Да, сотни тварей, еще недавно с остервенением бросавшихся на пулеметы, покорно позволяли своим верховым конвоирам и собакам формировать этапы. Они брели мимо землян, боясь поднять глаза на Хозяина Стихий.
Агафангел, серьезный, как стена, подошел к коменданту.
– Если мои люди больше не нужны, мы уходим. И вообще… уходим подальше от вашего демонического государства.
Комендант сделал вид, что для него это новость, принялся отговаривать, потом махнул рукой.
Агафангел был тверд:
– Мы отпоем павших и возьмем с собой тех, кто не намерен служить этой… этому… словом – той омерзительной мощи, что пляшет сейчас по равнине, словно бесы на шабаше. Призывать вас одуматься, думаю, бесполезно…
– Правильно думаешь. Ну что ж… подождите, по крайней мере, месяц. Я наведаюсь к вам и попытаюсь вразумить, объяснить некоторые нюансы.
– Знаю я ваши нюансы. Впрочем, пока у меня и у моей паствы есть еще дела в колонии.
Остатки Христова воинства, косо поглядывая на грозные смерчи, из которых сыпались молнии, удалились, прихватив с собой едва дышавшего Бородача и Евгения, в котором также еще теплились искорки жизни.
Через некоторое время начались накладки. Боевой дух оказался сломленным не у всех неандерталов. Довольно большая группа вдруг завыла и, роняя с клыков пену, пошла в атаку. Штабные еле успели вскочить на коней и отъехать на безопасное расстояние. Не будь рядом собак, порядком напуганных пульсирующими вокруг токами неясной силы, но все же по-звериному бдительных, могло все кончиться куда хуже.
Обладатель талисмана вновь повторил что-то на неандертальском наречии, затем смерчи, уменьшаясь и сгущаясь, ринулись на врагов. Те пытались разбежаться, но смерчи, по выражению Кацапа, оказались «самонаводящимися». Они метались по красноватой почве саванны, давя и сбивая с ног непокорных. Там, где черные, светящиеся изнутри башни проходили по неандерталам, оставались кучки пепла и пустые оболочки, которые разносил в пыль крепчающий ветер. Картина была устрашающая и отталкивающая одновременно…
Паника воцарилась и в покорно бредущих под конвоем группах. Неандерталы заголосили, заволновались, стали разбегаться.
Хозяин Стихий вынужден был прекратить избиение непокорных и оцепить смерчами обширный участок равнины, куда устремились беглецы. Постепенно конникам и собакам вновь удалось навести там порядок. Но заминкой воспользовались те неандерталы, что пытались взять реванш. Они, убоявшись нового столкновения с мерцающими башнями, стали отступать. Их было, по мнению Кацапа, сотни полторы, не меньше. Десять всадников, членов штаба, медленно ехали за ними. Потом один покачнулся и упал. Это был Хозяин Стихий. Мы тогда не знали, что это его первый и последний выезд «на люди».
Талисман подхватил Смотритель базы. У него не выходило так же ловко, как у предшественника. Порывы тугого ветра едва не повышибали из седел самих штабистов, из рассыпавшихся башен вновь поднялись над саванной всего несколько штук, да и те уже не были столь грозными и подвижными. Но отступающие враги и не думали переходить в контратаку. Им хватило и этого.
Кацап шел по равнине следом, тщетно пытаясь заставить себя не смотреть в мерцающие огни, плавающие внутри смерчей. Они словно гипнотизировали его, звали за собой, по капле вытягивали волю…
Наконец, показалась узкая полоса джунглей. Неандерталы, завидев ее, припустили бегом. Неслись они нестройной кучей, на ходу бросая оружие. И тут конники остановились как вкопанные. Раздались изумленные возгласы.
От границы зеленой чаши к людям и неандерталам ползло нечто. Во-первых, тварь была колоссально огромной. Едва ли сходные с нею размерами когда-либо попадались нам на глаза. Во-вторых, она совершенно не производила впечатления животного. Как-то сразу становилось ясно, что перед нами не очередной звероящер. У твари было восемь гигантских ног, которые несли высоко над землей тушу, закованную в крупную чешую изумрудного цвета. Сзади волочился толстый короткий хвост, который, резко сужаясь, переходил в аспидно-черную шипастую булаву. На длинной, по-лебединому выгнутой шее покачивалась небольшая голова, как у земного динозавра, а то и у дракона с детской картинки. А когда тварь стала разевать пасть, стало видно, что у нее устрашающего и отталкивающего вида жвала, словно у скорпиона или фаланги.
Еще раз повторяю, что сам я эту дрянь не видел, штабные о ней не очень-то распространялись, так что точность описания целиком на совести Кацапа. По его словам, за этим чудо-юдом волочились огромные перепончатые крылья. Именно волочились, оставляя в песке глубокие борозды… Кроме того, насчет гребня на спине, рогов на голове и длиннющих когтей Кацап точно не помнил, но мне кажется, это уже чересчур. Скорее всего, остальное дорисовало его потрясенное воображение. В ту минуту в его голове билась только одна мысль: «Неужели это – один из Древних?» Согласитесь, от такой идеи ум мог зайти за разум. Но еще больше Кацапа поразились неандерталы. Такое впечатление, что они хорошо знали этого монстра, но никак не надеялись встретить его тут. Вначале, как показалось нашему бравому вояке, они даже обрадовались, словно прибыл их грозный союзник, способный наказать дерзких врагов, укравших у них победу обманным путем. Однако вскоре все переменилось.
Зверь взревел и широко распахнул глаза, которые до сих пор оставались прикрыты тяжелыми веками. Дюжина неандерталов-беглецов, которые успели дальше всех удрать от конников и приблизиться к джунглям, замерла на бегу. Взгляд василиска словно обратил их в соляные столпы, заморозил, превратил в камень или что-то подобное. Затем тварь, закрыв глаза, взревела вторично, поднимаясь на задние лапы, и при этом распахнула крылья. Порыв воздуха ударил по неподвижным фигурам – и те стали рассыпаться пылью и грудой мелких осколков.
Впечатляющая демонстрация силы!.. Остальные неандерталы уже не делали попыток приблизиться к василиску. Они вертели мордами, поглядывая то на него, то в сторону преследователей. Штабные обнажили клинки, опасаясь, что волкоголовые могут ринуться назад. Однако этого не произошло.
Зверь тяжело опустился на все свои конечности, словно давая неандерталам время поразмыслить над предупреждением. Затем по его чешуе замелькали сполохи рыжего огня. Лошади с истошным ржанием принялись рваться прочь. От монстра вправо и влево потянулись черные полосы, идущие прямо по песку. Ровными, отчетливыми линиями они расчерчивали саванну на ровные квадраты. Затем зверь-иллюзионист выкинул еще одну штуку: в шахматном порядке квадраты стали проваливаться вниз, в бесконечность. Теперь неандерталов от спасительных джунглей отделял участок, где в абсолютной пустоте, ни на что не опираясь, висели квадраты песка. Кацап говорил, что зрелище было поразительным и явно рассчитанным на впечатлительную психологию животных. И оно возымело несомненный успех, особенно после того, как из пустоты стали подниматься угрожающие полупрозрачные фигуры самых разных хищников: тигрокрыс, волков, змей, скорпионов.
