– А если не справимся? – прошептал Аксенов, невольно поежившись.
– Справимся или у нас больше не будет дома! – глухо ответил я, сжимая поручни кресла. – Нечего и думать пытаться приземлиться именно сейчас. Пока Сайрус занят своими делами, мы по возможности тихо проберемся на станцию и попробуем захватить над ней контроль. Одна группа устроит отвлекающее нападение на амерзонные стабилизаторы и зал с накопителями, генерирующие швартовочный луч. В то же время две другие группы попробуют атаковать самое сердце кванторов – их главный Командный Центр. Если дело выгорит, мы получим, если не полный контроль над станцией то шанс ее уничтожить или надолго вывести из строя. Не стоит забывать что "Квантория" – важная часть этой головоломки и залог нашей победы.
Бортовой компьютер принял кодированный сигнал стандартного шифра кванторов. "Квантория" пыталась нас идентифицировать. Если опознание происходило в автоматическом режиме, значит о нашем приближении стало известно пока лишь только искусственному интеллекту станции. Если бы вместо него о нашем приближении стало известно Сайрусу, нас бы ни о чем не спрашивали, а сразу открыли шквальный огонь на поражение. Мне был не нужен лишний риск, поэтому я приказал пилотам шатлов разделиться и направляться к трем разным посадочным площадкам. На случай если одну группу блокируют, две другие попробуют пробиться к цели. Коды безопасности не изменились со времен моего обучения и без проблем открыли нам доступ к посадочным площадкам, зарезервированным для ремонтных бригад и обслуживающего персонала. Во время моего памятного пребывания в стенах Квантории пару лет назад каждый кадет имел доступ к вспомогательным кодам, что бы в случае необходимости не тратить время на утомительную и долгую операцию согласования с операторами станции.
Заметил ли наше приземление кто-либо из операторов, неизвестно – обычно такие банальные вещи происходили без их участия полностью в автоматическом режиме. С виду царившая на посадочных площадках тишина и запустения в любой момент могла взорваться кровопролитным сражением. К тому моменту, когда шатл на котором находился я, приблизился к титаническим створкам ремонтного ангара, два других уже благополучно приземлились. Связавшись по закрытому каналу с командирами групп, я обсудил с ними порядок взаимодействия. Было жизненно важно придерживаться точного маршрута движения, дабы группы вышли на позиции точно к сроку и атаковали цели желательно в одно и тоже время.
– Пока что все идет как по маслу, – сказал я идущим рядом со мной Краснову и Аксенову. – Здесь не так уж и много систем контроля. Все они сосредоточены на более важных участках. На всякий случай мы подключимся к здешней сети передачи данных и попробуем нейтрализовать часть датчиков. Если повезет, нас не обнаружат, пока для кванторов не станет слишком поздно.
– Аналитики уже занялись этой непростой проблемой, – подсказал старпом. – Все люди проинструктированы и каждый знает свое место. Теперь нам бы немного удачи.
– Хорошая инициатива. Продолжайте и дальше действовать на опережение.
Активировав адаптивный камуфляж, бойцы из моей группы в количестве двадцати девяти человек быстро, без суеты взяли под контроль весь посадочный терминал. Выставив у шатла охрану, мы углубились вглубь станции. Безжизненные коридоры и отсутствие врагов отчасти грели душу, но как показывала практика и печальная статистика прошлых операций, обычно в таких ситуациях теряешь бдительность. Осторожность никогда не бывает лишней.
– Первый и второй коридор… чисто! – доложила разведка ушедшая далеко вперед.
Я приблизительно знал, где мы находимся и куда необходимо двигаться, но меня беспокоило количество кванторов. Точное их количество никогда не разглашалось и являлось секретной информацией. Их могло быть и несколько сотен и несколько десятков тысяч – все зависит от того, скольких Сайрусу удалось привлечь на свою сторону и собрать на "Квантории". Если эта часть станции пуста, значит, нам устроят засаду в главной зале тысячи рас – это был кратчайший и единственный путь к Командному Центру.
Так собственно и получилось – не успели мы дойти до живых изгородей, как отовсюду ударили лучи диатомизаторов. Сражаться вслепую в этом месте было крайне тяжело. Защитники отлично владели тактикой засад и отменно стреляли. Первые шесть человек согласно плану принявшие удар на свои щиты оборонялись отчаянно, пока остальные обходили кванторов с тыла и уничтожали их одного за другим. Я и дюжина бойцов передвигались по самому верхнему уровню, внимательно высматривая внизу цели. Как только один или несколько врагов раскрывали свое местоположение, мы массированны огнем, подавляли огневые точки и добивали выживших. Я постоянно держал связь с остальными отрядами и старался использовать их для ударов по флангам и тылу кванторов. Как ни странно мы отлично придерживались всех своих плана. Это значит наше появление на станции отчасти застало кванторов врасплох.
Ловя в электронный прицел очередную цель, я даже вздрогнул, когда наткнулся взглядом на Сайруса, хладнокровно взирающего на поле боя с неприступной высоты, презрительно скрестивший руки на груди. Он стоял на открытом балконе в гордом одиночестве. Мой палец тут же яростно вдавил гашетку и жал на нее до тех пор, пока зарядная камера жалобно не звякнула – кончился боезапас. Ни один из зарядов не пробил силовое поле балкона, зато я, наконец, обратил на себя его внимание. Прищурив глаза, мы какое-то время молча смотрели друг на друга, пока Сайрус порывисто не развернулся и поспешно не скрылся в открывшейся позади двери.
– Ну, уж нет! Только не в этот раз… – прорычал я, выхватывая из-за пояса ближайшего рейнджера диатомизатор с полным боекомплектом. – Краснов, принимай командование на себя.
Запрыгнув на силовой подъемник, я быстрым движением ладони активировал его. Пока я скользил над Залом Славы, осыпаемый со всех сторон выстрелами из диатомизаторов, дважды успел достать из пистолета нескольких вражеских стрелков. Поравнявшись с балконом, где минуту назад стоял Сайрус, ловко перемахнул через ограждение, окутавшись на мгновение полем. Оно не пропускало энергетические лучи, зато материальные объекты без проблем.
Озираясь по сторонам, переложил пистолет в левую руку, а в правую взял силовой клинок, предусмотрительно захваченный на корабле. Наномашины за микросекунды воссоздавали из рукояти острейшее лезвие и когда нужно так же быстро убирали. Особенностью этого меча была его фантастическая прочность и режущая кромка толщиной всего в несколько атомов. Ему были не страшны поломки и зазубрины – наномашины внимательно следили за его состоянием и при необходимости тут же обновляли структуру до первоначального состояния. О таком оружии можно было только мечтать и оно меня не раз выручало.
