Но я почувствовал характерные возмущения эфира и решил на всякий случай прощупать окружающее пространство всезрением. Так и есть — камеры были нашпигованы артефакторной хренью.
— Жди здесь, — распорядился инквизитор в графитовой рясе. Этого мужика я видел впервые, и он мне сразу не понравился. Да и не ряса у него была при ближайшем рассмотрении, а сутана. А это означает, что ко мне прикопался дознатчик. Спасибо, что не тень. — Тебя позовут.
Опять я пропускаю завтрак.
Плохая карма.
Дверь за моей спиной захлопнулась, лязгнул замок. Осмотревшись, я оценил экзекуторские замашки братьев. Ни окна, ни мало-мальски приличной мебели. Керамическая плитка на полу, деревянная кровать, дверь в сортир. Всё. Заглянув за дверь, я удостоверился в наличии унитаза, раковины и крана с водой. Освещалось всё это тусклыми потолочными панелями. Ну, весьма недурной вариант. Видал я за два своих перерождения каменные мешки и похуже. А тут просто санаторий по меркам… да неважно, по чьим меркам.
Скинув ботинки, я завалился на кровать.
Засёк время.
И погрузился в собственные мысли. Теперь, когда у меня выстроена третья оболочка, аура приобретает серьёзный вид. Я могу сражаться с сильными монстрами и заходить в неприятные Разломы. А это означает, что прокачка ускорится. Как ни крути, а за последние месяцы я сделал больше, чем за весь период жизни в имении Володкевичей. Не хватает разве что всяких интересных ништяков из арсенала святош, а для этого надо карабкаться вверх по ступенькам иерархии. У меня созрел план, но сейчас…
Всё может накрыться медным тазом.
А ещё Перевозчик этот…
Незаметно для себя я уснул.
И почему-то переместился в пропылённый и прожаренный пустынным солнцем Варанг, где я застрял лет эдак… много лет назад. Это был один из самых неприятных моментов в моей жизни. Ну, кроме Легендарной Твари. Я зачистил очень сложный Разлом, в котором обитали гигантские саламандры, плюющиеся кислотой. Вернулся в город за наградой, а местный правитель отказался платить. И тогда я пришёл за правителем…
Бой меня ослабил, пришлось сражаться с придворными магами на пределе возможностей.
Но я справился.
И теперь Варанг — вольный торговый город, возглавляемый магистратом.
Во сне я ни с кем не дрался, а просто отдыхал в чайхане. Пил охлаждённый чай сотте, травил байки заезжей наёмнице, а потом эту самую наёмницу… ну, вы поняли. На втором этаже, где можно снимать комнаты на ночь.
Позже налетела песчаная буря и смела Варанг вместе со всеми воспоминаниями. Я погрузился в рёв и шорох песка, из которого начали складываться фрагменты моего имения… Но быстро осознал чьё-то присутствие. Ненавязчивое, почти незаметное, но присутствие. Некто пытался манипулировать моими сновидениями, чтобы вывести на… Даже не знаю, на что.
Работал морфист.
В этом мире есть особый класс одарённых, специализирующихся на проникновении в чужие сны. Морфисты не только лезут в ваши видения, но и могут выстраивать внутри собственные конструкты. Системы образов, монтирующиеся в реальность сна. Я знал о морфистах, но лично с ними не сталкивался.
Признаться, я разозлился.
Сны, мысли человека — это… слишком личное. Сокровенное. И тех, кто на эту… хм… частную собственность посягает, я предпочитаю наказывать.
В моём арсенале есть парочка забытых техник, одну из которых я и применил.
Зеркало.
Отражение чужой атаки, направленной против тебя в сознании. Ментальная, сложная техника. Комбинированная. Но вполне доступная магу, расширившему ауру до третьей оболочки.
Моя усадьба неожиданно превратилась в опасный лабиринт, которым я повёл морфиста в глубину его личных кошмаров. Все попытки создать безопасный конструкт безжалостно пресекались. Одарённый принял облик Вари Фурсовой, но слегка гипертрофированной Вари. С более высокой грудью, стройными ногами и почти без одежды. Мнимая Варя, перед тем как попасть в лабиринт, пробовала затащить меня в постель и разговорить, выстраивая правдивые образы воспоминаний. Сейчас же морфист был вынужден сбросить маску и показать своё истинное лицо.
Я увидел невысокого, чуть полноватого мужчину лет пятидесяти. В тёмно-пурпурной рясе. Что и следовало доказать: меня прощупывал дознатчик.
Прощупывал не очень удачно.
Сейчас, когда я приблизился к нему по чёрному коридору с мигающей вверху лампочкой, то понял, что грозный морфист сжимается, скукоживается, постепенно превращаясь в маленького испуганного мальчика. И этот мальчик обнаружил себя то ли в подвале, то ли в пыльном чулане, где никто не услышит криков и не придёт на помощь.
Я продолжил идти вперёд, превращаясь в отчима брата Иннокентия.
От моих ног к ногам мальчика постелилась длинная, изломанная тень.
— Не надо! — мальчик забился в дальний угол чулана. — Хватит! Я хочу, чтобы это прекратилось!
Делаю ещё один шаг вперёд.
— Перестань! — взвыл брат Иннокентий.
«Зеркало» не только мешало ему оперировать моими снами и коллективным бессознательным, но и отсекало любые попытки сбежать. Разум инквизитора был парализован страхом, что препятствовало использованию Дара.
— ВОН. ИЗ МОЕГО. СНА!!!
Я рявкнул так, что пространство содрогнулось.
Брата Иннокентия как ветром сдуло.
Он свалил сразу после того, как получил разрешение.
Мне же пришлось волевым усилием развеять чары и вырвать себя из цепких фантазмов. Что-то подсказывало: приключения ещё не закончились.
Открыв глаза, я зажмурился: потолочная лампа неприятно слепила. За время моего отсутствия камера не изменилась. Разве что…
За дверью кто-то стоял.
Быстро они.
Лязгнул ключ, проворачиваемый в замке. Спали печати, которые инквизиторы поставили на дверь, думая, что я этого не замечу.
Я даже не шевельнулся.
— На выход, послушник.
В проёме виднелась фигура, облачённая в тёмно-коричневую рясу. Лицо инквизитора показалось мне смутно знакомым.
— Будете жечь на костре? — хмыкнул я, натягивая ботинки.
— Умник, — инквизитор был совершенно спокоен. — За тебя поручились. Считай, повезло.
Вы уже догадались, кого я встретил в коридоре?
Отец Бронислав собственной персоной. Злой, мрачный и невыспавшийся.
— Доброе утро, наставник, — поздоровался я.
— Сейчас четыре часа пополудни, — буркнул каратель. — А у нас с тобой серьёзный разговор.
Кто бы сомневался…
Для начала мы отправились в главное крыло, где я получил изъятые вещи. Сакс, тычковый нож, ножны с родовым мечом и рюкзак с личными вещами.
А вот дальше Бронислав меня удивил.
Никакого допроса, выволочки в кабинете, нотаций и прочей чепухи. Мы даже в консисторию не вернулись. Вместо этого зашагали в сторону главного учебного корпуса, только шёл Бронислав какими-то непонятными закоулками. Раньше я думал, что эти арки и «тупики» упираются в стены старинных домов, которыми была застроена вся консистория, но выяснилось, что это не так.
Двигались мы в полной тишине.
Бронислав никуда не
