– Так мне разрешено пройти?
– Никто не будет чинить тебе препятствий.
– Вот и хорошо, я скажу тебе, когда можно…
– Мы ничего не забываем.
Я так и не был до конца уверен, что получил разрешение на посещение улья, но то, что мы беспрепятственно выйдем, сомнений не вызывало. Я вытер вспотевшие ладони о штаны и заспешил к Хаймовичу.
– Усё готово, шеф! – выпалил я, ворвавшись в святая святых бункера, а именно в пункт управления.
– Вот и славненько, – отозвался дед, не отрываясь от экрана. На экране чудища кидались на тебя, навстречу им поднимался ствол автомата и разил их на повал.
– Что это?
– Да так, игрушку детскую нашел. Серьезный Сэм называется.
* * *
Смеркалось, под густой листвой деревьев это было особенно заметно. Но здесь, у голубого озера, с темно-синей водой в глубине, еще было светло. Руслан с наслаждением окунулся в озерную гладь, разгоняя рыбную мелочь, брызнувшую в разные стороны от него. У камышей плюхнула потревоженная рыбина. Круги разошлись по воде. Крупная рыбешка, подумал Лис, провожая взглядом Руслана. Брр! Вода-то холодная, как он может так резвиться? Лис это только что испытал на себе. Студеная вода свела судорогой ноги, и он кинулся назад, изо всех сил вытягивая ступни, чтоб побороть судорогу. Руслан плыл назад, погружаясь в воду с головой и фыркая. Выдра, как есть выдра: черные густые волосы прилизало водой назад, а смешливые настороженные глаза только дополняли сходство.
– Темнеет, Рус, а нам до дома еще топать.
– Ага, – отозвался Руслан, выходя из воды и отряхиваясь, как собака. Крупные капли долетели до Лиса, и он поморщился.
– Ябеда куда делся?
Лис повертел головой, но спутника не обнаружил.
– Да леший его знает! Только что здесь был.
– Нехорошо. Ты куда смотрел?
– На тебя.
– Я не девка, чего на меня пялился? Куда Ябеда ушел? Лис поднялся на ноги, оглядывая прибрежную траву.
– Туда, – махнул он рукой в сторону поселка.
– Хм, – отозвался Руслан, натягивая на мокрое тело одежу. – А мясо он, гаденыш, бросил. Теперь самим тащить.
– Да ладно.
– Оно конечно, но это не есть хорошо…
Разделив ношу, друзья продолжили свой путь. Руслан шел, высматривая следы Ябеды. Следы доходили до кустов начинавшегося подлеска и внезапно пропадали. Лис уставился на кусты, но не увидел ни сорванного листка, ни сломанной веточки, ни примятой травы – ничего. Словно Ябеду унесла птица. Ха! Это ж какая должна быть птица? Соколов таких не бывает. Лис с Русланом многозначительно посмотрели друг другу в глаза, и между ними состоялся безмолвный разговор.
– Ты что-нибудь понимаешь?
– Ни фига.
– А ты?
– Аналогично.
– Может, он?..
– Да ну!
– А если?
– Да кто его знает, не замечал.
– Н-да, – сказал Руслан вслух. – Что общине скажем?
– Да кто знает, что он с нами ходил? Не знаем, не видели…
– Так не пойдет, он был с нами, мы за него в ответе. Надо рассказать.
– Про ящера тоже расскажешь?
– Не знаю, – помрачнел Руслан, скрипнув зубами. – Наверное, расскажу.
– Ты что, сдурел? Тебя ж за это изгнать могут! Это ж только детям неразумным прощается?
– Закон есть закон, – вздохнул Руслан. – Я приму любое решение совета.
Дальше они пошли молча, думая каждый о своем. Лису почему-то стало отчаянно жалко Руслана, хотя поначалу он злился на него. Вот ведь дуб, только что не зеленеет, думал Лис. Испортит себе жизнь просто так, из глупости. И девку справную потерял из глупости. Ну не приглянулся родителям, так украл бы, как некоторые делают, и жил бы с ней припеваючи. Она ж не против была? Да, с такими принципами жизнь Руслана грозила быть тяжелой и недолгой. Изгнанные из общины люди долго не выживали, в другую общину их не принимали, а в одиночестве они быстро опускались и вскоре пополняли ряды ворлоков.
