Пятнадцатикратная перегрузка…
«…хватит, я честно свое отлетал…»
Двадцатикратная перегрузка…
«…а как там Андрей?.. что-то у них не то с Диркой… и еще этот человский генерал…»
Шлем, надвинутый на голову, бесшумно отъехал вверх и вместо разноцветных кругов перед глазами в них брызнул яркий свет рубки управления крейсером.
Быстрый взгляд на оживший экран монитора. Вспыхнула одна синяя лампочка, другая, третья… Горевшие синим светом лампочки выстраивались стройными рядами, словно воины строились в непобедимую фалангу, способную снести все на своем пути. Пятидесятая лампочка, пятьдесят первая, пятьдесят вторая, пятьдесят третья…
«Ну, давай же. Великий Мортон, помоги…»
…пятьдесят четвертая лампочка…
«Давай, давай», – как заклинание шептал Главный командор.
Пятьдесят пятый звездолет, фроловский крейсер «Свобода» всплеском гамма-излучения оповестил мир, что он уже здесь, с ними, со звездами, с ледяным космосом.
«Ну, наконец-то, – Матрул ДарВул вытер пот со лба. Рука предательски подрагивала. – Нет, с полетами пора завязывать».
– Господин Главный командор, все на месте. Разброс точек выхода не превышает допустимый. Мы в ста двадцати трех часах от Суримы. Включена циклограмма подготовки к следующему гиперпрыжку, – командир «Альтии» произнес те же слова, что он говорил пятью минутами раньше и в ста двадцати тысячах световых лет, или в девяти с половиной тысячах миллиардов километров, от этого места.
«Нет, ну так точно не бывает! Выполнить два гиперпрыжка, уйти больше чем на сто двадцать тысяч световых лет и не потерять ни одного из пятидесяти пяти кораблей. Да, Великий Мортон сегодня пребывает явно в хорошем настроении. Подольше бы у него оно сохранялось! Ведь дальше начнется самое трудное». – Матрул ДарВул взглянул на быстро меняющиеся числа в левом нижнем углу монитора – обратный отсчет начала атаки на Суриму. Оставалось семь минут десять секунд.
Третий, последний, гиперпрыжок хоть и был самым коротким, но зато самым опасным. Фролы и челы прекрасно осознавали, что такую хорошо укрепленную планету, как Сурима, просто так, в лоб, не возьмешь. Тем более учитывая, какое важное оружие разрабатывали там кроки.
Нужна была хитрость. Нет, даже не хитрость, а суперхитрость, супертактический ход. Ход, позволяющий застать врасплох не то что кроков, а и самого Бога, всех Богов. И фроловского Великого Мортона, и человского Всесильного Исама, и, самое главное, кроковского Всемогущего Картана. И такой ход был придуман.
«Смею думать, что придуман. Через несколько минут узнаем, чего стоят все эти расчеты на суперкомпьютерах Главного Штаба. На собственной шкуре узнаем». – Главный командор еще раз посмотрел на экран монитора.
Нет, пока все шло прямо как по маслу. Ни единого сбоя. Два ядерных реактора, строго контролируемые несколькими компьютерами, вколачивали в огромный нуль-континуум-генератор новую порцию энергии. Центральный компьютер, приглядывая за подчиненными-коллегами, тасовал в своем электронном мозгу миллиарды цифр, рассчитывая параметры следующего прыжка. Десантники спешно занимали свои места с десантных ботах.
– Двадцать секунд до прыжка, – бесстрастно напомнил центральный компьютер.
«Как там Андрей? – мысль, казалось, так мгновенно родилась в голове Главного командора, словно пыталась догнать и остановить стремительно истекающее время до начала атаки. – Успел бы добежать в бот. Ждать никто не будет – атака должна быть внезапной. Насколько это, конечно, возможно при современных технологиях обнаружения гиперсветовых звездолетов и обработки полученной информации. Да нет, такой успеет. Если надо, зубами пол будет хватать, а доползет вовремя, – Матрул ДарВул вздохнул, – эх, и почему Великий Мортон дал мне только дочь? А побольше времени надо было с женой в постели проводить, а не в креслах звездолетов».
– Десять секунд до прыжка.
«А если погибну я и погибнет Андрей? Что будет с Эльдирой? И продолжится ли мой род?»
– Пять, четыре…
«Эх, вернемся на Матею, загоню их в спальню и не выпущу, пока внука мне не сделают».
– Три, два, один…
«Сам сделал ошибку, а зятю своему не позволю».
– Ноль.
«Пусть потрудится».
И вот с этим: «Пусть потрудится» Главный командор фролов Матрул ДарВул пересек границу нашего и потустороннего миров.
– Саррад, расстояние до флагмана?
– Полторы световых секунды, господин генерал, – тут же последовал ответ командира крейсера Саррада Бараштана.
«В полутора световых секундах находится он, муж Эльдиры, необразованный, отсталый мужик, по иронии Всесильного Исама оказавшийся челом, а по еще большей иронии – мужем Эльдиры. А я здорово увлекся этой фролкой, – неожиданно подумал Рахад Виргул. – Кто бы мог подумать».
Да, роскошная женщина. С таким типажом ему еще не приходилось иметь дело. «Крейсер», – как он поначалу про себя ее иногда называл. С такой завалиться на широченную кровать – все равно что одному выдержать бой со звеном кроковских крейсеров. И в том, и в другом случае будешь мокрый, усталый и на вершине блаженства.
«Но чтобы такую полюбить? – Рахад Виргул неожиданно для себя произнес слово, редко встречающееся в его лексиконе. – А ведь я ее полюбил. Точно полюбил. А если полюбил, значит, она должна быть моей», – тут же чел принял быстрое решение, как привык он их принимать в бою, – главное победить. А что произойдет с противником… на то он и противник, чтобы о его судьбе особо долго не задумываться.
– Пять, четыре, – пошел обратный отсчет перед третьим, последним, решающим прыжком.
И пусть этот противник, находящийся в каких-то полутора световых секундах от него, еще выживет.
– Три, два…
«Все, хватит душевных пережевываний. Бой впереди!» – Одним из ценных качеств генерала Рахада Виргула было то, что он мгновенно мог выбрасывать из своей головы все, не относящееся к предстоящей схватке, и превращался в быстро и остро думающую машину уничтожения.
– Один, ноль.
Человский тяжелый крейсер «Авангард» одновременно с другими пятьюдесятью четырьмя боевыми звездолетами прыгнул в гиперпространство.
Тяжесть, навалившаяся на тела, не успела не то что порезвиться с ними, а даже как следует приложиться к ним. Что такое сто двадцать три световых часа по сравнению со ста двадцатью тысячами световых лет? Ерунда, о которой даже говорить не следует. Максимальная перегрузка – восьмикратная в течение одной минуты – детский сад, младшая группа.
Тяжесть, навалившаяся на тело, ушла, словно сдутая пронзительным воем сирены.
«Все, вышли из гипера. Сейчас атака», – Андрей Кедров весь внутренне подобрался, правая рука невольно скользнула по закрепленному сбоку кресла бластеру.
