варианта, что делать: молиться, звонить в полицию, и извиниться (Флоры очень отходчивые существа)»
— ИЗВИНИ, ЦВЕТОЧЕК, ПОЖАЛУЙСТА!
Цветок остановился. Перекрасился в цвет хаки, говорящий о готовности к диалогу. Изучил лицо Дока на предмет морщин, и задал тот же самый вопрос, как несколько минут назад: «Какого чёрта ты меня бросил, Саймон? В этом уродливом обличии?». Перенервничав, и действительно не зная ответа, Док совершил ещё одну глупость и ответил: «Не знаю».
Бус распахнул перед Джонни двери, сказав, что скоро присоединится, а пока тот на свой страх и риск может развлечься с какой-нибудь девкой или заказать авторский коктейль у изобретательного бармена. Пройдя через темный коридор, освещенный тусклой желтой лампой, болтающейся на проводе, Серебряный оказался внутри бара. В ноздри вгрызся аромат спиртного, смешанного с межгалактическим потом и чем-то сладковатым, напоминающий запах богинь в красных платьях. Нос не ошибся. На сцене действительно находилась такая, но не для Джонни. Какой-нибудь Чивесру, Азазель, и быть может даже предательская Лапа – заурчали бы при виде медведицы в белом платье. Свет софитов превращал белизну в радужный витраж зачаровывающий своей красотой толпу, которая покачивалась в такт медвежьему рычанью. Рычание в какой-то момент превращалось в нечто неописуемое, находящееся между песнями сирен и серенадами эф-су, трогающих что-то запрятанное в душе. Такое хрупкое и нежное, что пришельцам приходилось заливаться алкоголем, дабы не утонуть во вселенской печали. Джонни тоже хотел этого.
Продираясь к стойке бара, он коллекционировал надменные взгляды тех, кто собирается участвовать в Бухлотоне. В отличии от качающихся в разные стороны, они стояли практически неподвижно, лениво кивая головами в такт и понемногу отхлебывая из своих стаканов. По одному внешнему виду Серебряного они угадали, кто его подписал на Бухлотон. Какой-то здоровяк, похожий на огромную лягушку черного цвета, растянул губы до ушей то ли улыбаясь, то ли насмехаясь, а после приложил пальцы к черной фланелевой шляпе.
— А сейчас, я исполню вашу любимую песню! Давайте, красавцы, все сюда?! — прорычала медведица, напоминая космо-цыган. Мухи облепившие бар полетели на танцпол, освобождая место игрокам в Бухлотон, желающим обновить напитки.
Бармен напоминающий модель, сошедшую с подиума, поправил упавшую на щеку прядку, загадочно улыбнулся Серебряному, а после принялся обслуживать игроков. Содовая, томатный сок, минералка, «ко-ко-ко-кола», и для черной лягушки отборнейшая грязь, будто он мерзкая жаба. Никто не заказывал выпивку. Серебряный решил, что это неспроста, но решил на всякий случай убедиться.
— А тебе чего, красавик? — «красавик», — Джонни сдержал смешок.
— Односолодовый с содовой, и три капельки премиум водки на свой вкус.
Услышав про три капли водки, кто-то поперхнулся. Он хотел спросить на кой хер изгаляться над выпивкой, но медведица начала рычать «бухлотон» на манер детской кричалки.
— БУ! — толпа выкрикивала следом за ней, вскидывая кулаки к небу.
— ХЛО! — руки толпы согнулись, они напоминали детей, требующих машиниста погудеть.
— ТОН! — ди-джей, стоящий за пультом нажал на кнопку. Из динамиков раздался рев бензопилы, которому подрожала толпа, а после на сцене, оттолкнув басиста появился Бус.
— Здорова, межвселенские букашки! — толпа тепло встретила Буса, некоторые даже рыдали, тыкая пальцами в сторону сцены и говоря: «Такой маленький, а уже большой босс». С ними трудно поспорить. Никто в этом заведении не оспаривал авторитет Буса, несмотря на то, что он шкет и такому хватило бы даже не целой, а трети пули. — Сегодня, мы собр-брр-бррр-рались, — подражал он звуку бензопилы на кнопку которого нещадно жал ди-джей, ещё больше заводя толпу. — Чтобы провести юбилейный 999-ый Бухлотон!
Толпа, не дожидаясь окончания речи Буса начала обливать себя бухлом. Игроки смотрели на Джонни, но тот улыбнулся своей обаятельной улыбкой, поднял руки вверх, будто сдается, и попросил у бармена грейпфрутовый сок.
— Зря. Стало бы на одного игрока меньше, — донеслось из динамика на груди рыбешки, плавающая в аквариуме, напоминающим допотопный круглый плафон от лампы, который крепился к корпусу жесткого водолазного скафандра.
— Разве тебе бы это помогло? — усмехнулся арахнид, облаченный в ковбойский костюм. Его жало собиралось пробить аквариум, но улыбчивая черная лягушка, похожая на законника среди игроков в Бухлотон – поймала жало налету.
— При-бе-ре-ги это для-я игры-ы, — устало проквакал он, поправил шляпу и улыбнулся Джонни.
— Лейте выпивку себе в глотки, несите букмекерам талоны, и готовьтесь! А теперь!? Мина? Нарычи для меня гимн Бухлотона! — толпа начала верещать, как девчонки на концерте космо-бэнда.
Услышав про гимн, зрители прекратили обливаться и заливаться. Они положили свои руки, щупальца, и другие конечности на грудь. Задрали головы, бутоны и все остальное к потолку.
Мина начала петь гимн Бухлотона:
«Крутись, стреляй, «бухлотон» выпивай, обгоняй», — толпа шепотом повторяла за ней.
«Карты скрывай, выпивай, убивай-убивай!», — толпа подхватила: «Убивай-убивай!».
«Беги, плыви, прыгай, лети, «бухлотон» выпивай и крути!»
— Что крути? — с должным артистизмом произнес Бус.
«Колесо крути, судьбу вороти, побеждай иль от Зуба убегай», — толпа снова принялась распевать «убивай-убивай».
«Бухлотон» выпивай, а потом…», — Мина направила к толпе микрофон, которая с остервенением кричала: «Убивай-убивай!».
Гитарист вдарил по струнам. Когда звук из динамиков утих, он начал елозить по рифу, качая головой, словно на концерте хардкорной музыки. С каждым ударом медиатора напряжение толпы нарастало. Вступили бас и барабаны. Начался добротный слэм. Увлеченный этим зрелищем Серебряный не заметил, как игроки рассосались, а на барной стойке перед ним во всем своем великолепии стоял Бус, попивающий кровавую Мэри.
— Ты точно победишь, потому что даже не идешь готовиться! — сквозь изнасилование инструментов сумел прокричать он так разборчиво, что Джонни несколько секунд моргал глазами, словно проморгавшись он поймет издевается ли над ним шкет или нет?
— Пойдем со мной! — крикнул Бус.
В баре каждый знал в лицо Буса, и старался обменяться с ним рукопожатием и какой-нибудь фразой: «Твой новый игрок, босс?», — тот лениво кивал, и зеваки начинали перешептываться между собой, а после выискивать глазами принимающего ставки. Второй по популярности фраза: «Босс-то подрос, вон как задрал нос!», — Бус пояснил для Джонни, что те, кто ходят в соседний бар, слышат про это там, потому что он поднял цены на самое паршивое пиво на какой-то жалкий
