фигур — выступающие изображения дверей, увенчанных рогами, и птиц-стервятников. Эти загадочные «двери», похоронные птицы, квадратное отверстие в короне да и сама цилиндрическая форма головного убора навели ученых на мысль, что носил её явно не правитель.
Ученые (грисы, конечно) считают, что скорее всего, её использовали в неких погребальных обрядах или надевали на древних похоронных церемониях, имевших для людей того времени особо важное значение.
До того момента, как знаменитый клад обнаружил археолог Пессах бар-Адон, сокровища много тысячелетий лежали незамеченными в естественной расщелине на северной стороне Нахаль-Мишмара, за что знаменитая находка и получила соответствующее название. Предметы были завернуты в соломенную циновку. Сама пещера, в которой нашли клад, стала впоследствии известна как «Пещера сокровищ».
* * *
16 октября 2020г. Поместье Кагори
Старшие вновь собирались ехать к Датэ. С самого утра была небольшая суматоха. Уезжали же на пару дней, как минимум.
На этот раз в поместье оставался Сейджин. Кагори Юмико полностью восстановилась, и ей нужно было пойти на Выход. Также на выход собирались сестры Датэ, Аюли и Сакура. И Шихо с Эйкой, для которых этот выход был первым. Девчонки заметно волновались, хоть и не показывали вида, строя из себя бывалых.
Зато матушка Юкио тоже осталась в поместье. Сенго прямо сообщила, что ей хочется побыть с сыном, в это тревожное время. Поэтому она стояла в числе провожающих, когда старшие садились в черные минивэны.
— Мэй, ты не против, я пройдусь с Юкио? — спросила Сенго, когда машины уехали.
— Ой, эм, конечно… матушка, — смутилась девушка.
— Сенго, мне это будет непривычно, так тебя называть, — тут же вставила ухмыляющаяся Сидзу.
— Сидзу, — спокойно заметила Сенго. — Пожалуйста, обращайся ко мне, как раньше, хорошо?
Женщина подхватила под руку сына.
— Представляешь, к тебе так сверстница обратиться? — добавила Сенго. — Как ты будешь себя чувствовать?
— Ну да, — хмыкнула Сидзу. — Я поняла тебя.
Они пошли обратно к храму.
— Вас, значит, не пускают на Выход? — произнесла Сенго.
— Честно говоря, я не сильно-то и горю, — ответила Сидзу. — Мне и так… хватает.
Женщина усмехнулась, смотря на Юкио.
— Ну, и еще это будет чревато, — добавила Сидзу. — Сама же знаешь, чего хочется после Отката. Иной раз очень… сильно.
— Чего? — Мэй наморщила лоб, видимо, вспоминая лекции.
— Сидзу, давай об этом не сейчас, — слегка улыбнулась Сенго. — Не надо смущать юных дев.
— О да, я помню, как она вчера смущалась, — иронично заметила Сидзу.
— А-а! — Мэй догадалась…
И густо покраснела. Накануне кое-кого, молодую парочку, застали за додзё целующимися. Причем это была полностью инициатива Мэй. Юкио-то давал девушке время, так сказать, повзрослеть. И для Мэй поцелуи были сейчас делом… Примерно такого же уровня интимности, как для остальных постель.
Юкио сейчас чуть нахмурился. Ему-то вчера пришлось призвать всю выдержку, всю силу воли, чтобы самому инициативу не проявлять. В буквальном смысле слова бить себя по рукам. Мэй была неопытна и могла в угаре проснувшегося влечения и дальше зайти, по неопытности. А Юкио совершенно не хотел, чтобы ее первый раз прошел впопыхах, в кустах и прочее. Мэй — его невеста. То есть очень близкий человек. И парень хотел, чтобы воспоминания о первом разе у Мэй, были исключительно романтически-положительные. Спонтанные сеансы поцелуев в эту линию входили, а вот спонтанный секс на улице, наоборот, был противопоказан. Вот потом…
И это притом, кстати, что внешне Мэй была очень развита. Рослая девушка, формы такие, что голову сносит только так! Сидзу сейчас подкалывала, так как видела Юкио потом, когда парень выплескивал гормоны физическими упражнениями на износ. При этом Юкио предупредил, чтобы и Сидзу не подходила. Иначе… Распоряжение Мию-сама будет радикально и полностью нарушено.
И да, гормоны у Юкио все больше просыпались. Тело-то приближалось к идеальному состоянию… Для юности. То есть в комплекте шло и повышенное влечение. А вокруг Юкио, так получилось, множество очень красивых девушек и женщин… Которые еще и были откровенно не против. Вон, Чиоко, даже… Хотя, кошка, скорее всего, стебалась в своем мрачно-черном стиле юмора.
Небо хмурилось. Погода была типично осенней. Иногда пролетали мелкие холодные капли, ветерок был бодрящий. И все оделись в одежду потеплее. Даже мико, под свои красно-белые наряды поддели теплые вещи. Юкио шел в джинсах и куртке. Остальные тоже предпочли не традиционную, но теплую одежду. Вот мама Сенго была в той одежде, которую носила на Сахалине. То есть опять же джинсы, куртка. Даже Сидзу, которая была любительница носить наряди мико, да покороче и пооткровеннее, и та была в штанах и куртке. Правда, ее штаны просто… шокирующе обтягивали.
— Знаешь, мам, — заговорил Юкио. — Сейджин, конечно, говорит что нельзя… Но я и сам это чувствую. Есть какая-то… пустота, что ли.
— Пустота? — не поняла Сенго.
— Мне трудно это… — Юкио задумался. — Ну, вот ты, мам. Когда идешь на Выход, ты ощущаешь необходимость этого?
— Да, обычно тянет в Ракш, — задумчиво вместо Сенго ответила Сидзу.
— Вот, — произнес Юкио. — А мне… Я не чувствую именно нужды. Можно сходить, но как… в соседнюю комнату. То есть можно и не ходить.
— А ты Мию-сан об этом рассказывал? — с некоторой тревогой спросила Сенго.
— Да я скоро у нее жить буду, — вздохнул Юкио. — Ей все интересно.
— Она беспокоится о тебе, — с немного грустной улыбкой произнесла Сенго. — Понимаешь… Ты очень похож на моего папу, Юкио. Бабуля этого не скажет, но… Ты, как бы, некое оправдание. Понимаешь, потерять своего ребенка…
Женщина посуровела лицом.
— Для женщины — это самое страшное испытание, — глухо произнесла Сенго. — Я не знаю, что может быть хуже этого.
Юкио на рефлексе погладил руку матери. Сенго благодарно улыбнулась. А вот Сидзу, чуть приотстав, переглянулась с Мэй.
— Ты, сынок, для бабули символ и образ… — Сенго запнулась, подыскивая слова. — Радость. Неожиданная, во многом. Бабуля же… Ну, ты сам знаешь. Но сердце же все равно болит, даже у сайко. Макото. Чиоко. Очень… трудно это… помнить. А ты, сынок, для нее… Облегчение. Не могу подобрать слова, но ей гораздо легче сейчас стало. Это даже видно.
— Она стала чаще
