– Хватит!
Затем повертел головой и обнаружил четыре неподвижных тела. Пара автоматов валялась недалеко от люка.
– Давай еще! – сказал Тони, и в этот момент одно из тел перевалилось на бок и в сторону люка покатился какой-то предмет.
– Граната! – крикнул Тайлер. Джим отпустил рычаг, и бронированная плита встала на место. Раздался хлопок.
– Кажется все, а? – спросил Джим.
– Думаю, да, – неуверенно ответил Тони. – Давай понемногу.
Джим снова подал крышку вверх, однако в этот раз она поднималась очень тяжело и скрежетала о бетонную горловину.
– Мама родная! – произнес Тайлер, когда выглянул на крышу еще раз.
– Что там? – спросил Джим, однако уже и сам почувствовал горячую волну, что окатила его.
– Да тут все сгорело!.. Открывай – тут больше никого нет!..
Джим открыл люк полностью, и исходящий от крыши жар стал почти нестерпимым.
Снизу прибежал Госкойн:
– Эй, вы там живы?
– Живы! – ответил Джим.
– А что это было?
– Наверное, зажигательная граната… – сказал Джим и следом за Тони выбрался на крышу.
Мимо с ревом пронесся «Си-12К». Его роторный пулемет огрызнулся огнем над крышей Четырнадцатого строения, взметнув осколки бетона.
– Эй, ты чувствуешь вонь? – спросил Тони, обходя красневшее озерко расплавленного камня.
– Да это твои ботинки дымятся!.. Пойдем на другой конец! – закричал Джим, поскольку над ярко освещенной базой стоял гул непрекращавшегося боя. Ревели турбины вертолета, работал его пулемет, бойцы строевых подразделений окружали диверсантов и забрасывали их гранатами. Те отвечали тем же, и время от времени база озарялась уже знакомыми яркими вспышкам. – Смотри – чужой! – указал Джим на силуэт перебегавшего вдоль спортивной площадки диверсанта.
Тони вскинул автомат и несколькими одиночными выстрелами решил дело.
– Молодец, – сказал Джим и отодвинулся от упавшей осветительной стойки, основание которой было оплавлено.
С крыши хорошо были видны брошенные парашюты. Их черные купола чуть шевелились от набегавшего с реки ветерка и напоминали умирающих личинок.
Следом за «новичком» с территории парка поднялся второй вертолет – после этого дела диверсантов пошли еще хуже. Теперь, когда повсюду горел свет, они были лишены своего главного преимущества и дрались уже по привычке. Все пути к отступлению были отрезаны.
Стрельба велась во всех направлениях. Иногда пули проносились на самыми головами Джима и Тони, и тогда они стреляли в ответ по мельтешащим на крышах силуэтам.
Вскоре разведчики разбились на четыре группы и ушли на поиски противника, а Саскел с кем-то еще остались на крыльце. Были слышно, как он кричит в рацию, наводя на цель вертолеты.
Бой длился долго. Диверсанты не собирались сдаваться и старались подороже отдать жизнь.
Строение Девятнадцать стояло в стороне от других корпусов, и здесь было поспокойнее, однако возле административно-штабного здания, а также между Шестым и Восьмым завязались настоящие сражения с частыми разрывами гранат и не прекращавшейся стрельбой.
Когда обстановка стала проясняться и четко обрисовались три блокированных очага сопротивления, капитан Саскел поднял лежавший у стены трофейный автомат и, сказав Госкойну, чтобы ждал, направился к Пятому строению, где в отдельной комнате на втором этаже проживал майор Дройц.
У самого входа в здание Саскел едва не столкнулся с капитаном Муром. Тот вышел на крыльцо, держа наперевес еще один трофейный автомат.
– А, капитан! – сказал особист. – Пришли навестить ревизора?
– Да. Я подумал, ему нужна помощь…
– Я тоже спешил как мог, но опоздал. Его убили диверсанты.
– Как это случилось?
– Из автомата. Все обойму всадили, сволочи.
Мур отстегнул пустой магазин и с выражением брезгливости отбросил его в сторону.
– Ничего не поделаешь – война, – сказал Саскел.
– Война, будь она неладна, – согласился Мур.
– А его документы? Они не могли сохраниться?
– Едва ли. Какие-то бумаги сожгли прямо на полу – думаю, это они и были. Можете пойти посмотреть.
– Да ладно, – отмахнулся Саскел. – Что я, пепла не видел? Пойду к себе – других дел навалом.
Вскоре стрельба прекратилась – с диверсантами было покончено. Вертолеты еще немного покружили над базой и успокоились в парке.
Саскел вернулся к строению Девятнадцать, где уже собралась половина разведвзвода. Потерь не было, только Ли Чиккеру пуля пробила мякоть бедра, однако в горячке боя он даже не помнил, где это случилось.
– Симмонс! Тайлер! Как вы там? – поинтересовался капитан.
– Сидим нормально, сэр.
– Ну если нормально – посидите еще. Не исключено, что где-то пара сволочей еще прячется.
На площадке перед казармой разведчиков появился Док с тремя санитарами. Они стали оказывать помощь раненым, которых приносили сюда их товарищи.
Когда закончили с ранеными, начали сносить убитых.
Джиму и Тони сверху было видно, как растет на асфальте шеренга. Один, два, три… пять… десять… двенадцать…
Как выяснилось позже, вместе со сгоревшими от невиданных по мощности зажигательных гранат база потеряла девятнадцать человек. Опасались, что будут потери и от роторных пулеметов, однако вертолетчики отработали очень тонко, правда, Никс жаловался, что крыша в душе и прачечной прострелена в нескольких местах, но это уже не в счет.
В последнюю очередь начали собирать трофеи и тела диверсантов. Трупов было сорок шесть, зато автоматов и черных парашютов насчитали пятьдесят один комплект. Оружие тех, кто сгорел от огненных вспышек, было оплавлено – четыре такие бляшки подобрали под стенами Девятнадцатого строения.
– Кстати, а где Дройц? – вспомнил вдруг полковник Соккер, который был поглощен свалившимся на базу новым испытанием.
– Говорят, он трагически погиб, – сказал Саскел и вздохнул.
– Погиб?.. – Полковник покачал головой. – Ну что ж, ничего не поделаешь – война есть война.
– Война, будь она неладна, – согласился капитан Мур.
– Принести тело майора сюда? – спросил кто-то из офицеров.
– Нет, проявим к нему больше уважения. Тело майора нужно перенести в морг медпункта. Своих павших мы кремируем, а этот нам не принадлежит – сообщим о происшествии в штаб округа и будем ждать распоряжений. – Сдернув с кармана рацию, полковник связался с диспетчерским пунктом.
– Слушаю, сэр…
– Диспетчер, опросите опорные пункты – все ли у них в порядке.
– Слушаюсь, сэр.
Соккер помолчал, осмысливая новую ситуацию. В момент, когда он был готов пройти все круги унижения, ситуация изменилась и база да и сам он получили передышку, а может, и полную свободу. Только передышка эта обошлась в девятнадцать жизней, и неизвестно, чего еще следовало ожидать.
