Корпус тяжелого десантного бота мелко завибрировал. Нет, это еще не была подготовка к старту. Это ушли на цель четыре ракеты с ядерными боеголовками, сметая стальные и бетонные наземные сооружения и расчищая путь фроловскому и человскому десанту.
Землянин знал, что аналогично поступают и другие звездолеты, свалившиеся в буквальном смысле на голову крокам с расстояния сто двадцать тысяч световых лет. А ведь от начала операции прошло всего четырнадцать минут! Да, галактические цивилизации оперируют галактическими величинами.
Андрей отчетливо представлял, что сейчас твориться под ним. Более двух сотен ядерных боеголовок с высоты каких-то пятидесяти километров, врубив свои твердотопливные ускорители, каждую секунду прибавляющие им почти по сто метров в секунду скорости, устремились вниз. Да плюс скорость самих звездолетов – километров десять в секунду. Ловите, перехватывайте ребята этот рой стремительных, злых пчел с ядерными жалами! Да еще несущихся с разных сторон.
Суперхитрость фролов и челов удалась! Правда за этой суперхитростью стояли долгие ювелирные расчеты и огромный риск. В главных штабах фролов и челов отлично понимали, что только внезапность дает им шанс на успех рейда. Причем внезапность появления на орбите Суримы – в данном случае это не внезапность. Мощная противокосмическая оборона планеты, включающая десятки наземных лазеров, ракет и патрульных звездолетов с легкостью такую внезапность сводила на нет. Минимальная высота орбиты для такой относительно массивной (примерно раза в два болше Земли – для себя определил Андрей, когда готовился к этому рейду), обладающей плотной атмосферой планеты составляет около двухсот километров. Целая долгая минута полета вниз. Успеть можно все – и решить, кто какой звездолет или десантный бот уничтожает, и неторопливо прицелиться, и отстреляться. Только испугаться не успеешь, потому как нечего пугаться – возможности обороны значительно превышают возможности атаки.
Единственный путь уравнять шансы – сократить время спуска с орбиты. Значит, надо выныривать из гиперпространства непосредственно в атмосфере Суримы! Легко сказать выныривать в атмосфере. Скорость входа, например тяжелого крейсера, в гиперпространство составляет примерно пятьдесят километров в секунду – именно до такой скорости разгоняет звездолет его ядерный двигатель. И мешкать особо долго нельзя. Гиперокно раскрывается на две тысячные доли секунды – геологическая эпоха по меркам микромира и неуловимое мгновение по меркам макромира. Не успеешь, и часть корабля останется в гиперпространстве, часть в обычном мире. А Вселенная стыдливо и поспешно затягивает прореху с такой силой, что гильотина, обрушивающаяся на человеческую шею, по сравнению с ней – ласковое поглаживание материнской рукой. Впрочем, эту силу никто точно не определил. Решение сложной системы уравнений в итоге давало неопределенность, что на обычном языке называлось бесконечностью. А экспериментально… ну и какие датчики нужно поставить, чтобы измерить эту самую бесконечность? Единственное, что установили экспериментально, – рез получается толщиной меньше атома. Детальное изучение среза выявило наличие там атомов элементов, не входивших в химический состав разрезанного материала. Какая-то могучая сила раскроила на две части попавшиеся на ее пути атомы, превратив их в другие элементы. Оставшаяся в этом мире часть звездолета или взрывалась, или просто продолжала свой полет по инерции – в зависимости от того, где произошел рез. Половинку корабля, успевшую нырнуть в гиперпространство, больше никто не видел… Так что медлить здесь точно было нельзя.
Но физические законы, подтвержденные экспериментально, говорили: с какой скоростью корабль нырнул в гипермир, с такой скоростью плюс еще пять километров в секунду он и вынырнет из него. Импульс не уменьшался, а увеличивался!
Ну и представьте себе звездолет, появляющийся в плотных слоях атмосферы планеты, на высоте несколько десятков километров, на скорости пятьдесят пять километров в секунду. То, что тут же не сгорит, через секунду глубоко зароется в землю. Следовательно, необходимо было уменьшить скорость выхода из гиперпространства хотя бы до десяти километров в секунду. Но тогда в гипер надо входить на скорости пять километров в секунду и успеть проскочить окно, прежде чем бесшумно, но неотвратимо сработает гильотина Вселенной.
Многочасовые расчеты показывали, что нет, не успеть. Двери в другой мир распахиваются на одну тысячную секунды. При скорости входа пять километров в секунду успеет проскочить лишь пять метров звездолета. Атаковать десантными ботами? Но, во-первых, в пять метров длины сможет уложиться лишь самый малый десантный бот, на котором никогда не ставился гипердвигатель и куда поставить его будет крайне проблематично. А если ученые и инженеры, вывернувшись наизнанку, все же сотворят это чудо, то в такой бот поместится лишь два-три десантника, а топлива хватит для прыжка на какую-то несчастную световую минуту. Нет, десантный бот отпадал.
– Атаковать нужно крейсерами, которые могут нести полный комплект вооружения, – подвел черту под спорами Главный командор на одном из совещаний, посвященном подготовке к рейду на Суриму. – Как? Думайте! За это вам, между прочим, деньги платят!
Ученые и инженеры придумали. Для каждого звездолета, участвующего в рейде, был разработан индивидуальный комплект навесного оборудования – мощная рама, с укрепленным на ней еще одним гипердвигателем, за которым сразу располагался мощнейший ускоритель, точнее замедлитель. По замыслу разработчиков все должно происходить следующим образом. Перед входом в гиперпространсто звездолет должен затормозиться своим обычным ядерным двигателем до двадцати пяти километров в секунду. При такой скорости успевало проскочить в другое пространство пятьдесят метров корабля. Надо было еще как-то просунуть туда оставшиеся двадцать пять – тридцать метров звездолета и сбросить скорость до пяти в секунду. И тут в дело вступало навесное оборудование. Включался гипердвигатель, расположенный на раме, продлевая существование окна еще на драгоценные две тысячные секунды. За это время оставшиеся метры звездолета влетали в другой мир. Но еще оставалось время – больше одной тысячной секунды! Это время было отдано замедлителю, представляющему собой небольшой ядерный заряд, помещенный в толстостенный шар, по конструкции напоминавший матрешку. Непосредственно заряд окружала полуметровой толщины сфера из свинца, которая, в свою очередь, вкладывалась в еще более толстостенную сферу из вольфрама, имеющую небольшую алюминиевую заглушку. По команде бортового компьютера производился подрыв заряда. За миллионные доли секунды происходило расплавление и испарение свинца, с повышением давления до миллиона атмосфер. С огромной силой пары свинца вырывались наружу. Но все же, в первую очередь вышибалась алюминиевая заглушка, и примерно пятнадцать процентов гигантской энергии уходило в нужную сторону. Остальная часть равномерно рассеивалась во все стороны. Этих пятнадцати процентов должно было хватить, чтобы, словно гигантской рукой, натянуть невидимые вожжи и сказать «тпру» многотысячной махине звездолета, пронизывающего пространство со скоростью двадцать пять километров в секунду. Да, толчок должен быть просто гигантским. Перегрузки должны были взметнуться до невероятных пятнадцати тысяч. Но… но через тысячную долю секунды невидимая гильотина отсекала раму с взорвавшейся на ее конце атомной бомбой и звездолет полностью уходил в гиперпространство.
