Еще одна встряска. Стаса снова бросило в сторону. Опять приложило об пол.
— Катя, ультразвуковой и акустический анализ! — не дождавшись от него ответа или уже не надеясь на ответ, воззвал Гришко по внутренней связи.
— Аппаратура полетела! — раздался в ответ испуганный крик акустика. — Вся накрылась! И сонар, и остальное!
— Стас! — снова позвал Гришко.
А Стаса швыряло по отсеку управления так, что он не мог ответить. Неведомая сила трепала многотонную махину «Боевого крота», как щепку в бурном потоке.
— Киря?! — крикнул полковник в микрофон. — Что у тебя в боевом?
— Не вижу! — хрип начохра из динамика. — Ни хрена не вижу! Кругом порода! Прицелы и амбразуры не открываются. Стрельбу вести невозможно.
Новый рывок.
— Додик, следи за реактором! — крик-приказ Гришко. — Не дай бог рванет!
Атомщик не ответил. Наверное, следил.
— Ста-а-ас! — пристегнутый к креслу полковник опять развернулся в его сторону и, дико вращая глазами, потянулся к пистолету. — Пристрелю, сука!
Стасу удалось, наконец, подняться, вцепиться в спинку полковничьего кресла и немного прийти в себя.
Машину трясло немилосердно. Слышались отчетливый скрежет титановых боков и захлебывающийся рев двигателя. И движок, и бур, судя по всему, работали на полную мощность, но на движение подземлодки это влияло мало. Ею сейчас двигало что-то другое.
Что?
Что вообще происходит?
Землетрясение? Ох, хотелось бы верить, что они всего лишь вошли в зону сейсмической активности. Но почему-то не верилось.
Сосредоточиться в такой болтанке, удалось не сразу, и все же Стас заставил себя сконцентрироваться.
Всмотрелся. Увидел.
* * *
Снаружи «крота» опутывало толстое кольчатое тело — огромное, длиннющее, склизкое, похожее на кишки, вывалившиеся из брюха самой земли… Хотя нет, это было не тело даже, всего лишь часть тела. Хвост гигантской змеи? Червя?
Червь, червь, червь…
Хвост, растущий из земли и сливающийся с ней.
На субтеррину словно набросили многопетлевый аркан, пульсирующая веревка от которого тянулась далеко в сторону. Очень далеко. Стасу пришлось здорово напрячься, чтобы разглядеть в изрытом грунте — «Вот почему он такой рыхлый и мягкий — потому что кто-то его рыхлит и измельчает. Вот почему земля плохая!» — подземную тварь, свившуюся во множество толстых колец. Живой клубок двигался, словно перетекал из себя в себя. Было понятно: из такого лабиринта им точно не выбраться.
Тварь извивалась и, судорожно сокращаясь, подтягивала захваченную добычу.
«Это ж какой силищей нужно обладать, чтобы справиться с „кротом“?» — ужаснулся Стас.
Тряска почти прекратилась: монстр полностью подчинил себе «крота» и приноровился к работе его двигателей. Он просто плавно тащил субтеррину на себя, как рыбак подтаскивает к берегу крупную рыбу, севшую на крючок.
— Что там?! — снова проорал Гришко.
— Червь, — коротко ответил Стас.
Огромный, невообразимо огромный кольчатый червяк, по толщине не уступающий крупным корневым отросткам мирового древа. Да и по крепости, пожалуй, тоже. Даже «колбаса» из пермских «опарышей» не шла с этим монстром ни в какое сравнение.
То ли тварь проявила разумную осторожность, то ли так получилось случайно, но ее хвост-петля не попал под бур и не намотался на вращающийся шнек. Живые кольца сжались на титановых боках подземлодки и, казалось, вот-вот их промнут.
Бур работал безрезультатно, нелепо дергались кормовые лапы-домкраты. Да и вообще грозный «Боевой крот» походил сейчас на букашку в цепком кулаке.
— Какой червь, Стас?! — допытывался Гришко.
Какой червь? Откуда ему-то об этом знать?
Впрочем, ему как раз было откуда.
— Это Олгой-хорхой. Кишка-червь. — Колдун снова заговорил со Стасом посредством речи, доступной лишь им двоим. — Оживший корень мирового древа, отторгнутый им же за свою ненасытность, когда Олгой-хорхой начал пожирать другие корни.
Стас сначала услышал Илью и лишь потом увидел его. Тот неподвижно стоял в рыхлой земле и наблюдал за схваткой со стороны. Нисколько не помятый и не потрепанный, словно и не побывал недавно на шнеке субтеррины. У мертвого состояния есть свои преимущества…
— Что за червь? — не унимался Гришко.
— Кишка размером с туннель «Аида», — ответил Стас, лишь бы отвязаться от полковника.
Сейчас важнее была другая беседа.
«Ты поможешь, Колдун?»
— Я только указываю путь и предупреждаю, — ответил Илья. — Ты либо идешь по этому пути, либо сворачиваешь с него. Либо внимаешь моему предупреждению, либо нет.
Ну да, сегодня они не вняли. Гришко не повернул назад.
«Не все зависит от меня» — оправдание глупое и вряд ли уместное сейчас.
— Все, — не согласился Илья. — И только от тебя. Твоя лодка не повернула, когда можно было повернуть, потому что ты не был достаточно убедителен.
«Но сейчас… Что делать сейчас?»
— Мне — ничего. Мой бубен бесполезен против Олгой-хорхоя. Кишка не умеет бояться. Она умеет только жрать. Она пожирает все — и живое, и мертвое. А ее черные молнии-плевки сразят любого.
Молнии-плевки? Так вот что шарахнуло по субтеррине!
— Против земляного тока-яда Олгой-хорхоя вам не устоять.
«А как его убить?»
— Никак. Его можно только порвать и на время ослабить, пока кишка не срастется вновь. Тогда можно вырваться.
«Чем порвать?»
— Люди создали много оружия, чтобы отбирать жизни друг у друга.
Такая простая и очевидная подсказка!
— Стас, ты слышишь меня? — казалось, Гришко орал ему в самое ухо. Перед лицом мелькал пистолет, которым полковник размахивал как дубинкой. — Куда нам двигаться? Что делать?
Двигаться — никуда. Поздно уже дергаться. Но сделать кое-что еще можно. Порвать ненасытную кишку.
— Торпеда. — Стас повернулся к полковнику. — У нас ведь еще есть торпеда?
— Одна, — с небольшой заминкой ответил Гришко. — Последняя.
И что с того, что последняя?
— Обидно будет унести ее с собой в могилу.
Если они уже не в могиле.
Полковник нагнулся над коммуникатором:
— Киря, носовой торпедный отсек к бою.
— Есть к бою… Только это… Куда стрелять-то? Не видно ж ни хрена!
— Куда стрелять? — Гришко переадресовал вопрос Стасу.
— Не важно, — ответил он. — Главное, выстрелить. Хоть куда-нибудь.
«Колдун, ты сказал, что можешь указать верный путь».
— Сказал, — согласился Илья. — Могу.
«Так укажи его торпеде».
— Хорошо…
— Огонь! — тихо шепнул Стас.
— Огонь! — проорал в коммуникатор Гришко.
