Всего сопровождающих и имеющих командную аккредитацию лиц, вместе с колумнисткой Ладой, набралось ровно два десятка человек. Я искренне думал, что это много, вплоть до того самого момента как увидел состав сегодняшних противников.
Кроме шестерых стрелков, в составе команды-соперника сопровождающих лиц наличествовало точно не меньше пятидесяти человек. Настоящая толпа – сборная команда второго года обучения гимназии имени Шпрингера тесной группой расположилась напротив нас за кулисами, справа от сцены. Несмотря на темноту, я их прекрасно видел – пятеро парней и одна девушка в синих с желтыми галунами мундирах – в цвет герба Семипалатинска, в пригороде которого, в восстановленной Старой крепости, базировалась императорская гимназия для одаренных.
Когда мы узнали, что первый матч нашей команде предстоит провести в Семипалатинске, я ощутимо почувствовал себя пешкой, которую огромная рука передвигает с одной клетки шахматной доски на другую. Потому что именно в Семипалатинске располагался филиал Императорского Русского Географического общества.
На сегодня у нас по протоколу значилось немало светских мероприятий – в частности в Старой Крепости, в гимназии имени Шпрингера, а также обзорная экскурсия на знаменитый Семипалатинский полигон. Экскурсия, в ходе которой нашим проводником по плану значился коллежский секретарь Дариус Орбакас. Должность Дариуса в протоколе была указана как «второй помощник руководителя отдела межведомственных взаимодействий подотдела этнографии Западно-Сибирского отдела Императорского Русского Географического общества». И это значит, что совсем скоро у нас должен появиться новый навигатор и мастер-наставник в деле темных искусств.
«К гадалке не ходи» – в ответ на догадку о новом навигаторе голосом Гены Бобкова подсказал мне внутренний голос в тот самый момент, едва я только увидел сколь витиеватую, столь и явно практически бесполезную должность Дариуса Орбакаса. Любая должность со столь массивным и длинным названием полезной быть по определению не может, являясь или данью бессмысленной и беспощадной бюрократии, или прикрытием для работы теневых служб.
Но это все будет после, а сейчас мы вшестером выстроились за кулисами в ожидании отмашки на выход. Как и семипалатинцы, мы также были в парадной форме своей гимназии. Непривычной форме: потому что гимназия наша сменила название.
Временное именование – «Новая гимназия им. барона Александра Витгефта», использовавшееся даже в официальных документах, сменили, и теперь наше учебное заведение звалось «Арктическая императорская гимназия имени Петра Кузьмича Пахтусова». Оставшееся же в Елисаветграде учебное заведение перестало зваться «императорским», но при этом сохранило прежнее имя, всю материальную часть, старшинство с 1933 года и даже все регалии с гербами. За исключением, конечно, короны на гербах. Теперь Елисаветградская гимназия имени Витгефта была кузницей одаренных воспитанников из клановой новой знати, не имея в составе учеников из старой аристократии. Одно из немногих учебных заведений подобного профиля в Российской Конфедерации. И первое подобное на территории России – остальные располагались за пределами исторических границ, в большинстве в Японии.
История нашей новой, Арктической гимназии, официально началась с 17 ноября 2020 года. Поменялись и отличительные признаки – красно-оранжевый герб с орлом-и-солнцем сменил довольно похожий, только сине-черный. Новыми у гимназии были герб, девиз, устав и флаг, новой стала и форма. Наши парадные мундиры гимназистов теперь было темно-синего, почти черного цвета с золотыми пуговицами и шитьем, а также трехцветными, обрамленными фигурными завитками V-образными бело-сине-черными нашивками на обшлагах рукавов.
Еще раз осмотрев трибуны и отойдя от занавеса сцены, я оглядел остальных пятерых товарищей по команде. Внешне нервничала лишь одна Наденька. Большеглазая девушка заметно (для меня в полумраке) зарумянилась, и пыталась успокоить дыхание. Остальные сохраняли абсолютное спокойствие, ожидая команды на выход.
