ему стоило огромного труда не оборачиваться на глазах у пленника. Чуть склонив голову, он бросил короткий взгляд на Белочку. На этот раз она приняла облик Мии, напоминавшей валькирию в своём крылатом доспехе. В её руке пылал огненный меч, на губах играла улыбка.
«В твоих силах построить новый мир, — продолжала вкрадчиво шептать демоница. — Без работорговли, без превращения пустотников в куски шагающего мяса, без вечной грызни и деградации трясущихся за жалкие крохи знаний кланов. Единое государство, главенство закона, справедливость, прогресс. Представь, сколько полезного сможет привнести даже один инженер или учёный, разум которого не будет стёрт…»
Слова звучали настолько соблазнительно, что мешали сосредоточиться на разговоре с Кьелем. Реальный шанс не просто на резервацию для пустотников, а на более справедливое мироустройство.
— Мне нужно это обдумать, — сказал Лёха вслух, отвечая разом и эльфу, и демону. — Продолжим беседу позже.
Поднявшись на ноги, он покинул комнату. Миа последовала за ним, на прощание бросив изучающий взгляд на Кьеля.
Пришла пора следующего акта в задуманом представлении.
Вернув себе свой нормальный местный облик, Лёха переоделся и вернулся в камеру.
— Смена, — коротко сказал он Аресу. — Отдыхай.
Тот молча кивнул и, смерив Кьеля угрожающим взглядом, от которого пленник нервно сглотнул, вышел.
Стриж плотно прикрыл дверь и с интересом уставился на Кьеля, словно видя его в первый раз. Так оно и должно было казаться: в другой одежде, в облике эльфа он был для пленника незнакомцем.
Дверь приотворилась и в комнату проскользнула Миа.
— Всё тихо, — тихо сказала она Лёхе. — Никто не видел, как я прошла.
Стриж молча кивнул, не отводя задумчивого взгляда от Кьеля.
Тот спросил что-то на своём языке, но Стриж раздражённо отмахнулся:
— Не старайся, поднебесный, мы всё равно тебя не понимаем.
Миа же молча рассматривала пленника, словно искала нечто, способное дать ответ на мучивший её вопрос.
— За что? — тихо спросила она, вцепившись в рукоять кинжала, как утопающий в брошенную с берега верёвку. — За что вы продали нас людям?
Кьель отшатнулся, словно от удара. Его лицо исказила гримаса гнева и отвращения.
— Я никогда не продавал никого из своих сородичей! — выпалил он так яростно, что Лёха ни на миг не усомнился в искренности сказанного. — Я
