– Варяг, нет! Стой, Варяг!
Она выбежала за ним, но Андрей не обратил на это внимания. Все его существо было нацелено только на одно – догнать убийц отца.
АА-счетчик пищал и вибрировал, но Андрей почти не сверялся с ним, в ярости презрев опасность и боясь упустить мерзавцев из вида. Каким-то чудом ему удалось проскочить мимо нескольких аномалий. Убийцы снова остановились и оглянулись. Андрей зло ощерился: хорошо-хорошо, ждите!
Он заметил места, где сработали аномалии. Через них Андрей уже не станет стрелять, он наметил линию огня, которая проходила мимо ловушек.
Вдруг невидимая сила схватила его за ногу и резко дернула вверх и в сторону. Оказавшись в воздухе, головой вниз, он вскрикнул, а аномалия уже швырнула его вперед, в объятия следующей гравитационной ловушки. Андрей почувствовал, будто с разгона, плашмя врезался в бетонную стену. От удара у него помутнело в глазах. Несколько секунд он ощущал, что куда-то летит, в ушах свистел ветер. Потом Андрей упал на землю и потерял сознание.
* * *
Андрей пришел в себя от боли. Поначалу он лежал не открывая глаз, прислушиваясь. Потрескивали дрова в костре, шумел ветер, рядом кто-то шевелился.
«Отец!» – пронзила шальная мысль.
Андрей открыл глаза и попытался подняться, но тут же вскрикнул от пронзившей тело боли и опустился назад на травяной матрац.
Напротив сидела девушка и молча смотрела на него, на коленях у нее лежал автомат. Превозмогая боль, Андрей повернул голову. Тело отца покоилось в стороне, голова накрыта курткой. Смерть – это последняя точка в книге жизни. После нее ничего уже не исправить, не изменить, не добавить. Горечь потери принесла к боли физической, боль душевную.
Он повернулся к девушке.
– Я… – начал Андрей, но в горле сильно пересохло, и он не смог продолжить.
Она поднялась и подала ему фляжку с водой. У Андрея ломило все тело. Он пошевелил руками и ногами, попробовал поглубже вздохнуть, чтобы проверить, не сломаны ли ребра. Все кости вроде целы. Наверное, просто сильные ушибы от удара аномалии и от падения.
Он вдруг осознал, что находился довольно далеко от остановки, когда попал в невидимую ловушку. И куда бы ни швырнула его вторая аномалия, девушке пришлось тащить Андрея изрядное расстояние.
– Спасибо, – проговорил он.
– Ты хотел бросить меня, – сказала Чих холодно.
– Я просто…
– Я знаю, что ты и почему сделал, но если бы ты погиб, если бы аномалия на твоем пути оказалась не такой, которая отбрасывает, а более смертоносной. Или если бы ты упал не на обочину, в размокший от дождя грунт, а на асфальт и разбил себе голову, то я бы осталась одна… как в том лагере.
По мере того как она говорила, ее губы начали дрожать, глаза раскраснелись и при последних словах по щекам потекли слезы.
– Я понимаю, что ты мне ничем не обязан, что мы друг другу чужие люди… но должно же быть в тебе хоть немного сострадания ко мне, иначе зачем ты вообще вытаскивал меня из лап мародеров?!
Чих обняла колени, спрятала лицо в них и тихо заплакала.
Андрей понимал ее чувства и мог представить, как она испугалась, когда он помчался за убийцами. Он снова посмотрел на тело отца и в голове всплыли слова, которые батя произносил, когда приходилось провожать кого-то в последний путь: «Скорбя о мертвых, не забывайте о живых».
Наверное, он был прав.
Кривясь от боли, Андрей сел, придвинулся к девушке, забрал у нее автомат и обнял за плечи. Он не собирался просить прощения. В той ситуации он был прав и не прав одновременно. Чих тоже это понимала и не ждала извинений, но с благодарностью приняла его объятия.
– Не бросай меня больше, – проговорила она, едва слышно. – Пожалуйста.
– Не брошу, – ответил Андрей.
– Эй, в остановке! – раздался снаружи незнакомый голос.
Девушка вздрогнула, Андрей отпустил ее и поднял автомат. Осмотрелся, но, видимо, говоривший находился где-то сбоку, скрытый стенкой.
– Выходите, сколько вас там. Только стрелять не вздумайте, а то мы живо решето из вас сделаем.
Опустив оружие, Андрей вышел наружу. По обе стороны от остановки расположились четыре человека – двое справа, двое слева – все в серо-черных комбинезонах из какого-то плотного материала, Андрей таких не встречал раньше. Вооружение отряда составляли три «грозы» и один «печенег», направленные сейчас на него.
– О! Здрасти! – ухмыльнулся один из незнакомцев, с сигаретой в зубах. – А чего один? Я всех звал.
– Что хотели? – хмуро спросил Андрей, не настроенный на панибратское общение.
– Смотрите, какой сердитый, – незнакомец опустил свое оружие, вынул изо рта сигарету, сплюнул.
– Не до вас сейчас, проваливайте.
– Э, сталкер, ты ничего не попутал? – в голосе незнакомца зазвучали нотки агрессии.
Андрей развернулся и скрылся в остановке. Знаками показал Чиху, чтобы успокоилась, а сам сел за костром, прислонившись спиной к стенке и положив «калаш» на колени так, чтобы ствол оказался направлен на дорогу.
– Эй ты борзый, а ну иди сюда! – крикнул снаружи незнакомец, растерявшийся от такой наглости.
Андрей не ответил. Ждал.
Они появились с двух сторон одновременно, целясь в него из автоматов и пулемета. Чих быстро перебралась к нему, присела рядышком.
Андрей хоть и не целился явно, но тоже держал их на мушке, осознавая при этом, что против четырех стволов на таком расстоянии ничего не сделать. Это будет самый настоящий расстрел. Даже не просто убийство – казнь.
Немое противостояние продолжалось с минуту. Андрей смотрел на лица людей, дула автоматов и почти чувствовал ледяное дыхание смерти. Оставалось только попробовать довести свою игру до конца.
– Я же сказал – проваливайте, не до вас сейчас. У нас нечем поживиться. Хотите стрелять – валяйте, но думаю, мы успеем прихватить с собой минимум двоих.
Ответил все тот же – с сигаретой в зубах:
– Я смотрю, ты не только наглый, но еще и тупой, раз квад за мародеров принял.
– Должники?
От него не укрылась невольная дрожь девушки, когда он это произнес.
– Смотри-ка, знает.
– Слышал однажды, – сухо парировал Андрей.
– Нет, мы больше не должники. Все свои долги давно отдали. Теперь мы просто квад.
– Значит квадовцы?
– Значит.
Снова воцарилась тишина.
– Э… это кто? – усач с сигаретой кивнул на тело Николая Витальевича.
– Мой отец, – ровно ответил Андрей.
– Кто его?
– Мародеры, – и зачем-то добавил: – Мы за дровами ходили, когда они появились.
– Вот скоты! Это они тебя так? – продолжал расспросы курильщик, имея в виду синяки Андрея.
– В аномалию попал, когда за ними погнался.
– А, ну тогда это еще ничего. Повезло, можно сказать.
Снова молчание. Нужно было что-то решать. Продолжать целиться друг в друга и ничего не делать – глупо. Андрей понимал, что четверо вооруженных людей не захотят уступать, поэтому придумал, как помочь им с принятием решения.
