Пока Грат марал бумагу своей биографией гражданской жизни, в кабинете Тьетэ, Кинт вышел из управления и подошел к казарме, где уже кипела работа. В окне мелькал Сарт, он сосредоточенно махал жердью с кистью на конце и белил балки. Осмотрев остатки кострища и лохмотья от мочала у стены казармы, Кинт удовлетворенно кивнул.
— Господин Тьетэ сказал, что на проверку сведений обо мне уйдет не менее трех дней, — подошел Грат к Кинту, — но сказал, что если ты решишь, то контракт со мной можно подписать с испытательным сроком.
— К дьяволу сроки, идем.
Проведя Грата в кабинет, что временно выделил Тьетэ, Кинт достал из папки незаполненный контракт и набрав в авторучку чернил сказал:
— Итак, еще раз полное имя, дата и место рождения…
Выпросив у Тьетэ повозку, Кинт с Гратом поехали на окраину Латинга, в тихий пригород, где живут в основном небедные ремесленники. Кинт решил поговорить с Тарье, тем самым отцом семейства, у которого с сыновьями своя артель охранников. Дом нашли не сразу, пропетляли по узким улочкам пригорода с полчаса. Наконец, остановившись у аккуратного одноэтажного дома, что построен, похоже, давно, из камней от стены форта, Кинт спрыгнул с повозки, подошел к калике и громко свистнул, отчего зашлась лаем лохматая собака в соседнем дворе. В окнах веранды Кинт заметил две тени, дернулась штора, а через минуту на пороге дома показался и сам Тарье.
— О, здравствуй, заходи, — улыбнулся Тарье.
— Доброе утро, я не один.
— Ну, заходи не один.
Кинт привязал вожжи к столбу у калитки и они с Гратом направились к дому, где Кинт представил семейству, которое только закончило завтрак, Грата и сразу выложил им причину, по которой приехал.
— А говорил, что не насобираешь монет на патент, — почесал бороду Тарье.
— Я и не собирал, просто повезло, наверное.
— Везучий, значит… Ну, а как ты видишь это все? У нас же свой патент, своя клиентура уже среди обозников, и ты извини, конечно, но я тебя не знаю настолько хорошо, чтобы, подчиняясь тебе, рисковать сыновьями.
— Понимаю, — вздохнул Кинт, — но вы все равно рискуете.
— Да, но не настолько, стараемся не брать в охрану обозы, что идут на север. Знаешь, Кинт, привыкли уже как–то к тому, что делаем, уж извини, но я тебе откажу, хотя спасибо, конечно, за предложение.
— А как на счет срочных контрактов, ну в смысле… если я, например, за отдельную плату предложу вам составить компанию в патруле?
— Хм… на это, пожалуй, можно согласиться, вопрос в количестве монет. Тут же как, если сопровождать состав в тот же Майнг, на рейс уйдет неделя, а мы можем за это время сводить пару обозов поближе, на моторных повозках… будет ли выгодно?
— Давайте так, Тарье, как появится необходимость в ваших услугах, я пришлю человека с запиской, или сам приеду, ну и озвучу сумму и условия.
— Давай попробуем, но не забывай, у нас же своя работа, предупреждай заранее.
— Хорошо, постараюсь.
По пути обратно, Кинт был немного расстроен, он, конечно, понимал бородатого Тарье, что уж тут поделать, но второй вариант, на котором сошлись, тоже вполне устраивал, осталось только обговорить это с господином Тьетэ.
— Спокойные направления, — хмыкнул Грат, — я посмотрю на эти спокойные направления, когда потеплеет, фермеры уже не так много берут себе батраков на сезон, а куда податься здоровым мужикам? Правильно, в леса пойдут да в степях разбойничать…
— Да уж, вроде почитаешь газеты, так терратос на пути к процветанию, открытия, технологии, а люди беднеют почему–то.
— Вот–вот, и не забывай о бунтарях и этих, как там они себя называют… а! Ячейки!
— А что, в Латинге тоже есть?
— Пока только разговоры ходят да слухи всякие, но их появление в Латинге — вопрос времени.
— Я застал в столице их акцию…. Это просто бедные люди, рабочие цехов, крестьяне с окраин, а вот подбивают их на бунты очень интересные типы, причем им за это платят.
— Гильдии?
— Наверноe… а может еще кто, запутано все… времена странные какие–то наступают. Ты вот что, раз довелось тебе конюхом поработать и толк в этом деле знаешь, то подумай насчет лошадей, найди, где купить, и с тем расчетом, чтобы и строевая, и заводная лошадь на каждого жандарма была.
— Скажи, а ты сколько думаешь людей брать?
— Три звена должно быть, одно в разъезд, другое на составе, а третье в расположении на отдыхе и в резерве… и это минимум. А вообще, дело это новое — железные дороги да составы охранять, будем учиться да на ходу соображать.
— Так на сколько жандармов лошадей искать?
— Давай для начала на звено… да, и сразу надо договориться, у кого фураж брать.
— Хорошо, сделаю.
— Как все узнаешь, сразу говори, к Тьетэ пойдем.
— Сегодня и займусь тогда.
— О, ты езжай, — Кинт остановил повозку в квартале от центра, — отгони повозку Тьетэ, да и занимайся тогда по лошадям, а я прогуляюсь по одному важному делу.
— Хорошо, — Кивнул Грат и принял вожжи.
Кинт соскочил с повозки и махнул рукой Грату.
Покрутившись немного на тротуаре, Кинт несколько секунд вспоминал, а потом, сам себе улыбнувшись, направился к двери с вывеской в паре десятков шагов. Хозяева кафе были не такие приветливые, как две столичные знакомые Кинта. В кафе стоял десяток столиков, свободных было только два и оба у входа. День был по–весеннему теплым, даже слишком, и Кинт сначала хотел снять бушлат и повесить на крючок у двери, но передумал — человек с двумя пистолетами и револьвером будет странно смотреться в кафе. Лишь расстегнув бушлат, Кинт жестом подозвал высокого парня с недовольной физиономией, но недовольство быстро сменилось натянутой улыбкой, и он подошел к столику.
— Что будете заказывать?
— Какао и пяток булочек.
— Три кеста серебром и расчет сразу.
Смахнув со стола в карман фартука три монеты, парень удалился, а Кинт еще раз осмотрел зал. Публика разная — два подозрительных типа что–то шепотом, но очень эмоционально обсуждают, три молодых пары, одинокая бабушка, которая, имея такую же слабость к свежей сдобе, как и Кинт, мечтательно прикрыв глаза, медленно пережевывает булочку. Были несколько дам в компании мужчин… или наоборот.
— Ваш какао, ваши булочки, — парень составил с подноса на стол чашку и тарелку со сдобой политой сиропом.
— Спасибо, — кивнул Кинт.
Предаваясь гастрономическому наслаждению, Кинт смотрел в большое окно на горожан. Степенно прогуливались и разговаривали представители аристократии, несколько торгашей через дорогу о чем–то жарко спорили, ватага чумазых мальчишек пронеслись мимо окна, и вскоре за ними пробежали двое городовых, они натужно свистели в свистки, при этом раскрасневшись, и смешно раздували щеки.
