Она обнаружила Тристана в дальней части комнаты: он играл на самолетном тренажере. И что самое удивительное, он был один.
Самолетные тренажеры были задвинуты в самый темный угол рекреационной и оборудованы громадными креслами пилотов и широкими экранами. Чейз встала у Тристана за спиной, наслаждаясь его энергичным пилотированием. Странно, но ей достаточно было оказаться рядом с ним – и вся безумная ситуация стала у нее в голове немного проще.
– Я чувствую, что ты за мной наблюдаешь, – сказал он спустя минуту.
Она устроилась в соседнем кресле и включила управление. Она заговорила – быстро и путано.
– Так. Дал Сильф попробовать ее собственной микстуры? Это смело. Она долго такое терпеть не станет. Это ее академия.
Чейз задала тренажеру программу, чтобы избежать чувства неловкости, и ее самолет снизился и заскользил по разрушенному городу. Она направила его к побережью, наведя ракету на большой док. Ракета плюхнулась в океан, и она чертыхнулась.
– А ты мне не покажешь, почему у меня это не получается?
– Ты летишь слишком быстро, чтобы наводить по прямой линии, – ответил Тристан. Она выпустила серию ракет – и все только создали круги на поверхности сгенерированного компьютером океана. – Если, конечно, ты не целишься в подлодки.
Он потянулся к ее пульту. Она ощущала его внимание, как жар, исходящий от двигателя.
– Я пытаюсь разобраться, – холодно заявила она, отодвигая руки.
– Дай я тебе помогу.
– А разве тебе положено? – Она впилась глазами в экран и отправила свои фальшивые ракеты еще дальше в океан. – Разве мы не противники?
– Одна птичка чирикнула мне, что во время испытаний нас ждут другие атаки.
– Эта птичка седая и в лабораторном халате?
– Точно.
Он прикоснулся к локтю Чейз – и она рухнула.
– Ты в норме?
В его голосе звучала тревога, подсказавшая ей, что он имеет в виду.
– Беспилотник? – уточнила она, и он кивнул. – Я в порядке. Мы все в порядке.
Она скрипнула зубами, стараясь не вспоминать жестокий выпад Пиппина.
В нем снова мелькнул прежний гнев.
– Сильф должны были бы списать.
– Если это так, то тебя должны были списать за то, что ты тогда привел меня к МАВС. А меня должны были списать уже раз шестьдесят.
Она опустила взгляд на его руку, держащую ее за локоть, и вспомнила, как их самолеты скользили мимо друг друга при слишком большом сближении. По ее коже пробежали мурашки: ей захотелось, чтобы их ладони сомкнулись, а пальцы переплелись. Это было бы чудесно и совершенно ни на что не похоже.
Сердце у нее работало, словно двигатель на форсаже… Она попыталась понять, что делает. Может, мстит Пиппину, подбираясь к объекту его симпатии? Нет. На самом деле, как бы ей сейчас ни хотелось хорошенько врезать своему ОРП, у нее не было желания вломиться и отбить его предмет.
Тристан снова взялся за свой пульт и выпустил цепочку ракет, разрушая конструкцию, похожую на мост «Золотые ворота».
– Вот это да! Как у тебя такое выходит? – спросила она.
– Смотри. – Он подвинулся в кресле. Она устроилась рядом с ним, прижавшись к нему бедром и ногой. Свет тренажера играл у него в глазах. Он вручил Чейз пульт и указал на три линкора. – Развернись и попробуй попасть в центральный.
Чейз послушалась, и он положил свои руки поверх ее.
– Прицелиться надо до подлета. У ракеты, как и у самолета, есть траектория. – Палец Тристана дернулся на ее пальце – и она выстрелила, попав в центральный корабль. Он накренился и загорелся, быстро затонув. – Вот так.
Она снова развернула самолет и выстрелила в первый линкор. Ракета попала точно – и у Чейз вырвался торжествующий вопль. Фальшивый корабль раскололся и пошел ко дну, словно «Титаник», кормой вверх. Обернувшись, она обнаружила, что Тристан сидит слишком близко.
Он подтолкнул ее ногу своей.
– У нас вместе хорошо получается.
В его улыбке было немало самодовольства, словно ему нравилось то напряжение, которое возникало между ними. Она воззрилась на его губы. Сейчас она могла думать только о том поцелуе – и невольно гадала, думает ли о нем и Тристан.
– Нам не стоит говорить о том, что было в лазарете?
Оказывается, думает.
– А ты хочешь?
Теперь это он смотрел на ее губы. Его улыбка начала приближаться – и она отвела взгляд.
– Пиппин, – сказала она. Эмоции штопором вонзились ей в грудь при упоминании его имени. – Он… отметил, что я отвлекаюсь. Мне надо сосредоточиться на полетах.
– Ладно, придется спросить. Что с твоим ОРП? Он всегда такой маниакально-депрессивный? – осведомился Тристан. – Ромео за него волнуется. Мы никогда не знаем, будет ли он с нами общаться или станет делать вид, будто нас не существует.
– Признаться, я рада, что он творит такое не только со мной. – Она замолчала, кусая ноготь на большом пальце. – У вас с Пиппином что-то такое было? В ангаре?
У Тристана на скулах вспыхнул румянец, и это не была ее фантазия.
– Что именно? Можешь мне рассказать, – добавила она. – Меня это не колышет.
Ее голос иронично хрустнул.
– Не хотелось бы. Неловко было всем.
– Ладно… – Господи, что там произошло? Пиппин стал приставать к Тристану. Признался ему в своих чувствах? – Что… как…
Тристан увидел, что она совершенно сбита с толку.
– Послушай, когда вы вернулись после беспилотника, был полный бред. Он очнулся на дорожке и решил, что ты погибла. Ромео пять минут не мог унять его вопли. Пиппин тебя любит, Чейз, но, по-моему, у него мозги плавятся. Признаюсь… я тоже был сильно расстроен.
Чейз минуту переваривала услышанное. Когда она представила себе Пиппина таким – сорвавшимся, – ей захотелось в ту же секунду броситься за своим ОРП. Но что она ему скажет?
– У нас у всех мозги плавятся. – Она посмотрела на Тристана. – Было еще что-то?
Тристан не понял ее намека. Или понял – но решил сделать вид, что нет. Его взгляд скользнул по ее шее.
– Это ты мне скажи. Как насчет нашего эпизода?
У Чейз пересохло во рту. Тристан был. Так. Близко. И, похоже, он думал о том поцелуе так же упорно, как она пыталась не думать о нем. Еще одна причина не изливать душу.
– Кейл, – сказала она, снова выныривая с огромной глубины. – Он не хочет, чтобы мы сблизились.
Тристан чуть отодвинулся, хмуря брови. Ей показалось, что он моментально увеличился в размерах, словно неожиданный раздражитель надул ему плечи.
– Ты всегда слушаешься Кейла?
– Ого! А он тебе серьезно не нравится! – сказала Чейз, вписав в уравнение тот напряженный разговор, который она слышала. – Почему? Кейл очень приличный командир. Разве ты не обратил внимание, что он не закручивает здесь гайки? Сколько свободы он нам предоставляет?
