к ущелью. Ну, не знаю, не знаю…
– Если все будет удачно, мы заработаем хорошие деньги. – Пенг Фей улыбнулся. – Не местные. Настоящие. Я уже связался с одним своим приятелем, который промышляет продажей игровых предметов, причем по желанию продавца сохраняет его анонимность. Он берет за свои услуги двадцать процентов от продажной стоимости, но оно того стоит. И у него хорошая репутация надежного продавца.
– Тогда работаем, – решился я. – Если анонимность. Хотя расценки у него жлобские, скажем прямо.
– Вон клановый инвентарь, я в этом уверен, – Пенг Фей указал мне на небольшую площадку, которую охранял десяток бойцов. – Там будет чем поживиться.
– Вы сами не тяните, – попросил я его. – Три мешка лучше, чем один.
– Тут уж как пойдет, – Пенг Фей покачал головой. – Мы постараемся. Все, уходи подальше. Вон туда иди, там настоящий валун, за него прячься.
Мои друзья нанесли по яйцу ударов двадцать, прежде чем в образовавшуюся трещину высунулась голова маленького, с меня ростом, дракончика, и спалила их огнем.
Пенг Фей оказался прав во всем. Треск ломающейся скорлупы раздавался над побережьем минут пять, а после десятки дракончиков поспешили на помощь матери, подписывая бойцам безымянного клана смертный приговор.
Не скажу, что эти бойцы отдали свои жизни просто так, нет-нет-нет. После того как Анексия полетела по своим делам, а ее детишки, выстроившись клином, последовали за ней, как минимум десяток тушек новорожденных рептилий на поле боя я насчитал. Я, кстати, прихватил то, что от них осталось: глаза, чешуйки, огненные железы. Эти ингредиенты ценились не просто дорого, а очень-очень дорого. Они сами по себе были состоянием. Хотя, конечно, и не таким, как содержимое кланового инвентаря «Парагона». Да, этот клан оказался «Парагоном», тем самым, который был одним из первых при создании Аркона, защитник чести и благонравия, хранитель устоев и прочая, прочая, прочая.
Неудивительно, что я даже в одиночку в их клановом инвентаре набрал столько добра, что нам троим денег хватило за глаза, даже с учетом грабительского процента перекупщика. И, как верно сказал Пенг Фей, не здесь, в игре, а там, в настоящем мире.
А кабы ребята успели прибыть до того, как воины побежденного клана начали появляться на поле битвы, то мы бы в прямом смысле слова озолотились.
Но они не успели. Жаль.
Я и сам еле-еле успел смыться в близлежащие джунгли, очень уж быстро первые воины «Парагона» вернулись на место своего разгрома.
Народная молва, правда, потом рассказывала о том, что парочка обалдуев, разбившая драконье яйцо ради суперпета, все-таки успела заявиться туда раньше, теперь они миллионеры, живут на Гавайях и завели себе по пять жен-туземок. Ну, народ на то и народ, чтобы сначала байки рассказывать, а после самим в них верить.
Впрочем, на Гавайи мы в следующем году и на самом деле съездили. Точнее – сходили на новенькой яхте, принадлежащей нашей совместной компании по производству оборудования для рыбаков, которая носит название «Изумрудный дракон». На рыбалку. Очень это хорошее все-таки дело. Прибыльное.
А это совсем новенький рассказ, написанный для ежегодного конкурса, который устраивает АО «Заслон» совместно с «Литресом». Хороший конкурс, правильный, популяризирующий фантастику и дающий молодым авторам попробовать себя в жанре. Ну, я сам в нем не участвовал, являясь членом жюри, но вне конкурса написать что-то эдакое, в стиле советской фантастики 60–70-х годов – почему бы и нет?
Данный рассказ опубликован в сборнике с любезного разрешения компании «Литрес».
– Связь! Жора, давай связь!
– Как? Я теперь разве что только на пальцах могу что-то показать, да и то исключительно тебе, потому как ты рядом сидишь! Модуль связи сбит.
– Как сбит?
– Напрочь, блин! Вон смотри на показатели системы, если сам мне не веришь! Или у Палыча спроси!
– Подтверждаю, – раздался механический голос, принадлежащий бортовому координатору класса «Гефест», которого прозвали Палычем в честь всегда и все знавшего штурмана Коноплева. Сам Коноплев утверждал, что идея эта однозначно была так себе, поскольку координатор теперь время от времени делает ему выговоры, ненавязчиво намекая на то, что они теперь родня и ему за него стыдно. – Внешний контур связи поврежден и к использованию непригоден.
Да и в остальном дело было плохо. Корабль дальней разведки «Георгий Добровольский» с портом приписки «Альтаир-3» попал в серьезный переплет. Причем, что совсем скверно, вдалеке от обитаемых планет и основных звездных трасс. Тот сектор Галактики, где они находились в данный момент, не то что захолустьем назвать было нельзя, но даже и окраиной.
Но, собственно, КДР в других местах и не встретишь. Их работа – такие места, куда, как говорили в далеком прошлом, ворон костей не заносил. Планеты, которые не то что названий, но и цифровых кодов в справочниках не имеют, астероиды, не внесенные в реестры, и все такое прочее – вот их работа. Причем самая что ни на есть черновая. Никаких контактов, если где-то встретятся разумные существа, никаких глубоких исследований почв или метеорологических наблюдений, для того есть другие специалисты, которые специально этому всему обучены. Если комиссии, после изучения материалов первичной разведки сочтут ту или иную планету пригодной для дальнейшей разработки, то тогда туда отправятся геологи, биологи, метеорологи, специалисты по контактам и даже агенты Космофлота, если будет принято решение открыть там его форпост. Но это потом. А начинается все как раз с визитов в места, где ранее не ступала нога человека, малых космодесантных групп, подобных той, что сидит в «Добровольском» и слушает, как стены корабля долбят со всех сторон разноразмерные небесные тела.
Облако метеоритов так-то явление не сильно редкое и эстетически, если на него смотреть со стороны, очень даже красивое. Но вот попадать в такую красоту никому не рекомендуется, поскольку какой бы хорошей ни была защита у звездолета, массированную бомбардировку подобной плотности не всякому дано не выдержать. Нет, серьезный военный крейсер из числа тех, которые патрулируют совсем уж дальние границы Ойкумены, или, к примеру, пассажирский лайнер серии «Титаник-2222» с их запасом прочности и вооружением могут выдержать подобное испытание, но штатный КДР, сиречь корабль дальней разведки – нет. Да, его прочность велика, конструкторы заложили в данную модель способность уцелеть в разных переплетах, которые то и дело подбрасывает Глубокий Космос, но, выбирая между быстротой хода и увеличенной мощью защиты, они остановились на первом показателе.
И вот результат – последствия взрыва очередной сверхновой, случившегося невесть где и когда, сейчас рушат оборудование, вынесенное на внешний контур, и курочат борта «Добровольского». А самое обидное то, что увернуться от этой
