— Иди куда шел, — сказал Морган, холодно смерив взглядом местного завсегдатая.
Вернувшись к прежнему занятию, он одним залпом осушил стакан. Затем звонко, с размаху, опустил его на стол. Цветастая личность, испугавшись увиденного, больше не упорствовала в намерении познакомиться. А грудастая брюнетка, словно получив команду к действию, сорвалась с места. Покачивая при каждом шаге широкими бедрами, она направилась прямиком на влекущий ее взгляд. Как только женщина вышла из-за высокого столика, Жнец увидел то, что и так ожидал.
Тело девушки начало проявлять физические трансформации. Ноги выгнулись в обратную сторону, а стопы наполовину ороговели. Густую волосистость ниже колен скрыть было уже невозможно. По мере приближения стали заметны и небольшие рожки, начавшие выступать из-под густых волос. Легкое цоканье по кафельному полу внесло свою нотку в общий звуковой поток этого злачного места. Ощущение воздействия усилилось. Головокружение сменилось легким покалыванием в висках, а затем — закономерным раздражением.
Гипноз. Врожденная, многократно усиленная современными знаниями способность, которой обладали все суккубы. Правда, применяли они ее в очень узком диапазоне, ограниченном исключительно рамками собственной профессии. Не потому, что не могли, а потому, что данный пункт закреплялся законодательно. Отточив свои природные способности, они становились идеальными любовниками и самыми востребованными работниками в интимной сфере, практически полностью вытеснив из нее людей. Вне зависимости от пола, мало кто мог противиться воздействию гипноза суккуба.
Подойдя вплотную, суккуб улыбнулась, сверкнув желтыми глазками. Положительных эмоций в ответ она не получила, да и покидать своего законного места за столиком никто не собирался. Морган продолжал медленно цедить холодный алкоголь, то опуская глаза на вновь наполненный стакан, то поднимая их на декольте.
— Пятьсот за ночь, — наконец, не выдержала женщина.
Оперевшись рукой о край стола, она выгнулась всем телом и начала напирать своей роскошной грудью. Желтые глаза огненным янтарем светились во мраке, заключив в себе практически неподвижный зрачок.
Поскольку ожидаемой реакции потенциального клиента не последовало, соблазнительница решила воспользоваться иным, более эффектным методом агитации.
— Ты не представляешь, что я умею им делать, — суккуб вывалила изо рта язык, длинный, словно змея, и извивающийся ровно так же.
Розовая склизкая плоть, покрытая небольшими пупырышками, пульсировала, словно в каждом из них по отдельности теплилась собственная жизнь. Оторвавшись, наконец, от стакана, Морган поставил его на стол и взглянул в глаза работнице артели плотских утех. Повисла неловкая тишина, сменившаяся недоумением.
Женщина в упор сверлила взглядом упрямого клиента, максимально усилив свое воздействие. И вдруг замешкалась, подозревая неладное. Убрав неприлично длинный язык, она громко сглотнула слюну. И вдруг осознала, кто перед ней. Один шанс на сотню тысяч, когда никакое воздействие не принесет желанного результата… Легкое покалывание на коже подтвердило страшную догадку. Нервно моргнув, будто что-то попало в глаза, суккуб попыталась отстраниться. Такой шанс, увы, ей не представился.
Реакция, натренированная многолетним опытом, сработала молниеносно. Схватив тварь за шею, Морган несмотря на небывалую для представительниц слабого пола силу, притянул ее к себе. Все попытки вырваться оказались тщетны. Поцелуй в губы застал врасплох. Особенно — бесцеремонно засунутый в рот язык. Действо сие продолжалось не более нескольких секунд. Все это время пленница рычала, пытаясь укусить Жнеца. Дикие, шипящие вопли взбудоражили все заведение. После того, как парень выпустил существо, оно затряслось на полу в конвульсиях. В нем билась слепая, бессильная ярость. И боль. Обожженная кожа полумонстра продолжала обугливаться. Ожоги, словно неудержимый поток лавы, расползались по всему телу. Язык вывалился и, словно кусок грязной тряпки, безжизненно обвис. Засунуть его обратно уже никак не получалось. На дикий визг сбежалось еще несколько сущностей. Таких же, как то, что сгорало на холодном полу. Некоторые проститутки находились совсем на последней стадии: полностью сформированные копыта и большие рога превратили их в зверей. Они не были даже людьми. Большинство из них — никогда. Их оболочка была лишь красивым обманом, не содержащим в себе ничего человеческого. Душа, тем более женская, никогда не жила в этих телах. Являясь результатом умелого симбиоза, они подчиняли себе тела клонов без развитого сознания, выращенных в рамках государственного лимита ДИМ.
