— А что это за желе внутри? — спросил Курортник.
— Не знаю. Григорович умные слова говорил, научные, я не запомнил.
— Точно? — Леха прищурился.
— Да правда не знаю. Нашел — рассказал Григоровичу. Не фонит оно. Трубка и трубка, запаяна, гладкая.
— Ладно, это ваши дела с Григоровичем. Ты стрельбу слыхал?
— Да. У вас хочу спросить, кто это так шумел у моста? Ваши же спецоперацию какую-то намечали.
Пригоршня по-прежнему сидел тихо, но я заметил, как дернулась его голова, когда про стрельбу и спецоперацию вспомнили.
— Погоди, ты на заимку идешь? — проигнорировал Курортник вопрос Лесника.
— Да, только через мост я редко хожу. Гиблое местечко, мародерничают там часто. И Зеленка его подмывает. — Лесник почесал бороду и добавил: — Я от Кордона топаю, между «Агропромом» и Свалкой прошел, а здесь у меня ловушки кое-где. Хвосты рыжих псевдособак пока еще в цене…
Курортник покивал. Я не выдержал:
— Откуда здесь псевдособаки? Лес же кругом, а они в основном у брошенных поселков, бывших военных объектов крутятся.
За Лесника ответил Курортник:
— Здесь хуторок есть. Лабус, ты винтовку-то чисть.
Я пожал плечами и опять взялся за «Джи-36».
Курортник быстро пересказал, что с нами произошло. Про пацана-лаборанта, Пригоршню, марево, «Свободу» и монолитовцев у переправы. Доверяет он Леснику, раз все выложил без утайки. Когда про змею упомянул, Лесник сказал, что и сам видел одну, но ловить не стал — побоялся.
— Они в спячке должны быть. Гадюки вообще мирные, людей не кусают, хоронятся в топях и прохладных местах летом. А тут… — Лесник хмыкнул. — Я драпанул, когда увидел. Зима ж на дворе. А если плюнет тва-рюга мутантная каким-нибудь ядом? Значится, надо на Янтаре рассказать, пусть «ветеринары» из блока «О» ловят или кого другого снаряжают из отчаянных одиночек, кому жизнь не дорога. Я если тварь не понимаю, неизвестна она мне, так не сунусь. Пущай себе ползает, мне жизнь дороже. — Он надолго замолчал.
Закончив с винтовкой, я отдал ее Курортнику, тот кивком поблагодарил.
— Меня на заимке Химик должен ждать, — сообщил Лесник. — Он мне «сборку» обещал.
— Химик? — влез Никита. — Слышал вроде… Говорят, он родом из Чернобыля…
— Говорят, что кур доят, а кровосос несется, — оборвал Лесник.
Пригоршня буркнул что-то и опять отвернулся.
— Химик… не помню, кто такой, — сказал Леха.
— Малый один. На Янтарь не ходит, ты не знаешь. В Зоне недавно. Местный как бы… — Лесник покосился на Пригоршню. — Большой знаток артефактов. Один ходит. Спор у нас вышел как-то про лозу волчью, кровь камня, слизняк, выверт и медузу. Химик говорил, что нужны бенгальский огонь и капля и что он из них соберет ночную звезду. Точнее, сделает «сборку» по свойствам, не уступающим ночной звезде, но она не радиоактивная будет.
— Во как, — удивился Курортник и почесал за ухом. — Костя, слышал? А мы не знаем об этом алхимике ничего…
Лесник вдруг скривился, схватился за грудь, поерзал на месте, кашлянул в кулак.
— Что? Сердце?
— Та не… — Он потянулся к рюкзаку, вынул флягу из бокового кармана. Жадно глотнув, утер бороду тыльной стороной ладони и сказал: — Не сердце, так, болячка какая-то новая прицепилась. Беспокоит, холера ее забери. Что делать будем?
— Отдыхать. — Курортник глянул на часы. — Пригоршня, Лабус, график меняется. Спим теперь по два часа. Мы с Лесником первые, потом вы. Вопросы?
* * *
Проснулся я от легкого толчка в плечо. Кое-как разлепил глаза, сел, осмотрелся. Ночь, вокруг все темно-серое, туман висит низко над землей. Я втянул ноздрями холодный воздух, поежился, попытался вспомнить, что мне снилось, — муть какая-то в голове. Растер щеки, похлопал себя по плечам, разгоняя кровь, помахал руками, несколько раз отжался на кулаках и встал.
Рядом на сошках стоял вычищенный Лехой «Мини-ми», сам командир сидел поддеревом с кружкой и незажженной сигаретой в руках. Рядом Лесник колдовал над примусом. Я скатал спальник, упрятал в чехол, подцепил пулеметный ремень и забросил оружие на плечо. Сбоку появился Пригоршня — рюкзак одной рукой волочит по земле за лямку, «Гроза» болтается на длинном ремне ниже пояса и бьет по ногам. Выглядел он не очень, глаза осоловелые.
— Держи, сталкер. — Леха протянул кружку. Никита взял ее, принюхался. Отдернув голову, сморщился.
— Пей, говорю.
— Давай, парень, — хрипло подбодрил Лесник. — Полегчает. И сил прибавится.
Никита нехотя пригубил, потом отпустил лямку рюкзака, зажал двумя пальцами нос, выдохнул и опустошил кружку. Постоял с кислой миной, кашлянул, выпучил глаза и произнес:
— А хорошо, ух! — Он постучал себя кулаком в грудь.
— Держи, Константин. — Лесник вручил такую же кружку мне.
Я не стал принюхиваться, сразу вылил содержимое в рот. Нёбо обожгло холодом, скулы свело, выступили слезы… а потом по жилам растеклось тепло. Я шумно выдохнул воздух.
— Вот такой живительный напиток с добавками волчьей лозы, — констатировал Леха и встал. Сигарету спрятал обратно в пачку. — Только сами экспериментировать не вздумайте. Пригоршня, тебя это в первую очередь касается. Тут дозировка важна, температура подогрева, время настоя и еще куча факторов. Лесник, ты потом, когда передышка будет, надиктуешь нам с Костей рецептик?
Лесник кивнул, затушив примус.
— Я прошелся по округе, пока вы спали. — Курортник потуже затянул поясной ремень. — Тихо. Нехожено.
Стащив с плеча пулемет, я присел. Разрядил, проверил исправность курка. Сделав контрольный спуск, снова зарядил ленту и, присоединив короб, перекинул ремень через голову.
— С рассветом на заимке будем, — произнес Лесник. Собрав мусор в целлофановый пакет, сунул его в заранее выкопанную ямку поддеревом, присыпал землей и накрыл куском мха. Кружки и примус убрал в рюкзак.
— Ну что, все готовы? — Леха застегнул перемычку рюкзака, проверил, работает ли фонарь. Потом извлек пистолет из потайного кармана, выщелкнул магазин, оттянул затворную раму — из ствола выскочил патрон, Леха поймал его в ладонь. Щелкнул холостым выстрелом. Снова оттянул раму, вложил патрон и вставил магазин в рукоять. Повторил операцию с пистолетом из набедренной кобуры.
Я заметил, что с плеча Курортника исчезла повязка, и спросил:
— Как рана?
— А… Лесник вылечил, затянулась моментально, зудит, правда, сильно…
Он стал проверять фиксаторы армейских «сборок» на рюкзаке, я занялся детектором. Рядом щелкнул под-ствольником Пригоршня.
— Три гранаты осталось, одна в стволе. — Он поднял «Грозу».
