над душой Максимилиано, которому Лаура правила татуировку-переводчик.
Тиаматца к графине подпустили под поручительство Мии, а вот Аресу предстояло ждать неделю-другую пока Райна обучится новому плетению и как следует отточит навык. В отличие от Лауры, она не слишком преуспела в артефакторике и сложных плетениях, отдавая предпочтение боевым навыкам. Несмотря на низкую скорость обучения, и Даран и Стриж единогласно решили, что рисковать личной встречей главы клана и репликанта не стоит.
Строго говоря, Лёха ещё не решил окончательно нужно ли вообще дарить репликанту знание местного языка. Оно дарило иллюзию свободы и соблазн покинуть группу пустотников едва что-то придётся не по душе Аресу. Но и рисковать хрупким контактом с репликантов, отнимая у того возможность нормально общаться, не хотелось. Судя по тому, что рассказала Миа, с него станется в один прекрасный момент уйти, пленить кого-то из местных и сутками говорить с ним, обучаясь языку самостоятельно. «На редкость упорные сукины дети», как охарактеризовала его модельный ряд эльфийка.
И чем больше Лёха узнавал о репликантах, тем больше жаждал завоевать лояльность столь ценной боевой единицы.
Спешившись и передав лошадей заспанному слуге, эльфы проследовали ко входу в замок. То, с какой опаской и, одновременно, жадностью Кьель украдкой рассматривал големов, наводило на мысль, что он уже спит и видит, как получит контроль над ними. А может и над более совершенными моделями. В конце-концов, если эльфы обучили людей изготовлению таких магических роботов, то что они изготовляли для себя?
Стриж невольно вспомнил золотую змею на стене, опоясывающей сад. Страшно подумать, что могла бы сотворить подобная тварь.
— Стоять, — негромко скомандовал темноволосый воин в форме императорских егерей.
Лёха его помнил — то был молчаливый боец из тех, кому Даран доверял присмотр за одержимым чужаком. Кажется, его звали Виг, но полной уверенности не было. Пообщаться им не довелось, да и хватало других забот, помимо знакомства.
Заинтересовала Стрижа императорская форма на молчуне. Откуда тот её так быстро раздобыл и как сумел настолько удачно под себя подогнать? Человеку постороннему не понять, но любой, прослуживший хотя бы полгода, сразу распознает того, кто надел мундир впервые. Виг же выглядел так, словно носил форму и снаряжение не первый год.
Заинтересовал он и Кьеля.
Он прикипел взглядом к Вигу. Вид человека в имперском мундире, стоящего на посту в святая святых клана, вероятно наводил на мысли, что принц планировал нечто публичное. Может уже готовился заявить о возвращении Грааля Героев благодаря клану Кречетов?
Что бы ни творилось в его ушастой голове, пустотникам это было на руку. Больше догадок и подозрений, меньше определённости — вот залог успеха любого обмана.
Алекс и Миа между тем достали пластинки пропусков.
— А его? — Виг указал на Кьеля.
Голос у молчуна был негромкий, с хрипотцой.
— Это важный пленный, его высочество приказал привести его к артефакту, — с ноткой раздражения ответила Миа.
Егерь нахмурился.
— Мне ничего не говорили, — сказал он.
— Ну вот мы пришли и говорим, — зло отозвался Алекс. — Слушай, служивый, хочешь спорить с его высочеством — валяй. Мы, демоны тебя дери, всю ночь в сёдлах. Не пускаешь — отлично. Спровадим пленного в темницу и завалимся спать. А как приедет его высочество — сам ему и объяснишь, почему приказ не выполнен. Хорошо?
Виг помрачнел и задумчиво почесал подбородок. Мысли легко читались на его лице: с одной стороны на него давили служебные обязанности, с другой — совершенно не хотелось навлечь на себя гнев принца. И результат этой внутренней борьбы был очевиден.
— Проходи, — егерь посторонился, открывая проход.
— А сразу нельзя было? — скаредно осведомился Алекс, толчком в спину задавая Кьелю направление.
— Иди уже, — отозвался егерь.
Лёха не стал ждать повторного приглашения и направился вниз по ступеням в подземелье замка.
Охранные плетения они миновали без проблем. То ли выданные пропуски каким-то образом работали на всю группу, то ли, что вероятней, защиту временно отключили.
У двери в зал с артефактом пустотники напряжённо переглянулись. Наступила самая важная и опасная часть операции. Слишком высок риск недоглядеть и упустить Кьеля, так и не поняв как активируется портал в зеркале. Или, ещё хуже, эльф мог что-то сделать с клановым артефактом Кречетов.
Едва массивная дверь в зал распахнулась, по спине Лёхи пробежал холодок. Всё его существо чувствовало опасность, но исходила она не от эльфа, а от кланового артефакта Кречетов. Ту часть Стрижа, что была демоном, колотило от ужаса при виде золотой пластины и пентаграммы на полу.
— Она прекрасна… — прошептал Кьель, которого этот же вид буквально зачаровал.
— Она? — удивлённо переспросила Миа.
Кьель поднял руку, звякнув кандалами, и указал на клановый артефакт.
— Чешуя дракона.
Эти слова заставили Стрижа инстинктивно отступить. Стоило немалых усилий просто стоять, не сорвавшись в позорное бегство.
К счастью, Кьель был настолько поглощён созерцанием артефакта, что не обратил на странное поведение спутника никакого внимания.
— Это — артефакт клана Кречетов, — с нотками удивления в голосе напомнила Миа.
— Да, — согласился Кьель, продолжавший восторженно оглядывать зал. — И он создан из чешуи дракона.
Ощутив, что во рту заостряются зубы, а в горле зарождается утробное рычание, Лёха мысленно рявкнул на демоницу:
«Отставить!»
Чем бы ни был вызван страх Белочки, он мог похерить всю операцию. Ни спонтанные трансформации тела, ни её «отключка», как в замке Гарма, Стрижу сейчас не были нужны.
«Нам нужно уходить!» — буквально взревела демоница.
«Ты что-то знаешь?» — тут же напрягся Стриж.
Взгляда с Кьеля он не спускал и тот не выглядел особенно опасным.
«Дракон! — панически выпалила Белочка. — Дракон сожрёт нас!»
Стоило немалых усилий не поддаться охватившему демоницу ужасу.
«Тут нет дракона, — усилием воли Лёха пытался успокоить себя, а заодно и своего соседа по телу. — Только его частичка. Без зубов. Без пасти. Без движения. Без жизни».
Кажется, у него получилось.
Во всяком случае зубы вернулись к нормальному состоянию, а навязчивое желание бежать сменилось острым нежеланием тут находиться.
«Я не буду подходить к нему без нужды, — Стриж продолжил полевой сеанс психотерапии. — Но ты должна собраться и не мешать мне сейчас. Это очень важно, понимаешь?»
Пару секунд демоница молчала, а затем глухо сообщила:
«Меня сожрал дракон. Я помню».
Лёха удивлённо моргнул.
Новость была не рядовая. Несмотря на всё то, с чем уже довелось столкнуться в этом мире, драконов Стриж воспринимал как образ сказочный. Да, Белочка когда-то упоминала что-то про «врага», но одно дело — брошенные вскользь слова, а другое — знание о том, что сидящего в нём демона когда-то сожрали.
«И, похоже, испражнились прямиком
