- Мой лорд барон, все ходите? Вы эдак траншею выроете в вашем дорогом ковре.
Шерринг покраснел от гнева и едва не запустил зажатый в руке монокуляр в псайкера. Телохранители барона напряглись, не желая применять оружие против Вона без прямой на то команды от их хозяина.
Вон грубо подмигнул трем людям, что проследовали за ним в комнату. Шерринг узнал юношу с растрепанными рыжими волосами - Игнис, кажется - но похожая на крысу женщина и мужчина в капюшоне - эти двое были не иначе как очередными безымянными хулиганами из банды головорезов корсара.
- Бой идет не в нашу пользу - выпалил барон. - Ваши предположения о численности Сороритас оказались занижены. Вы говорили, что они не станут вовлекать такое количество сил ордена!
Вон тотчас кивнул.
- Да. Орден Пресвятой Девы Мученицы действует со всей присущей ему набожностью. Я так понимаю, что они направили сюда все, что у них было в этом округе. Женщины Эрминской Мантии (? - Ermina Mantle) остались защищать Норок в его стенах, следовательно, канониссе Галатее ничего не стоит заявиться сюда и отшлепать вас, - он еле сдержался, чтобы не ухмыльнуться.
- По вашему это смешно? – рявкнул Шерринг. - Мы начали битву за душу этой планеты против врага, от которого пострадали и вы и все ваши подчиненные, - он обвел рукой Игниса и двух других. - Кровь Императора, сейчас нет ничего более важного, чем это!
Вон сделал примирительный поклон.
- Простите меня, барон. Я не хотел высказать вам неуважения. Я рад, что смог осветить вам тропу, по которой вы пришли к этому важнейшему решению.
Шерринг вмиг остыл.
- Сестринство опаснее, чем я ожидал. В них нет страха…
- Да, - согласился Вон. - Фанатичность – мощное оружие, не так ли?
- Если бы я только мог поведать им, ради чего лживый ЛаХэйн заставляет их сражаться…
- Это было бы ошибкой, - перебил псайкер. - Как ни прискорбно нам забирать жизни этих преданных служительниц Бога-Императора, но они ослеплены ложным светом веры и не увидят той правды, что открылась нам. Они никогда не поверят вашим словам о предательстве дьякона, - он кивнул сам себе. – Утешьте себя тем фактом, что они уходят к Золотому Трону с честью, и что единственная их вина в том, что они излишне слепо верят церкви.
- Я запомню эту речь, - усилием воли выдавил из себя Шерринг. - Я молюсь, чтобы Экклезеархия увидела мои благие намерения всего этого, не то быть нам осужденными, как предатели.
- Я уверен, что увидит, барон. Ордо Еретикус объявит вас героем за то, на что вы решились сегодня.
Шерринг посмотрел на него.
- А вы? Где те помощники, которых вы мне обещали? Где же те оружия, которые ЛаХэйн, как вы говорите, сам создал, и которые мы используем против него?
- Здесь, - улыбнулся Вон, указывая на мужчину и женщину. - Представляю вам своих друзей – Слепой Эбб и девочка Суки («… and the girl Suki»).
На сей раз едва не рассмеялся барон.
- Вы, верно, шутите? Костлявая женщина и слепой мужчина? Какой от них прок?
Вон наклонил голову вбок.
- Ну что - покажем нашему другу Хольту?
Суки согнулась в три погибели, и Шерринг подумал, что ее сейчас стошнит на его дорогой ковер, но вместо этого из ее рта вместе с утробным воплем вырвался поток зловонного огня. Ближайший к Шеррингу телохранитель был пойман в ореол ее дыхания дракона и умер, стоя на ногах.
Второй телохранитель вскинул свое оружие, когда слепец указал на него своим скрюченным пальцем. Белесые глаза изучили комнату, словно были зрячими, и остановились на человеке Шерринга. Вены на лбу Эбба вздулись, и солдат закричал. Из его ноздрей и рта пошел дым, а затем он упал на пол, зажаренный изнутри.
- Терра, защити меня, - прошептал Барон. - Пирокинез!
Улыбка Вона стала еще шире.
- Впечатляет, не правда ли? Я отдаю вам этих двух в знак нашего сотрудничества.
- Да… Да, конечно… - Шерринг отшатнулся, запах паленого человеческого мяса вызывал у него тошноту.
Они послали ударить по боевым машинам Сестринства те же самые колеоптеры, которые Вон использовал, чтобы попасть в Норок на Благословение Раны. Той ночью столичная городская охрана была расслаблена, за что и поплатилась своей жизнью, но войска Галатеи были более чем готовы к воздушной атаке. Излюбленность Шерринга к самолетам и авиации была общеизвестным фактом, к чему Сестры Битвы и подготовились.
Шум моторов колеоптеров послышался сквозь завесу дыма, и они вылетели из-за высоких Западных Ворот Метиса, поливая медленно продвигающиеся линии танков болтерными снарядами и лазерным огнем. Они летели низко, ожидая эффекта неожиданности, но их тактика была заведомо расколота.
Боевые единицы сестер-доминионов, особое боевое подразделение Сороритас, переключили свои цели с орудийных башен и кавалерийских орудийных сервиторов. Шквальный огонь ботреров и мельтганов устремился в одну точку и сбил первый колеоптер, кувыркаясь и кружась в воздухе, теряя на лету турбинные лопасти и обшивку корпуса, он упал средь горящих деревьев. Огонь вокруг Метиса стремительно расширялся, охватывая южные и западные склоны оранжевым огнем, постепенно замыкающим город в кольцо.
Еще двое столкнулись в воздухе, когда их пилоты запаниковали, слишком поздно поняв, что сестры были не теми легкими целями, которых они бомбили в Нороке. Один из них, оставляя за собой в воздухе полосу горящего топлива, подобно комете устремился к колонне бронированных «Носорогов», и металл ударился о керамит, когда два транспорта столкнулись.
От взрыва содрогнулась земля. Ударная взрывная волна пронеслась по склону и ударила прямо в заднюю часть «Носорога», в котором находилась Верити. Ее мир содрогнулся, когда стальное вместилище закружилось вокруг нее, беспорядочно разбрасывая в разные стороны женщин и аппаратуру. Кровь ослепила ее взор, и все в ее сознании задребезжало и перемешалось, когда она ударилась головой о пол. Она услышала как хрустнула шея одной из боевых сестер, которую придавило слетевшим ящиком боеприпасов. Жаркая тьма скрыла ее от всей этой головокружительной тряски, а затем, словно через мгновение, женщина поняла, что лежит в высокой траве, и что ее тело ноет от дюжины полученных ушибов.
Верити шелохнулась и почувствовала сильную боль в суставах. Чьи-то сильные руки взяли ее под мышки и помогли ей встать на ноги. Она моргнула, нормальное зрение постепенно возвращалось, являя ей красно-розовые очертания. Своеобразный шум, который она слышала, был похож на резкое жужжание насекомых.
- Госпитальер, исцели себя сама, - сипло пробормотала она, стараясь из всех сил успокоиться.
Она постаралась сконцентрировать зрение, дабы видеть должным образом, и когда ей все же удалось сфокусировать зрение, то она пожалела об этом. Перед ней лежал уничтоженный «Носорог», из которого лился перемешивающийся с размазанными трупами Сороритас прометий. Верити почувствовала рвотные позывы и удушье.
