Пусто... Пусто... Какая-то фиксированная камера...
Стоп.
На одном из этажей по коридору тащили человека. Охранники несли висевшего у них на руках мужчину, похожего на пьяного. Дебошир? Нет, охрана явно была знакома с гражданским, они хлопали его по плечу. Завсегдатай? Но прислуга и охрана не могут быть друзьями с богатеями. Что там в другом конце коридора?
Открытая нараспашку дверь, возле которой суетился похожий на откормленного кабанчика мужчина с седыми висками. Вместе с ним в коридоре находились люди в форме охраны, которым седой отдавал приказы. Начальник службы безопасности. Что он там делает?
Соседние этажи, коридор, еще коридор, выход на лестницу.
Стоп!
Мегуми не поверила своим глазам. Она едва не щелкнула дальше, меняя обзор одной из камер тремя этажами ниже странной комнаты, когда со стороны лестницы в объектив буквально запрыгнула Кэтрин Винтерс. Запыхавшаяся, в рубахе навыпуск, в джинсах, но та самая Кэтрин Винтерс, которую японка помогала спасать полгода назад. Все та же красивая и уютная женщина. Правда, сейчас от ее уюта не осталось практически ничего. Даже сквозь безжизненные линзы камеры сразу же стало очевидным, что женщина бежит от какой-то опасности. И Канзаки догадывалась, что это была за опасность.
Проклятые линзы, до сих пор вставленные в глаза, услужливо показали уменьшенную копию плана отеля. Нужный этаж нашелся двумя движениями зрачков. Коридор "А".
Мегуми резко прижала палец к крохотной гарнитуре, торчавшей из уха. Нужно было сообщить Сэму.
Когда в наушнике зазвучал мужской голос, японка невольно поежилась, вспомнив, что сигналы устройства связи идут прямиком толстяку в череп, Минуя перепонки, голос напрямую стимулировал малые косточки уха, чтобы никто посторонний не услышал разговора при всем желании. Сотрудникам "CDM" подобные хирургические улучшения делались часто, но, к счастью, пока только добровольно. Мегуми предпочитала классические коммуникаторы.
- Ватанабэ, у нас проблемы!
- Что такое?
- Кэтрин Винтерс на четырнадцатом этаже. Я засекла ее на камерах.
- Четырнадцатый, понял. Проблема?
- Она явно пытается сбежать. Я вижу на семнадцатом этаже ее вскрытый номер, там начальник охраны.
- Иду на перехват цели.
Канзаки снова поежилась. Столь деловитый тон и безликое наименование "цель" были характерны для Ватанабэ еще меньше, чем склонность покупать цветы.
- Я думаю, за ней идет трикстер.
- Не переживай. Я подготовился. Проблема не в этом.
- А в чем?
- Я на девятом. Придется пользоваться лифтом. Ненавижу лифты.
Кэтрин улепетывала со всех ног. Не разбирая дороги, она бежала прочь от ужаса, что шел следом. Однако разум, таившийся где-то глубоко, под могучим пластом эмоций и спешки, все-таки ухитрялся направлять женские действия. Певица не стала взбираться вверх после выстрела. Вместо этого она бросилась к первой же незапертой двери с лестницы на этаж.
Коридор был точно таким же, как тот, которым она сбежала из своей комфортабельной темницы. Ухоженный, чистый и пустой. Сразу за поворотом начинались пышные ковры и яркие светильники под потолком. Как выбираться? Кэтрин не имела ни малейшего представления о расположении лестниц и лифтов. Она не знала, куда бежать. В руке до сих пор был зажат глупый пистолет, нагревшийся в сухой ладони. В отличие от большинства людей, при сильном стрессе Винтерс не потела, а наоборот, иссушалась, не понимая, почему. Женщина пулей выскочила на ковры и принялась озираться. Назад оглядываться не хотелось, но было ясно, что трикстер преследует ее. Направо или налево? Налево глухая стена. Направо... лифт!
Ноги сами собой понесли Кэтрин вправо. Если уж не лестница, то лифт. Спуститься вниз, вырваться из вестибюля. Но проклятый выстрел! Она наверняка переполошила всю охрану. Хотя куда уж дальше, не стоило сомневаться, что Винтерс уже искали. Может, стоило избавиться от пистолета? Нет, лучше снова его спрятать. В вестибюле, в проклятом широком фойе можно будет разобраться.
К счастью, в ночной час гостиничный коридор не почтила присутствием ни одна живая или не очень живая душа. Даже гостиничное приведение, если таковое имелось в "Крите", оставалось в неведении относительно побега Кэтрин. Лифт манил серебристыми створками и приветливо светившейся кнопкой вызова. Винтерс все-таки оглянулась.
Кровь из укороченного уха легла на ворот и плечо Валентайна странным неровным узором, смотревшимся скорее экзотически, чем неприятно. Мужчина-трикстер шагал размеренно, но стремительно. Каждым шагом он приближал свое тело к Кэтрин, наплевав на всю ее спешку. Еще секунду назад чудовища не было рядом. А сейчас он уже готовился, глядя глазами хищника, прекратить бессмысленное бегство.
Волны первобытного, животного ужаса вновь хлынули в разум женщины, и без того находившийся в состоянии чудовищно натянутой струны. На этот раз не было преимуществ. Не было удобных ступенек, не было случайного попадания. Пистолет теплой железкой оттягивал руку, но не было и мысли поднять оружие. Ноги вмиг потяжелели, словно наливаясь свинцом и покрываясь сетью неприятных варикозных бляшек. Но она не остановилась. С самой юности, с тех страшных, но прекрасных лет Винтерс усвоила простое правило: "остановишься - умрешь". И певица продолжила бежать вперед, к лифту. Оставался призрачный шанс успеть запрыгнуть в кабину и спастись из-под самого носа чудовища. Она больше не смотрела назад. А Валентайн все так же стремительно, собранно и спокойно шел следом. Как робот, знающий, что металлическим ногам не нужно бежать, чтобы догнать глупый мешок с мясом.
Сердце Кэтрин радостно затрепетало, когда лифт мелодично пискнул. Он поднялся на этаж! Оставалось только открыть двери! Но створки уже расходились сами, выпуская человека в черном костюме с галстуком. Машинально Винтерс попыталась затормозить, чтобы не налететь на постороннего. Вдруг в перепуганном мозгу мелькнула мысль: охрана!
Нет, оказавшийся в лифте мужчина не был охранником. Он был крупных размеров, толстый и довольно высокий. На круглом лице зачем-то имелись черные очки, совершенно неуместные ночью. Все эти черты Винтерс успела ухватить судорожно бившейся наблюдательностью, прежде чем по темени ударило узнавание.
В один миг страшный Валентайн, охрана, беспокойство за сына и Джейса - все улетучилось. Потому что происходило то, чего происходить никак не могло. Из лифта навстречу Кэтрин вышел человек, умерший пятнадцать лет назад. Многократно оплаканный и вспоминаемый каждый день. Даже сейчас, спустя многие годы, Сэм оставался все таким же большим и круглым, точно таким, каким Винтерс его запомнила. Жесткий рот, короткая прическа, неуловимо смугловатый оттенок кожи. И могучая поступь человека, готового к бою.