Утащив коллегу куда-то вглубь зала, суккубы пытались испепелить Моргана ненавидящими взглядами. Жнецу угрожающие, наполненные бессильной злобой взгляды были знакомы, безразличны и неинтересны. Собрав всю слюну, скопившуюся на тот момент во рту, он смачно сплюнул на пол. Точно туда, где только что лежала его жертва. Одним большим глотком допив ядреный алкоголь, он смачно сплюнул еще раз.
— Ты бы воспитал своих блядей, — взгляд «невидящего» белого глаза наблюдал за янтарной каплей, одиноко стекающей по стенке стакана.
Стало немного грустно.
— Простите, господин. Вас долго не было, — Кэрв протер прозрачный сосуд для виски и аккуратно поставил его на полку.
Морган задумался. Это было действительно так. Почти тринадцать земных лет он пробыл в гибернации, пробудившись лишь ради очередной большой жатвы. Проспал гораздо дольше, чем планировал. Вечная погоня за большими деньгами обходилась ему слишком дорого. Однако, для многих Жнецов это была вполне адекватная цена, чтобы дожить остаток жизни именно так, как захочется. Без всяких условностей и страхов.
Следующая порция алкоголя заходила плохо. Во рту стоял стойкий привкус мертвечины.
Из задумчивости выдернул входящий звонок, совершенно неожиданно зазвеневший в голове. Моргану давно следовало настроить форму оповещения, но руки как-то не доходили. Увидев знакомое лицо на всплывшей голограмме, мужчина невольно улыбнулся. Вполне возможно, испытав первую, действительно положительную эмоцию за день. Конечно же, не ответить он не мог.
— Морган! Шельмец! Ты где вообще? — на другом конце улыбался веселый мужчина лет тридцати. — Две недели как проснулся и ни слуху, ни духу!
Звонил Хамфрид Диффар, в каком-то смысле его старый друг. Когда-то они вместе учились в школе Жнецов. Только Морган тогда уже выступал своего рода наставником для подрастающего молодняка. Мальчишке едва исполнилось двенадцать, и он обучал его базовым навыкам, необходимым в их непростом ремесле. Когда же Хамфриду стукнуло шестнадцать, наставник уже ушел в свою очередную «спячку».
Морган так и не смог привыкнуть к тому, как быстро меняется без него мир. Старый приятель не хило вымахал за время между гибернациями, и выглядел теперь намного старше самого учителя. Непривычно было видеть вчерашнего подростка, превратившегося в такого же головореза. Легкая тоска кольнула сердце, но Морган поспешил отогнать это чувство.
— Да так, занят немного, — ответил мужчина, не пытаясь скрыть ложь.
— Бухаешь что ли? — рассмеялась голограмма.
— Типа того, — признаться было не стыдно.
— Чего так?
— Устал.
— Дык ты же только что проснулся. Когда успел?!
— А что, нужно успевать?
— Ахаха! А сейчас-то что планируешь?
— Закругляюсь, — честно ответил Жнец.
Оставаться в баре не хотелось. И вообще, осознание того, что все больше чего-то не хочется, чем хочется, начинало угнетать.
— Тогда гони на центральную Арену Фарсиды. Мне нужна помощь, — мужчина говорил уверенно и безапелляционно, наверное, потому что хорошо знал реакцию друга. — Ты же не откажешь мне?
— Нет конечно, в чем вопрос, — оживился Морган, очередной раз за день дернув плечами. После яда мышцы немного дубели, и, если не разминать их, чувствовался неприятный дискомфорт.
— Кстати, он все еще у меня. Храню как зеницу ока!
— Ну, тогда уж точно буду, — просветлел Алонсо.
