— Сам, командир. Правда, движки мне сосед подкинул — Джек Стентон.
— М-да. Два дизеля, говоришь?
— Два, командир.
— И как же ты их соединил?
— Но ты же знаешь, Джордж, что я был еще и механиком.
— О да! Хорошим механиком. Твой старшина обещал мне морду набить, если я тебя к себе переманю.
— Но ты не испугался.
— Испугался, конечно, но полагал, что я с ним больше не встречусь.
Они засмеялись, и это разрядило обстановку.
— Знаешь, Ферлин, давай я сразу все кучей выложу, а то мы с тобой как две девственницы — ни спереди, ни сзади…
— Годится, Шепард.
— Ну, дело было так — я наобещал вам всяких прелестей и денег до потолка, а потом дела у корпорации пошли хуже, и перед нашим расставанием меня вызвали в штаб и сказали, чтобы я заткнулся, если хочу получить в пенсию хоть что-то. Вот я и выступил перед вами — перед каждым в отдельности. Тебе досталось больше — ты был инвалид, и тебе требовалась операция, но денег не было. Вот я и отбрил тебя по-злому, чтобы слезки не наворачивались. Думал, больше не увидимся.
— Увиделись.
— Увиделись, — согласился Шепард. — Сам понимаешь, я сюда перся, не чтобы покаяться, хотя и это стоит денег.
— Понимаю.
— Хочу, чтобы ты снова со мной поработал. Сначала поедешь в госпиталь, там сделают легкую операцию — даже без общего наркоза, потом две недели реабилитации, и ты здоров, как бык, хоть на колбасу, хоть на фрикадельки. Что скажешь?
— Пойдем, я тебе дом покажу.
90
В доме Ферлина Шепард приходил в восторг от каждой вещи:
— О, Ферлин! Это же бронзовый крючок! Ему, наверное, лет двести?!
— Семьсот, командир…
— Семьсот?! — поражался Шепард, оборачиваясь и ожидая увидеть усмешку, но Ферлин был совершенно серьезен. Все, чем жили люди пустошей и самого Нура, приезжим казалось фантастикой.
— Но эта кофемолка, Ферлин! Черное железо, латунь, эмаль! Неужели и ей семьсот лет?
— Нет, сэр, всего лишь триста. И работает она от маленького двигателя внутреннего сгорания…
— Кофемолка от бензинового движка?
— Ну, это большая кофемолка, сэр, на ней мололи на всю роту разом, а к завтраку и на весь батальон. А насчет привода — да, двигатель в одну четверть киловатта.
— Просто фантастика, — покачал головой Шепард, ощупывая древнюю вещицу. — Неужели бензиновая, Ферлин?
— Да, сэр. У меня полно таких артефактов, ведь я живу на разломе погибших цивилизаций.
— Значит, это не брехня, Ферлин? Я читал об этих твои пустошах, так там такого нагородили, что я напрочь отказался верить в подобную глупость. Атомные бомбы, подземные хранилища и все такое прочее.
. — Не брехня, сэр. У меня в доме даже ложки откопаны из чьего-то буфета. А сортир — один в один с генеральского пункта полевого отдыха. Но костей генеральских, врать не буду, найдено не было.
— Ужас какой… — произнес Шепард. — Много я видел всякого, да ты знаешь, чего тебе рассказывать, но теперь, Ферлин, мне прямо как-то не по себе. Вещи остались, а людей — нет.
— Бомба всех положила.
— Необязательно сразу бомба. Сначала они дрались, завоевывая тактическое преимущество, а потом у кого-то не выдержали нервы и бац — бомба! А самое главное, что мы об этих войнах ничего не знаем. А то, что написано в официальных учебниках, — полная туфта.
— Точно? — не поверил Ферлин.
— Точно, приятель, точно.
Шепард подошел к окну и выглянул во двор.
— У тебя здесь не двор, а какой-то механический завод.
— Но вы же видели мой автомобиль, сэр. Если бы не было всех этих станков, я бы его никогда не собрал. Ну и потом, все это оборудование само в руки идет — люди откапывают и продают. Многие станки даже еще в заводской смазке.
— Правда? — поразился Шепард.
— Правда. Только от времени она каменеет, снимать ее приходится стамеской.
— Чего только не узнаешь, наведываясь в такие места…
— Далекие? — улыбнулся Ферлин.
— Не просто далекие, а даже… — Шепард замолчал, подыскивая сравнение. — Как будто погружение в мутные воды какого-нибудь озера. Как в Баканере, помнишь?
— О да… Кофе будете?
— Да, кофе буду. Кофе я люблю.
Шепард отошел от окна и сел в кресло, затем привстал, ощупал сиденье и погладил отшлифованные перильца.
— Надеюсь, кресло не от генералов прошлого?
— Нет! — крикнул Ферлин из другого помещения. — Это я сам делал, сразу после установки дома!
Вскоре хозяин вернулся, держа в руках две фаянсовые кружки, от которых пахло кофе и немножко — гвоздикой.
Ферлин подал Шепарду его кружку, рядом поставил блюдце с колотым сахаром.
— М-м-м! Какая прелесть! Я слышал о таком сахаре, но ни разу не пробовал! — признался тот и, забросив в рот маленький кусочек, стал осторожно его разгрызать, а затем попробовал кофе.
— Интересный вкус. Какой-то особый сорт?
— Нет, просто оно просроченное.
— Просроченное? — удивился Шепард, заглядывая в кружку с таким видом, словно ожидая увидеть там жука.
— Да. Но у меня есть несколько способов, как его восстановить. И как будто получается…
— Получается, — кивнул Шепард и снова попробовал напиток. — Вполне приличный кофе. А насколько он просрочен?
— На три сотни лет, я думаю…
— О! — воскликнул Шепард и даже закашлялся. — Ты не шутишь?
— Не шучу. Там на упаковке указаны дата выработки, название компании и номер военного склада, где все оно хранилось.
— Уфф, Ферлин! От тебя одни потрясения, — покачал головой Шепард и вернулся к колотому сахару.
Ферлин присел на стул и молча пил свой кофе, ожидая, когда Шепард заговорит. Приличия ими соблюдены, самое время перейти к делу.
91
Шепард допил кофе, поставил кружку на стол и смахнул с колен сахарные крошки.
— Хороший у тебя дом, Ферлин. С одной стороны — какой-то ангар просто, а с другой — в нем уютно.
— Спасибо, сэр.
— Пожалуйста, приятель. Ну так что, бросишь всю эту красоту, чтобы снова почувствовать себя настоящим кавалеристом, а не военным пенсионером?
— Жалко все бросать, ведь по гаечке, по болтику собиралось.
— Всегда надо чем-то жертвовать, ты это знаешь. Помнишь, как я тебя из механиков к себе перетаскивал? Ты тогда тоже плакался, что без своих роботов и железок с гаечными ключами жить не сможешь.
— Помню, — улыбнулся Ферлин.
— Небось потом сто раз пожалел, когда осколок получил?
— Было дело, — вздохнул Ферлин.
— Ну а теперь есть возможность и от осколка избавиться, и хорошо заработать. К тому же, знаешь ли, у меня сложилось впечатление, что ты вроде как заскучал.
