Отряд сектантов привел одного из Вознесенцев. Они с Мирой были знакомы. Хотя как могло быть иначе? (что-то я торможу…) Вобщем он нам кое-что о этой группе рассказал (что именно лежит в архиве) Мира плакала. Вознесение было ей почти семьей, а тут такое.
Дух, опять Миру убить хотел. Опять обломался. Больше такого не будет — Харон его пристрелил. До бара осталось около двух километров, впереди что-то взорвалось. Предчувствие у меня хреновое, наверно это последняя запись. Так что adios!"
Харон уронил голову. Он еще раз вспомнил те события. На душе стало противно. Сталкер покрутил в руках КПК, пересилил себя, вышел из заметок, зашел в архив. Здесь была целая энциклопедия о Зоне: описания мутантов, аномалий, артефактов, группировок, здесь хранился и так называемый "сталкерский фольклор" — легенды, байки, анекдоты, и прочее. В отдельной папке находилось описание О-Сознанья и Вознесения. В следующем отделе хранилось нечто вроде очерка про то, как возникла Зона. На этой папке раньше стоял пароль, но он был снят долговцами. Скорее всего, они не читали записей Зиппы, так бы они попытались убить Харона как только он сказал свое прозвище. И, скорее всего им это бы удалось. Зато они прочли архив и теперь знают о О-Сознании и Вознесении. Вот и причина столь резкого наступления.
Харон вытащил флэшку, положил в рюкзак, убрал КПК…
*****
— …А химеру долговцу добили. Неужели вы выстрелов не слышали? — Рассказчик допил чай и поставил пустую чашку на стол.
— Я уже привык к выстрелам, почти не замечаю их. Да и слух у меня уже не тот, что раньше.
— Но наверняка все не так плохо. — Пакля привстал с дивана. — Спасибо за теплый прием, но нам пора.
— Ну что ж, удачи вам. Не забывайте старика.
— Как же мы можем вас забыть! Вы же нам самое ценное сокровище помогли спасти!..
Несколько секунд спустя, сталкеры уже спустились вниз.
— Эх, хорошо посидели.
— Это точно, но у нас дел еще выше крыши. — Пакля вышел из дома, посмотрел по сторонам. — Кто-нибудь Харона видит?
— Найдем. — Рассказчик сложил руки у рта в виде рупора, набрал в грудь воздуха. — Ха-рон!
— Чего ты орёшь?! — Вместо монолитовца отозвался Череп. — В вагоне он.
— Спасибо. — Рассказчик повернулся к Пакле и Мире. — Зайдите за ним, я у ворот буду.
Пакля кивнул и пошел к вагону. Уже возле него, сталкера подозвал Пат. Мира заглянула внутрь. Харон сидел, прислонившись к стене, и смотрел в стык противоположной стенки и потолка. Глаза не двигались.
— Нам пора идти.
Сталкер молчал. Казалось, что он вообще ничего не замечал вокруг и полностью ушел в себя. Девушка вошла внутрь, потрясла его за плечо. Сталкер, наконец, опомнился.
— Извини. Задумался.
— О чем?
— Да так. Долговец дал мне флэшку. Это Зиппы флэшка! — С нескрываемой грустью и скорбью ответил монолитовец.
— Нам пора. Ты как?
— Да нормально…
— Тогда пошли. У Меченого слишком большая фора, можем упустить.
— Понял. Иди, я сейчас буду.
Мира вышла.
— Ну, как он? — Пат подошел к девушке.
— Не очень. — Честно ответила та.
— Хреново. Ничего, отойдет. Кстати, долговцы идут с нами.
— Как-то много нас получается. Слишком неудобно идти.
— С нами пойдут только Череп и Стил, остальные останутся наверху — в шахте. Прикрывать будут, так что нас, считай, уже на три человека меньше.
— Семь человек тоже много. — Мире не нравилась идея идти такой большой компании.
— Что поделать. — Пат пожал плечами. — А вот и Харон. Всё, все собираемся и вперед!
— Есть шеф. — Стил показал нечто отдаленно напоминающее отдачу чести.
Отряд быстро привел себя в порядок и двинулся догонять Меченого.
Хозяин очнулся примерно через час. Он лежал в куче какого-то тряпья, вокруг были разбросаны кости и ошметки мяса. Фильтратор воздуха не работал, вокруг стояла невыносимая вонь, она перебивала все остальные запахи вокруг, нос отказывался распознавать что-либо еще кроме него. Разило же мускусом, такой "аромат" обычно стоял в логовах кровососов. Это не очень хорошо.
Сталкер попытался перевернуться на спину, тут же все тело пронзила тупая боль. Сталкер застонал. Мысли стали абсолютно нецензурными. Учитывая весь свой предыдущий опыт нахождения в таких ситуаций, Меченый решил отлежаться.
Стекло забрала шлема оказалось разбито, но осколками лицо не задело. Назойливо пищал сенсор, который определял количество воздуха в кислородных баллонах. Судя по звуку, его там не было совсем. Вобщем костюм пришел практически в полную негодность. Надежда оставалась только на артефакты.
Совсем близко слышался треск статического электричества, где-то на границе периферического зрения переливалось нечто ярко-зеленое — либо "студень", либо "холодец". Вверху гудел ветер — там притаилась "карусель", в которую затянуло долговца, и в которую чуть не затянуло его самого. Конечно, то, что его не засосало в аномалию это несомненный плюс, но припечатало об стену знатно. Вобщем все как обычно. Хозяин снова попытался перевернуться. Это оказалось сложно, но он все же смог это сделать. Боль вернулась. Достать аптечку стоило просто титанических усилий, ходок чуть снова не потерял сознание. Называется такое состояние — ушиб всего сталкера. Прям как в том анекдоте про бабку.
В глазах потемнело, появилась красная пелена. Первый шприц с антишоком и обезболивающим практически не дал результата, второй заход тоже мало чем помог. Но постепенно боль начала уходить, стало легче двигаться. Тогда сталкер принялся искать свой "Гром", при тусклом фосфорицирующем свете "холодца" это было не легко. Плюс еще и фонарик включать нельзя — долговцы могли заметить, а они наверняка поблизости. Но Меченого удивило то, что они не бросили пару гранат ему вслед. Видимо понадеялись, что его разорвало в "карусели".
Автомат вскоре отыскался.
Встать получилось раза с шестого, и тихонько, держась за стену, у сталкера получилось обогнуть угол и пройти еще около пяти метров. Затем он упал, прополз к противоположной стене, в ней была тяжелая, закрытая на засов дверь.
"В этих шахтах все ходы, ответвления, и коридоры ведут к одному месту — то есть ко входу в бункер Вознесения. Чертова дверь! Да как же тебя открыть?!"
Засов приржавел к двери. Меченый пару раз снизу ударил по нему прикладом автомата. Как оказалось, приржавел он не намертво, так что еще около десятка ударов и железяка отошла в сторону и с громким лязгом упала на землю. Звук разнесся по огромному помещению, но эхо не позволяло понять, где находился первоисточник. С дверью было меньше проблем — открылась она легко, ржавчина отваливалась с петель пластами.