Распорядитель малой арены, расположившийся у выхода на сцену, жестом привлек наше внимание – показывая, что пора приготовиться. В зале между тем сверкнуло вспышкой голубого сияния: луч прожектора высветил одинокую фигуру во фраке, белой рубашке с галстуком-бабочкой и со скрипкой в руке.
Сразу раздался едва различимый гомон зрителей. Музыканта узнали – это был популярный в России и мире знаменитый скрипач Василий Михайлов. Но с недавнего времени, кроме общенародной популярности, Михайлов стал широко известен и в узких кругах владеющей аристократии. Произошло это, как несложно догадаться, после исполнения им кавера на Игру Престолов перед тем, как мы с Валерой с музыкой зашли в служебные помещения небоскреба корпорации Некромикон. И по гомону зрителей на трибунах сразу стало понятно, что из узкого круга, который был в курсе произошедшего в небоскребе, здесь присутствовало весьма много людей.
Василий Михайлов, едва голубой неоновый луч высветил его на постаменте, артистичным жестом взял наизготовку скрипку. Смычок лег на струны, но вопреки ожиданиям зрителей, играть музыкант не начал. Вспыхнул второй луч прожектора, высветив рядом с Михайловым девушку в черном, переливающимся чешуйчатыми блестками концертном платье.
Девушку звали Софья, и она также полным чувственного артистизма жестом вскинула к плечу скрипку. Вернее, альт – на вид то же самое, только размерами больше скрипки. Об этом я узнал совсем недавно от третьего человека в ансамбле. Это был коренастый широкоплечий парень с густой шевелюрой непослушный волос – Рамиль, который в этот момент, также высвеченный голубым неоном лучом прожектора, положил себе на плечо гриф массивной виолончели.
Когда на меня месяц назад всеми правдами и неправдами вышел Василий Михайлов, добившись права на визит в гимназию, он хотел попросить право использовать мелодию из Игры Престолов. Я же в ответ напомнил ему, что по уговору, пусть и устному, мелодию эту ему подарил. Но визит музыканта оказался как нельзя кстати – я предложил музыканту собрать небольшой коллектив для обеспечения обязательного, заявленного в положении о турнире музыкального и вокального сопровождения команды на церемонии первого дня матча. Чем сильно обидел и расстроил, как потом узнал, Татьяну Николаевну – оказалось, она всерьез рассчитывала и распланировала, что эти обязанности будет выполнять музыкальный ансамбль нашей гимназии.
Между тем все трое, высвеченные неоновыми прожекторами, начали играть. За музыкой слышно не было, но я уловил эмоциональный фон удивления присутствующих в зале зрителей. Потому что многие явно ждали уже известный кавер на главную тему из Игры Престолов, а под сводами амфитеатра сейчас зазвучала совершенно иная мелодия. Также, как и предыдущая, незнакомая этому миру.
Сразу после первых аккордов Эльвира и Валера повернулись ко мне. Музыкальное обеспечение я взял на себя («просто поверьте мне, все будет замечательно»), и до этого никто из них предполагаемой мелодии не слышал. У меня же в запасе закромов памяти была лучшая музыка моего мира, и сейчас находящиеся в зале слушали мелодию, известную у меня дома как композиция The Final Countdown группы Europe.
Почувствовав шевеление удивленных зрителей, стоящая первой Наденька обернулась на меня, но в этот момент распорядитель дал отмашку выходить. В ответ на взгляд огромных глаз я показал Надежде на выход. Она вздрогнула, немного суматошно развернулась и пошагала вперед. К ее чести, сбившись с первого шага, девушка взяла себя в руки и появилась из-за кулис уверенной походкой и с горделиво поднятой головой. Следом за ней, с равными интервалами и отработанной на тренировках скоростью, вышли один за другим и мы все.
Голубое сияние прожекторов, высвечивающий музыкантов, стало более тусклым, мы же оказались в самом центре дороги света, которая вела нас в предназначенные протоколом мероприятия места на другом конце длинного, протянувшегося через всю площадку арены прохода сцены.
