Ангар, на который махнул рукой Промис, показался Рику большой вытянутой дюной, поросшей кустами миокадии. Лишь пройдя вдоль всей его длины, он обнаружил целый каньон, прорытый в песке от входа в ангар к взлетно-посадочной полосе.
Дно каньона было забетонировано и со временем из-за коралловой пыли приобрело бело-розовый оттенок.
— Вот мы и на месте! — воскликнул Промис и счастливо засмеялся. Видимо, ангар был для него чем-то вроде автономной территории в островной империи сеньора.
— Наверное, хозяин не любит здесь бывать? — спросил Рик, когда они подошли к огромному воротному проему, закрытому стальными шторами.
— Почему ты так думаешь?
— Я просто спросил.
— Да, не любит, — подтвердил Промис и, нажав на скрытую в складках гофрированного железа кнопку, открыл небольшую служебную дверь.
Войдя через нее следом за Промисом, Рик сразу опознал знакомое эхо ангаров, сплетение арочных потолков, тусклый блеск самолетных плоскостей, а также почувствовал запах «макао» — самого лучшего авиационного топлива.
В Лайсоне он всегда включал в счет за услуги именно «макао», хотя с успехом обходился «джакоте», который стоил едва ли не вдвое дешевле. «Трайдент» на нем покашливал и двигатель приходилось крутить на больших оборотах, зато деньги на этом фокусе Рик экономил немалые.
Промис щелкнул выключателем, под потолком стали загораться газоразрядные светильники. Они наполнили ангар голубоватым светом и треском старых трансформаторов.
Рик сразу узнал «трайдент», стоявший носом к воротам. Дальше за ним стоял еще один, но Рика привлек именно первый, со странным горбом позади кабины, прикрытым большим куском антистатического покрывала.
— Что там, под накидкой? — спросил он.
— Это Анатоль мастерил, говорил, что сделает «трайдент» круче «трапеции», но не успел…
Рик подошел к машине и прикоснулся к плоскости. Это были знакомые ощущения — прохладная поверхность металлизированного лака.
Поднырнув под крыло, Рик подошел к свисавшему концу накидки и сдернул ее.
Увиденное удивило Рика. Он ожидал, что его предшественник хотел вооружить машину какой-нибудь чудовищной пушкой или ракетной установкой, но это был дополнительный двигатель — реактивный движитель на турбовинтовом «трайденте».
— Они тут что, все с ума посходили? Он же клюнет носом, стоит только запустить эту трубу! На нем кто- нибудь летал?
— Нет, никто не летал, но Анатоль всю работу закончил, — заверил Промис.
— Работу закончил, — повторил Рик и усмехнулся. Нет, этого «горбатого» он не возьмет, лучше летать на обычной машине без всяких экспериментов.
Рик направился было в конец ангара, чтобы осмотреть обычную форсированную версию, но далеко не ушел, вновь вернувшись к «горбатому».
То, насколько профессионально был установлен двигатель и как ровно стояли на обтекателе заклепки, говорило о том, что занимались этой работой люди не случайные, хотя за время работы в Лайсоне Рик насмотрелся самых разных кустарных переделок.
— Нет, ну ты послушай, он же топлива жрать будет втрое больше! — воскликнул Рик.
— Я тоже Анатоля об этом спрашивал, но он сказал, что добавил баки.
— Баки? И где же они? — спросил Рик, но, заглянув под корпус, заметил на нем нештатные «наплывы», прикрывавшие дополнительные емкости. Эти баки позволяли «трайденту» брать на борт примерно полтонны дополнительного топлива, но для двигателя, который стоял наверху, этого было мало. Скорее всего, его собирались включать, чтобы оторваться от погони, тогда этой полутонны хватало с запасом.
Поискав другие возможные переделки, Рик обнаружил лишь семимиллиметровый «РП» — пулемет с электроприводом, синхронизированный с валом двигателя. Эта находка слегка разочаровала, ведь на такую машину просился калибр посолиднее. Такой, чтобы мог отпугнуть не только патрульный геликоптер, но и толстокожую «трапецию».
Оставив, наконец, так заинтересовавший его «трайдент», Рик двинулся в глубь ангара, примечая все то, что в будущем могло ему пригодиться.
Вот топливный насос со шлангом высокого давления, значит, цистерна за пределами ангара. Это хорошо. В джунглях такой роскоши не было, заправляться приходилось с помощью ручной помпы, да еще из бочки, в которой плавали дохлые крысы.
Вот аппарат для осушки воздуха, тоже неплохо, значит, после ремонта в магистралях не будет конденсата. Следующим обнаружился стеллаж, на котором была аппаратура для тестирования, пара устройств для клепки корпуса, новенькие масляные помпы, куча других запчастей в антистатической обертке, а у самой стены, из-под запыленной промасленной бумаги, вдруг тускло блеснул длинный ствол.
Рика это заинтересовало, он подошел ближе.
— Эта штука нам не пригодилась, весит много, да и ствол великоват. Ее еще Спайк пристроить пытался, но от ее выстрелов у самолета двигатель глох, — пояснил Промис.
— Ну понятно. От ударной волны воздухозаборник захлебывался, — сказал Рик, ни к кому не обращаясь.
Промис пожал плечами.
— Я в этом не понимаю. Вот поднести чего-нибудь, подержать или загрузить — это пожалуйста, а в эту науку механическую стараюсь не лезть. Не по чину мне.
«Как же хочется выпить…» — снова подумал Рик.
— Послушай, у вас здесь должен быть фунбуксид…
— Я… не знаю… — пожал плечами Промис, отворачиваясь.
— Да брось, я же не выдую всю канистру. К тому же у тебя здесь и не канистра должна быть, а литров двести-триста.
— Двести семьдесят, — со вздохом признался Промис и почесал под шляпой голову. — Но если хозяин узнает…
— Я все понимаю. Тебе он уже давал последний шанс, а мне еще нет. Так что всю ответственность беру на себя. Давай, принеси сколько-нибудь, и гликолевый клей для термециоляции…
— Да уж знаю, — ответил Промис и прошел куда- то в конец ангара, куда почти не добирался свет.
Рик почувствовал в горле спазм, ему срочно требовалось выпить. Пришлось даже сесть на пол, чтобы не свалиться за пять минут до спасения.
«Сахелла-сахелла, где ты, сахелла?» — крутилась в голове Рика одна и та же мысль. Как он сюда попал? Зачем? На Тамеокане каждый вечер ему был обеспечен маленький праздник — море, свежий воздух, «Синий марлин». А что здесь? Здесь просто убежище, ведь прежний хозяин искал его, чтобы убить за якобы нанесенное им оскорбление.
На материке сбежавшая к другому любовница — пустяк, но на Тамеокане таким вещам придавали большое значение.
Не отомстить за обиду означало понизить свой статус.
«Ох, как же хочется выпить…»
— Ты чего там сел? Скорчило, что ли? — с усмешкой поинтересовался Промис.
