Мы усадили пленников в гостиной и оставили их в обществе Тревельяна и Михаила Вайдмана. Маргарет получила коробку с пирогом и ушла на кухню, чтобы приготовить нам кофе. Зная, что кофе она готовить не умеет, я пошел следом.
— Давайте я вам помогу, мадам. Я очень люблю готовить.
— Благодарю вас, Карим. — Она устало улыбнулась. — Не откажусь от помощи.
— Устали?
— Есть немного. Я рада вас видеть, Карим. Живым и здоровым. Вам пришлось нелегко.
— Ничего страшного. Обычная деловая поездка. Иногда было даже скучновато.
— Эти люди…
— Один из этих людей расскажет вам о гибели вашей дочери.
— Что?! — вскрикнула она и выронила чашку.
— Посуда бьется к счастью, — заметил я, рассматривая осколки на полу.
— Это…
— Не переживайте, это не убийца. Это один из выживших.
— Да, мне показалось, что я его уже когда-то видела.
Пока Маргарет пыталась справиться с эмоциями и накрывала на стол в гостиной, меня позвал Снупи. Слава аллаху, это было очень вовремя. Не люблю женских слез. Видеть их не могу. В дверях столкнулся с Эдвардом. Он был чем-то слегка озабочен.
— Что-то случилось?
— Нет.
— Тогда куда собрался?
— Я отлучусь ненадолго, — сказал Тревельян, натягивая камуфляжную куртку. — Ненавижу присутствовать при таких разговорах.
— Не любишь детективные истории?
— Не люблю плохие финалы. Ты Лучиано хорошо все объяснил?
— Да. Он хороший актер и сделает все так, как нужно. Иначе не было смысла его сюда тащить.
— Тогда я пойду.
— Ради всего святого. Нам больше пирогов достанется.
— Как бы не так! — Снупи развернулся и прицелился в меня пальцем. — Я вернусь за своей порцией, мистер Шайя.
— Если успеешь.
— Карим, мальчиков я оставляю под твою личную ответственность.
— Как вам будет угодно, мсье Тревельян. Не боишься?
— Чего именно?
— Мало ли…
— Вы главное — не убейте их, и все будет в порядке.
— Я постараюсь.
Спустя пять минут после ухода Тревельяна в дверь постучали. Судя по требовательному стуку, человек был свой. По крайней мере, мне так показалось. Да, видимо, я и правда старею.
— Это Тревельян, наверное, — сказал я и направился к двери. Открыв дверь, увидел Олега и Оксану, которые мирно показали мне две карманные «гаубицы» сорок пятого калибра.
— Вы немного ошиблись, Карим Шайя, — улыбнулась Оксана. — Это не Тревельян.
— Вот дьявол…
— Вы не будете против, если мы войдем в дом? На улице становится прохладно… Только давайте обойдемся без резких движений и криков радости. Мы к вам по делу.
— Мы к вам, профессор, и вот по какому делу… — поморщился я и посторонился, пропуская гостей в дом. Изображать из себя киногероя и прыгать против двух стволов не хотелось. Я слишком стар для таких игр.
— Да, я тоже люблю Булгакова, — мило улыбнулась Оксана.
Она быстро стерла с лица улыбку и стала серьезной. Глаза холодные. Идущий следом Олег предложил мне пройти в гостиную. Молча. Стволом пистолета обозначил направление и закрыл входную дверь.
— Даже не думай! — нежно пропела Оксана и недовольно поморщилась. — Не надо, Карим! Знаю, что ты быстро стреляешь, но сегодня не твой день. Я не хочу тебя убивать.
— Как мило… — сквозь зубы пробурчал я. — Что это значит?
— Нам нужны эти люди, — она кивнула на Руслана и Лучиано, — оба.
— Поль, как ты полагаешь, этой девушке пойдет синяк под глазом? Под левым, — уточнил я и зло прищурился.
— Ты что, хочешь ударить женщину? — живо отозвался Нардин. — Это что-то новенькое в твоем репертуаре. Кто бы мог подумать…
— А на вид такой приличный мужчина… — укоризненно добавила Оксана.
— Сам удивлен, — сказал я и посмотрел на Олега, стоящего рядом с девушкой. Посмотрел и скажу честно — задумался. Профессионально ребятки держат оружие. Не вцепившись до побелевших костяшек, а спокойно и уверенно. Плечи расслабленны. Никакого напряжения. Ни в движениях, ни во взглядах. Так ведут себя те люди, кто убивает чаще, чем занимается любовью.
— Я не советую, — перехватил мой взгляд Олег. — Прострелю ногу, и вам будет больно.
— А вы ребята не промах. Обвели меня вокруг пальца. Парень, а тебе не было обидно, что я спал с твоей женой?
— Она не моя жена, — спокойно парировал он, — и может спать с кем ей будет угодно.
— Не прокатило… — хмыкнул я.
— Мы стареем, Карим, — неожиданно весело фыркнул Нардин, — вот лет десять назад…
— Вы и сейчас не так уж плохи, — отозвалась девушка. — Но довольно заговаривать нам зубы. Мы берем этих уродов и уходим.
— Увы, мадемуазель, но этого я не могу вам позволить…
— Карим… не преступайте… границ… дозволенного… — раздельно и четко сказала Оксана.
— Что?
— Не преступайте границ дозволенного, — повторила она. — И не надо делать вид, что вы не поняли, о чем и о ком идет речь.
— Раздери меня дьявол!
— Карим? — насторожился Нардин.
— Все нормально. Помнишь одного наглого еврея? Два года назад мы уже имели честь с ним побеседовать.
— «За речкой»?
— Именно…
— Вот стервец, — засмеялся Поль, — он опять обставил нас!
— Умный мальчик, далеко пойдет…
Судя по всему, это была еще одна операция Юрки Лившица. Он же Джебраил ибн Фавзи. Человек, с которым два года назад мы уничтожили Брайана Хантера. Перед глазами опять возник небольшой дом на краю горного аула и подыхающий на полу чиновник, который долгое время подливал керосин в костер войны между русскими и чеченцами. Что тут скажешь? Увы, но ничего. Поэтому я просто спросил:
— Зачем вам нужны эти двое?
— Извини, Карим, но я не могу тебе ответить.
— Ничего не поделаешь, — пожал плечами Поль Нардин, — пусть забирают. Тем более что мы все равно не знали, что с ними делать. Не закапывать же в саванне? Там и так могила на могиле…
— Ты забыл про Тревельяна, — напомнил ему я. — Есть определенные обязательства в отношении этих пленников — мы обязаны их вернуть ему в целости и сохранности.
— Да, я как-то упустил это из виду.
— Они наши! — неожиданно твердо сказала Оксана.
Несмотря на ее серьезный вид и очень строгие интонации, она была похожа на взъерошенного котенка. Симпатичного, но и очень опасного. Да и коготочки у этой кошечки приличные — сорок пятого калибра. Простыми царапинами не отделаешься.
— А вы у Тревельяна спрашивали?
— С какой это стати?
— Хотя бы из приличия… — раздался позади девушки веселый голос Снупи, и я вздохнул с облегчением. С большим облегчением…
За спиной девушки возникла фигура Тревельяна. Он спокойно приставил к ее затылку пистолет и довольно хмыкнул.
