– Так точно, сэр, – ответил сержант.
– Ну-ка, давайте я взгляну, скажем… Включите контур маскировки и пощелкайте режимы, хочу посмотреть, у всех ли срабатывает.
Бойцы стали поочередно нажимать кнопки на небольших панелях, размещенных на запястьях, и их защитные комбинезоны вместе с подсоединенными ботинками, шлемами и перчатками стали приобретать другие цвета, оттенки, копируя даже иные структурные рисунки – старый камень, траву, бетон, а также режимы подстройки, когда костюмы начинали принимать цвет и структуру окружающей среды.
Старшина был доволен. В те времена, когда он ходил на задания, у них такого не было. Слышали только, что где-то у имперцев имеется что-то подобное, но сами об этом даже не мечтали, а теперь – совсем другое дело.
– Значит, сейчас пересаживаемся на адвенсор и три с половиной часа идем до корабельного завода «Альфа-бенедикт». Там вы опять пересядете на скоростной глейдер и уже на нем доберетесь до места. Архив, картографию – все получили?
– Так точно, сэр, – подтвердил старший.
– Ну ладно, давайте на посадку.
Старшина подошел к стене, нажал клавишу и открыл створки в другой шлюз, к которому был пришвартован адвенсор – эдакий космический мини-автобус с приличными креслами и хорошей воздухоочисткой – в отличие от жестких скамеек на шаттле и химических регенераторов воздуха, придававших атмосфере специфический запах.
Последним зашел старшина. Двери закрылись, и судно стало отходить от станции. Затем последовал разгон, и бойцы, привычно уложив ранцы и кофры с оружием, пристегивались и, откинувшись на спинках кресел, начинали дремать.
Они работали в условиях постоянного дефицита личного времени, поэтому использовали для отдыха каждую свободную минуту, благо добираться до конечного пункта, называемого заводом, предстояло долго.
Прежде этот объект был обогатительной фабрикой, где перерабатывали астероидные скальные массивы, которые мощные толкачи и буксиры таскали с астероидных поясов планет.
В некоторых поясах были особенно ценные компоненты. Их доставляли на фабрику, размалывали, проводили предварительное выделение ценных материалов, а затем этот продукт отправлялся на планеты, где имелось достаточно мощное производство и не было энергетического дефицита, который имел место в космосе.
В результате полученные чистые материалы оказывались чрезвычайно дорогими, однако их свойства вполне оправдывали все затраты.
Впрочем, необходимость в этой фабрике отпала много лет назад, когда «Грумвирт» взял эти территории под частичный контроль.
Начались проблемы с доставкой – революционные силы реквизировали топливо, ценный концентрат, и в конце концов инвесторы ушли, а местным властям наладить работу перерабатывающего комплекса оказалось не под силу, да и технологий для использования ценных материалов у них не было.
Долгое время фабрика стояла без дела, пока военно-революционные власти «Грумвирта» не додумались использовать ее ремонтные мощности, где прежде проводилось обслуживание специальных судов – толкачей, буксиров, горно-астероидных комбайнов.
Теперь на месте ремонтных стапелей было развернуто производство по переделке коммерческих судов в военные.
Первыми переделками стали толкачи и доставщики, которых имелось несколько десятков, а затем сюда стали пригонять все, что удавалось отнять, купить по дешевке или украсть.
Не мудрствуя, переделку осуществляли максимально просто – ставили более мощные двигатели, устаревшие, но все еще эффективные орудия, которые снимались с техники, списанной в далеких колониальных регионах Империи.
Губернаторы и наместники там не были слишком щепетильны и, принимая на вооружение новую оснастку, списывали старую, передавая ее «переработчикам», о которых предпочитали не наводить справки.
Так у мятежников оказывались и орудия, и боеприпасы к ним, и двигатели, пролежавшие на складах по пятьдесят и более лет.
Пусть это были уже давно несовершенные технологии, но они все еще прекрасно работали. К тому же не нуждались в качественном топливе, и это также было на руку «Грумвирту» – большой расход топлива они легко компенсировали развитой сетью заправочных станций.
Помимо трофеев в виде устаревшей военной техники в ход шли также гражданские системы, и переделанные суда топорщились слишком большим количеством антенн и излучателей. Их корпуса оказывались до смешного округлыми из-за добавления емкостей для топлива и установки более массивных мощных двигателей, а со стороны они выглядели, как какие-нибудь нелегальные морские перевозчики с контрабандными палубами, заставленными всякой всячиной. Однако таким образом «Грумвирт» мог производить достаточно большое количество новых кораблей.
Их уже было столько, что боевым флотам с этим приходилось считаться.
Разумеется, переделанный в корабль грузовик в пятнадцать тысяч тонн массоизмещением даже с избыточным броневым покрытием не мог выдержать бортового залпа штатного имперского крейсера пятидесяти тысяч тонн массоизмещения, но когда к крейсеру подходило двадцать таких переделок, ему оставалось только ретироваться.
Через три с половиной часа в салоне зазвенели колокольчики и старшина, который также прикорнул в дороге, с удивлением огляделся и не сразу догадался, что так звучит уведомительный сигнал, который подают пассажирам, давая понять, что пора пристегнуться или, напротив – что они уже прибыли.
– Стенворд! – недовольно крикнул старшина, и из отделенной перегородкой кабины выглянул пилот.
– Чего, сэр?
– Что за звуки, Стенворд?
– Это колокольчики, сэр.
– А где штатная сирена?
– Ну, это… временно вышла из строя.
– Чтобы в следующий раз она снова оказалась в строю, понял меня?
– Так точно, сэр. Специально для вас сделаю стандарт.
Старшина вздохнул. Понять пилота было можно, он мотался в этой коробке месяцами, ну и, конечно, по-своему, как мог, ее украшал. Кое-где потертые отделочные панели в салоне были подклеены лентой-фиксатором пестрой расцветки, а потертости на полу закрывала пленка под древовидно-волокнистый рисунок.
«Развел тут варварство какое-то», – подумал старшина, который слышал, что подобной чепухой любили заниматься в малоразвитых варварских мирах.
Впереди уже виднелись огни завода, и проснувшиеся десантники стали смотреть на огромные громоздящиеся корпуса, длинные, выносные стрелы причалов, к которым, словно стручки на дереве, были присоединены суда.
Они были разного калибра, но уже рассортированы – маленькие к маленьким, длинные к длинным, толстые к толстым.
