…Вся серо-бурая махина леса, стоявшего вокруг озера, была заполнена крысами. От маленьких, с палец размером, до огромных, куда больше медведя, сидящего рядом с Николаем. Крысы были повсюду: на траве, в кустарниках, ветки деревьев кишели ими. Одна из крыс размером с руку сидела на еловой ветке в позе белочки. Она пристально смотрела прямо в глаза Николаю, хвост ее вилял в разные стороны, как у дружелюбной собаки, но глаза были холодными и пронизывающими, как две ледышки. Крыс становилось все больше, они уже превратились в огромную кишащую серую массу всего в нескольких метрах от кольца лесных зверей, окруживших озеро. Они чего-то ждали, громыхавший до этого шелест стих.
Вдруг, словно по чьей-то неслышной команде, со всех сторон послышался оглушительный крысиный писк. Вся масса омерзительных грызунов, скопившаяся в лесу, волной ринулась на зверей. Крысы грызли их, давили всей массой, били огромными голыми хвостами, их серые тела мелькали повсюду. Поражало, что звери никак не реагировали, не пытались отбиться от нападающей мерзости. Никто из них даже не зарычал и не застонал от боли. Перед глазами промелькнул облепленный грызунами бурый медведь, огромная крыса вцепилась ему в глотку, а лапы могучего лесного зверя даже не шелохнулись, чтобы сомкнуть свои смертоносные объятия.
Николай отступал к кромке воды, а навстречу ему неторопливо ползла та самая крыса, что смотрела на него с ветки дерева. Она поднялась на задних лапках, глядя торжествующе, и улыбалась своим поганым крысиным ртом. Коля вспомнил про нож за голенищем сапога. Рука его сама потянулась вниз, пальцы нащупали рукоять. С пронзительным криком «сдохни!» он неожиданно для самого себя рванулся вперед и ударил крысу ножом в брюхо. Снизу вверх. И еще раз, и еще…
– Колян, проснись! – рука трясла его за плечо, продрав глаза, он увидел обеспокоенное лицо Вани. – Не ори! Ты чего?!
– Приснилось… – хрипло сказал Удальцов пересохшим горлом. Он приподнялся на локте, осмотрелся. Вокруг была лесная чащоба, меж деревьев едва пробивался призрачный утренний свет. Где-то неподалеку закуковала кукушка, но считать, сколько осталось жить, ребята не стали. Разведчики торопливо собирались, наспех перекусили олениной, запили водой, затем тщательно обулись, намотав на ноги свежие портянки. Сверились с картой и компасом. Пошли.
Они в растерянности присели в небольшом овраге, чтобы передохнуть и еще раз попытаться привязаться к местности. Либо врала карта, либо они заблудились. Верить в последнее совершенно не хотелось. Вгляделись в бесстрастные обозначения карты: нет, все было верно. Возвышенность «83» была на месте. Именно на ней они сейчас и находились. На месте была и безымянная речушка. Но не было ни тупиковой дороги, ни деревушки, хотя на карте она отмечена…
– Смотри, – Ваня толкнул товарища в плечо и указал пальцем в просвет между деревьями. – Видишь, просека? Пойдем-ка, поглядим…
Они пошли, почти не скрываясь, беспечно, как на прогулке. Эта беспечность чуть не погубила их. Видимо, сказалась лесная тишина, настроившая ребят на мирный лад, в душе даже появилось обманчивое ощущение, будто кругом мир, а громыхавшей повсюду войны не существует и никогда не было. Разведчики расслабились настолько, что Конкин даже запрокинул автомат себе на правое плечо, а Удальцов насвистывал любимый мотивчик…
Спустившись с холма, они шли вдоль круглой низменности, поросшей густым кустарником. И обомлели – то, что казалось пустошью с удаления, превратилось в проплешину, закрытую растительностью, словно пучками волос, прикрывающими стыдливую лысину. Между высоких кустарников, торчавших из земли, словно веники, виднелись обгоревшие пятна. Подойдя поближе к одному из пятен, они различили остатки сгоревших бревен…
– …Смотри, Ваня, – Удальцов поперхнулся и замер на месте. – Это ж печка! Точно, печка торчит! А это… это же яблоня!
Откуда-то сзади, из-за холма, на котором они находились совсем недавно, раздался душераздирающий вой. И дикий крик, отдаленно напоминавший голос человека. Сразу же там, сзади, вспыхнула стрельба, которая так же внезапно стихла. И началась снова… Где-то бухнула граната.
Парни и сами не поняли, как оказались в кустах с оружием наизготовку. Затаившись, они ждали развития событий, просто потому, что не знали, что происходит. Их глаза устремились на холм, за которым, очевидно, сейчас кипел бой. Даже издалека было понятно, что стреляют всего несколько человек, настораживал только тот нечеловеческий вой. Он зазвучал вновь, словно некий яростный призыв к бою, оглашаемый, чтобы заледенить сердца и души врагов, победить их еще до начала схватки. Только ребята были не из пугливых и истошных криков не боялись.
Конкин повернулся к товарищу и на пальцах показал, что неплохо бы переместиться в глубь деревни.
– Давай рванем, может это наши бьются?! – Ваню трясло от азарта предстоящей схватки, он уже приготовил гранату и собирался вскочить на ноги.
– Куда?! – яростным шепотом спросил Удальцов, держа автомат за цевье левой рукой, а правой смахивая со лба крупные капли пота и назойливую мошкару. Круглыми глазами он уставился на товарища. – Какие НАШИ?! Сидим тихо, ждем!
Взрыв гранаты хлопнул совсем близко, повернувшись, они увидели облако поднявшейся пыли и земли на самой вершине холма. Яростно полыхнула автоматная очередь. Удальцов рванул из-за пазухи висящий на ремешках бинокль, прильнул к окулярам. Вот сверху вниз отчаянно понесся плотный бородатый мужчина в сапогах и брезентовой куртке с немецким автоматом в руках. Николай отчетливо видел его перекошенное ужасом лицо. Следом за ним мелькнула огромная зеленая тень. Удальцову показалось, что он сходит с ума. То, что он увидел в обычный военно-полевой бинокль, не вписывалось ни в какие рамки обыденности. Он увидел… нет, ему показалось, что он увидел что-то вроде огромного летающего крокодила, вроде тех буро-зеленых тварей, что он видел в книжках.
Удальцов отнял от глаз бинокль и потер глаза, затем кинул быстрый взгляд на Конкина. Иван сидел с открытым ртом. Круглыми вытаращенными глазами он смотрел на происходящее на холме. Похоже, он увидел то же самое, что и Николай.
– Ты видел, а? – хриплым шепотом спросил Иван и, не дожидаясь подтверждения товарища, прильнул к автомату.
Зеленых тварей на холме становилось больше. Разведчики наблюдали за тем, как через холм перебегают люди, а следом за ними тенями мелькают «крокодилы». Люди, судя по внешнему виду – партизаны, бежали отчаянно, изредка останавливаясь, чтобы пустить очередь, но сопротивление их моментально подавлялось зелеными тварями. Вот через гребень холма густой цепью бодро перевалили эсэсовцы в полевой форме, они не стреляли.
