– Куда они его? – спросил Племянник.
– Наверное, в лабораторию, где есть стационарная аппаратура.
Племянник прикрыл глаза, чтобы как-то успокоиться. Он знал, что, если будет неуравновешен, полковник на него наорет.
А ведь как все хорошо складывалось, они быстро выяснили, куда курьер Вуйначек сбежал со станции Гуанчжоу. Их пилот сразу взял высокий темп, и они понеслась вдогонку. В пути связались с региональным центром навигации, узнали, какие со станции Латойя отходят транспорты, и оказалось, что там на трое суток абсолютная яма! Это то, что им было нужно!..
Майор позволил себе порадоваться заранее, чем вызвал замечание полковника. Он тогда подумал – пусть бухтит старая бабка, а курьеришко уже, считай, в кармане. И что же в результате? Они примчались на Латойю, перевернули все вверх дном, измордовали человек десять из местных, но выяснили только одно – курьер сбежал. Смылся. Свалил. Сорвался. А ведь они на эти дознания затратили три часа!..
А тут еще этот сварщик некстати разоткровенничался, на него произвел впечатление электрошокер. Не убивайте, говорит, он еще вернется. Вот, посылочку оставил и денег дал, чтобы сохранил, заберу, говорит, потом, когда вернусь.
И вот так они получили двадцатикилограммовый кусок металла. Что это, почему и зачем? Оставлять болванку было нельзя – зря, что ли, этот шустрик ее припрятал? И пришлось майору носиться с ней по всей ржавой станции, ведь они потом допрашивали еще нескольких свидетелей.
Куда сбежал Вуйначек, было понятно, поблизости находилась только одна планета – Котуран. Уже в полете они снова связались с центром навигации, и им сообщили точное место и время посадки самодельной фелюги.
И вот теперь они на Котуране – сидят и кукуют, как какие-нибудь наркокурьеры, провозящие зелье в заднем проходе.
Наконец появился капитан, а за ним и вся команда. Таможенники прикатили тележку с болванкой, снова запакованной в пластик.
Капитан лично открыл камеру и расплылся в улыбке.
– Извините, что подзадержал вас, но это мой долг, поймите правильно. Металл ваш не вреден и не представляет опасности для окружающих. Вы совершенно свободны.
Берта скривилась в ответной улыбке и молча вышла вон, майор последовал за ней.
– Надеюсь, никаких обид, господа? – крикнул вслед капитан, когда агенты уже выбирались к автомобильной стоянке.
– Надейтесь, капитан, надейтесь, – проскрипела старуха и, пройдя шагов двадцать, остановилась. Майор остановился тоже.
– Возьмем такси или арендуем персональное авто? – спросил он. – Вон, кстати, и вывеска прокатной конторы.
Старуха окинула его презрительным взглядом и сказала:
– Выбрось это железо, а то выглядишь, как беженец какой-то.
– Выбросить? – переспросил майор. – Вы сказали выбросить, мэм?
– А ты глухой?
– Нет, я не глухой, – вздохнул майор и, отойдя к клумбе, сгрузил меж благоухающих роз неподъемный сверток. Потом вернулся к старухе.
– И когда вы поняли, что это железо… просто железо?
– Как капитан нас тормознул, так и поняла, – призналась старуха.
– Ну и пошли бы себе, чего ждать?
– И как ты себе это представляешь, майор, бросить сверток и побежать? Они сразу заорали бы «бомба-бомба», и через пять минут тут был бы весь полицейский спецназ. Нет, тут нужно было сидеть до последнего, раз вляпались.
Старуха вздохнула, а майор покачал головой и сказал:
– Вот гад, правда?
– Он не гад, майор, – старуха усмехнулась. – Он по-своему даже художник. Он же все на ходу придумывает, понимаешь? На Гуанчжоу поднял на нас всех бандитов, здесь эту гирю подсунул.
– А кто же тогда писал для нас инструкцию, что, дескать, аборигены тупые и ими легко управлять?
– Те, кто пишет эти инструкции, майор, скорее всего, даже не отформатированы толком. Ладно, берем в аренду машину и едем в город, пора расставлять ловушки, пока он еще где-то здесь.
Напряжение не отпускало Роджера. Он шагал по улице, где к концу дня становилось все больше прохожих, и чувствовал, что где-то между кварталами, в информационных сетях и серверах уже склоняют его имя, анализируют его действия, пытаются предугадать его новые поступки.
А он, в нарушение всякой шпионской этики, шел по улице с пистолетом за поясом, который, правда, переместил за спину. Стало попрохладнее, и Роджер шел в пиджаке.
По всем правилам ему, попавшему в заваруху со стрельбой, следовало поскорее убраться из города и уж, конечно, не возвращаться в отель. Но там оставались чемодан и чип, которые являлись альтернативными носителями важного донесения. В крайнем случае можно было обойтись и без них – еще одно донесение Роджер носил на своем теле, однако… Однако дело было не только в донесениях – Роджеру очень хотелось выпить. Просто категорически. Хотелось получить эти несколько минут спокойствия, могущества и кажущегося самоконтроля. Он в который раз ругал себя, что сразу вылакал весь коньяк, да еще за такую цену!..
Надо было оставить на вечер.
Разумеется, эти постоянные навязчивые мысли как бы намекали, что у него существовала зависимость. Но стоило ли об этом вспоминать теперь?
Не доходя до отеля, Роджер зашел в магазин и, остановившись возле полки со спиртным, взял какую-то бурду местного производства. А еще две банки паштета и булку. Получилось недорого.
Теперь, с пакетом в руке, он выглядел еще более безобидно и по-житейски. Не то что когда таскался с чемоданом.
Заходить в отель Роджер решил через балкон, поскольку у входа его могли караулить. Не то чтобы они точно знали, кто им нужен, но часто опытному сотруднику хватало взгляда, чтобы заподозрить в незнакомце того, кого искали, а уже если были наброски словесного портрета, тогда опознают наверняка.
А кто мог его описать? Да кто угодно. Из его родной «службы инженерного контроля» сливали все подряд, значит, где-то могли гулять не только его фото, но и рабочие досье.
«Бардак какой, раньше такого не было», – мысленно посетовал Роджер, сворачивая к росшим вдоль отеля липам.
Сбавив шаг, он присмотрелся повнимательнее, чтобы не забраться в чужой номер. Собственно, сейчас его интересовал запасной, а не тот, в котором он числился согласно записи о постояльцах.
Оглядевшись, Роджер сошел на газон и, подойдя к дереву, прикинул, как лучше забираться. Ствол был голый, поэтому пришлось попыхтеть, пока удалось дотянуться до первой ветки.
Лишь забравшись на нее, Роджер снова огляделся и смог наконец отдышаться, ведь пока он карабкался, пакет с покупками приходилось держать в зубах.
Нужный балкон был близко – рукой подать, однако следовало подняться еще метра на полтора и потом, балансируя на толстой ветке, пройти еще немного и уже потом запрыгнуть на балкон.
