– Последний из кадетов явился, – сказал Кейл, жестом приглашая Чейз войти.
– Кто?
– Кадет Харкорт.
– Почему она не пришла сюда со всеми? – рявкнул Торн.
– Она была в лазарете. Это было настоящее испытание, генерал.
Кейл возражал Торну! Сердце у Чейз начало гулко стучать.
– Бригадный генерал, – продолжил Торн, – я начинаю серьезно сомневаться в вашей способности воспитать исполнительных кадетов. – Чейз хорошо знакомо было это ранящее презрение в отцовском голосе. Она увидела, как у Кейла багровеет шея. Как он сжимает губы. Ей было тошно. Оскорбления Торна бушевали грозой. – Вы даете вашим кадетам слишком много свободы. Они будут все так же плохо готовы к Академии ВВС, если вы не…
– Генерал Торн, разрешите обратиться? – прервала его Чейз.
Пауза затянулась. Все присутствующие вылупились на нее так, словно у нее рога отросли. Даже Кейл.
– Нет, кадет, – наконец ответил Торн. – Садись и веди себя так, будто ты здесь на своем месте.
Она густо покраснела.
Чейз протащила стул по полу, надеясь, что шум скроет болезненный стук ее сердца. «Жопа, – невольно твердила она про себя. – Жопа!» Это слово немного помогло. Она злобно уставилась в столешницу, избегая взгляда Тристана и недоумевающего взора Сильф.
– Как я говорил, мы получили донесение разведки. Жисюндинцы утроили свои патрули на демаркационной линии. По нашему мнению, они знают, что потеряли беспилотник, но, возможно, не понимают, как это произошло. Это – благоприятный вариант. – После мерзкой паузы Торн продолжил: – Неблагоприятный вариант будет заключаться в том, что кадет Харкорт действовала недостаточно быстро и беспилотник успел зарегистрировать «Стрикер» и передать сведения. Нам приходится предположить неблагоприятный вариант событий.
Он характерно хмыкнул, заставив Чейз мысленно перенестись в его квартирку тем летом, когда ей было двенадцать. Она сидела напротив него на жестком кухонном табурете больше часа. Лицом к лицу с мужчиной, которого она себе придумала только для того, чтобы убедиться: он совершенно не представляет себе, как быть отцом – точно так же, как она не представляет себе, как иметь отца.
– Нам необходимо действовать. Испытания «Стрикеров» состоятся через три дня, а не через два месяца. В понедельник.
Посыпались возражения.
– Это невозможно, – сказала доктор Адриен. – Нам нужно два месяца. Трех дней не хватит, чтобы испытать двухместный модуль катапультирования, не говоря уже об увеличенных инверсных возможностях.
– Надо, чтобы это стало возможно, доктор, – ответил Торн. – Кроме того, испытания будут проведены в режиме секретности. Не будет никаких фанфар или участия академии. Надо помнить: мы ведем игру, в которой вряд ли победим, но если кадетам удастся убедить комиссию расширить проект «Стрикер», у нас появится шанс к весне создать воздушный флот. А для этого нам нужны правительственные деньги. Добейтесь успеха. Я буду здесь в воскресенье, чтобы помочь бригадному генералу Кейлу подготовиться.
Он прервал связь, и его изображение погасло. Грудь у Чейз распирало с такой силой, что, казалось, она вот-вот лопнет. Два дня до Торна. Три – до испытаний!
Адриен покачала головой.
– Времени не хватит. Мы даже не сможем испытать двойной парашют. Я убеждена, что в случае аварии пилот и ОРП должны оставаться вместе. При средней скорости «Стрикера» в случае раздельного катапультирования они могут столкнуться и убить друг друга.
– Давайте без этого, – сказал Пиппин.
Команды обменялись отчаянными взглядами. Ромео начал что-то горячо говорить Пиппину по-французски, а тот с жаром кивал. Несмотря на их с напарником ссору, Пиппин непринужденно общался с командой «Феникса». Чейз старалась не пылать гневом, глядя на них, но после слов отца она готова была вспыхнуть от чего угодно.
Кейл устремил взгляд в угол помещения.
– Надо ускорить испытания парашюта. Проведите его завтра.
Адриен начала возражать, но Чейз потеряла нить разговора, поймав на себе взгляд Тристана, полный сочувствия. Ничто не бесило ее сильнее сочувствия.
«Кадет Харкорт действовала недостаточно быстро».
«Веди себя так, будто ты здесь на своем месте».
Чейз сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Она установила рекорд скорости пилотируемого полета, уничтожила первый красный беспилотник – и все равно отец ею недоволен. Она встала так стремительно, что стул грохнулся на кафельный пол.
Все посмотрели на нее – и она была рада. Когда она в прошлый раз была в этой комнате, Торн довел ее до слез. Не в этот раз!
– Пошли! – рявкнула она остальным пилотом. – Нам надо готовиться!
27. Схождение траекторий: Прямой контакт
Команды «Стрикеров» пришли за Чейз в их с Пиппином комнату. Чейз поняла свою ошибку, когда увидела, как все пытаются втиснуться в это тесное помещение. Ромео плюхнулся к Пиппину на койку. Бунтарь сел на письменный стол, а Сильф заняла стул. Тристан остался стоять в центре комнаты, не давая Чейз ходить туда и обратно. Она решительно передвинула его в угол, игнорируя то, как прикосновение к его телу сбивает ей концентрацию.
Если Пиппин влюблен в Тристана, этот парень для нее под запретом.
Так ведь?
Она посмотрела на своего ОРП: тот поспешно убирал свои вещи. Шагнув к ней, он шепотом спросил:
– А надо было приводить их сюда?
– В академии про испытания не знают, – напомнила она ему. – Нам нельзя разговаривать при всех.
– Ага, но все равно… – Он запихнул три научных журнала в ящик с носками. – Клаустрофобия отдыхает.
Пиппин пристроился рядом с Ромео на краю койки, глядя в спину Тристану, стоящему всего в шаге от них. Чейз не могла не наблюдать за этими двоими. Что должно было случиться, если Пиппин так боится, как бы она об этом не узнала?
– Никс! – Сильф кинула в Чейз скатанными носками. – Начинай совещание.
Чейз моргнула и попыталась снова сосредоточиться на том, что только что произошло. Торн. Испытания.
«Тристан рассказал тебе про ангар?»
Ромео постучал по циферблату наручных часов, прерывая неловкое молчание.
– Я начал отсчет. До испытаний шестьдесят один час двенадцать минут.
– До чего полезно! – бесстрастно сказала Сильф. – Теперь мы не забудем.
Чейз хрустнула костяшками.
– Ладно. У нас три дня. Три. Нам нужен план.
– Какой план? – вопросил Бунтарь, глядя на свою забинтованную руку. – Мы – пешки.
Она бросила умоляющий взгляд на Сильф. Планы были любимым коньком блондинки.
Сильф гордо выпрямилась.
– Никс права.
– Не думал, что такое услышу! – изумился Бунтарь.
Пиппин хрюкнул, а Чейз бросила на своего ОРП мрачный взгляд. Когда они одни, он имеет право ее подкалывать – но не при всех!