* * *
Я стоял на лестнице. По мне ползала особь, потирая время от времени лапки. Впереди по лестничному маршу еще несколько лениво переползало по ступенькам. Сердце колотилось. Быстрее! Еще быстрее! Я знал, что за моей спиной прошли уже почти все. Роза задержалась на минутку, шепнув на ухо:
– Я не уйду без тебя, пошли.
– Иди без меня. Я догоню вас наверху. Там, у старого торка, мы и встретимся. Иди! Ради бога, иди! За меня не бойся. Меня не тронут, клянусь! – И совсем тихо добавил: – Я люблю тебя, дурочка…
Роза слегка прикоснулась к моей шее, от ее прикосновения побежали мурашки по спине, и я почувствовал запах ее волос. Они пахли ромашками.
– Я тоже тебя люблю. Жду.
И она ушла вслед за остальными. А я, всё еще сомневаясь в своем решении, шагнул на ступеньку выше, потом еще на одну… Я шел на четвертый уровень, где обосновался рой. Защита больше не включится, никогда не включится, Хаймович это клятвенно обещал. Сломал все-таки старик эту машинку, разобрался с системой. Честь ему и хвала. Значит, я всегда смогу вернуться назад, не опасаясь застрять между силовыми полями.
Гул меж тем усилился. Неприятный и незнакомый запах щекотал ноздри. Шел я медленно, стараясь не побеспокоить моего седока и провожатого, ориентируясь по его скудным эмоциям. Он пока не возражал, и на меня никто не обращал внимания. Вот уже и четвертый этаж. К моему удивлению, улья там не оказалось. Насекомые осторожно ползали по коридору, ощупывая стены хоботками. Ну, конечно, как я сразу не сообразил! Между четвертым и пятым этажом тоже была стена. Теперь ее нет, и новые постояльцы пришли сюда только сейчас, почти одновременно со мной. Это в прошлый раз они сломя голову кинулись вниз и осыпали нас дождем из обгоревших трупиков. Вот и славно! Я то думал, что мне придется пробираться сквозь них. Это я удачно зашел!
Ускорив шаг, я сновал по кабинетам в поисках нужной мне вещи, очень ценной вещи. И вскоре мои поиски увенчались успехом. Только вот я не ожидал, что ампул будет так много, причем разных. Какие брать, какие не брать? Вот задача! На размышления времени не было, и я набил ими полную сумку и карманы. На обратном пути решился все-таки навестить улей. Переборов себя и почти не дыша носом, я поднялся на пятый этаж. Хоть одним глазком да гляну, решил я для себя. К моему изумлению, улей не был забит дохлятиной (в кого они тут личинок откладывают? И размножились как?), а пористые его граненые стенки сот ничем не напоминали тяжелый и жирный пчелиный воск.
Серые легкие ажурные стены. Они, как полочки, облепили стены ровными рядами от пола до потолка, пропадая в сумраке коридора. Между соседними рядами сот оставалось небольшое пространство, в которое я мог протиснуться бочком. Но идти в тесноте под сердитым гулом расхотелось. Насекомые сновали по сотам, на первый взгляд, сонно и бессмысленно. Но я уже знал, что ничего лишнего, а уж тем паче бессмысленного, они не делают. Ряды бойцов, слетающихся сверху, таскали еду матке. Рабочие чистили и выносили мусор. Я коснулся рукой сот и ощутил сухую, легкую, шероховатую поверхность. Бумага? Может, и не бумага, но похоже очень. Хотя… минуточку. Из стенки выглядывал клочок чего-то знакомого. Так и есть! Кусок целлофана. Спрессовали они свои стены, похоже, из всего, что попадалось под лапу или под крыло.
