Лис презрительно хмыкнул.
– По крайней мере, – продолжил Кривой, – он не станет резать своих, чтоб утолить жажду Леса.
Лис резко повернул голову в сторону бродяги. Лица Кривой не видел, уже порядком стемнело, но повисшая тишина указывала на то, что слова мальчишку задели.
– Как мне сказали, Панда – умный парень, – непринужденно повторил Кривой. – Он не станет брать пример с варваров. Как, говоришь, их звали? Кельтами? Чего молчишь?
– Я не в настроении болтать, – пробурчал Лис.
– Он много чего не будет делать, – добавил он, подумав. – К примеру, пользоваться артефактами, за исключением крайних случаев.
– Разве это плохо?
– Старейшины держат арты под замком, а надо пользоваться ими. – Лис говорил торопливо, выдавая сильное волнение, и безучастно, словно попутно обдумывал нечто. – Они значительно могут облегчить жизнь, в первую очередь на охоте.
– Мы ведь не знаем, как они влияют на наш организм. Может, они радиоактивны?
– Ты уже сутки ходишь с ними под бинтами. Не умер же.
– Тебя не переспоришь, – усмехнулся Кривой.
– А зачем спорить? Дают – бери.
– А не дают – бери силой.
Снова повисло напряженное молчание. Каждый пытался разглядеть собеседника в кромешной темноте. Небо застилали тучи, и Кривой видел напротив лишь тощий силуэт и поблескивающие белки глаз.
– Как думаешь, Алена годилась в старейшины? – спросил бродяга. – Мы тут давеча посмеялись, а если серьезно?
– Какое это теперь имеет значение? – раздражился Лис.
– Имеет.
– Она неплохо справлялась, – нехотя, сквозь зубы, ответил мальчик.
– Неплохо, значит… Хм, тогда верхом глупости было ее убивать.
Лис соскочил на землю, быстрым, широким шагом прошел мимо Кривого. Бродяга бросил вслед:
– Ты куда сорвался? Я бы не советовал гулять одному в потемках. Вдруг тот болван и тебя решит принести в жертву.
Кривой догнал Лиса. Мальчик заорал:
– Отвяжись! – Из глаз брызнули слезы. – Что тебе от меня надо?
– Тише-тише! – Кривой поднял руки и мельком глянул на пояс мальчика: – Кстати, где твой нож?
– Я выкинул его! Ясно? Выкинул!
– Думал избавиться от неприятных воспоминаний?
– Я спас всех! Ясно? Так надо было!
– Можешь придумывать сколько угодно оправданий, но совесть проницательна. Ты решал свою проблему, а Шторм… Мы бы пересидели его под землей.
– Никто не знает, что Шторм может принести в очередной раз. Мы могли сдохнуть!
– Не тебе решать, кому жить, кому нет.
Лис придвинулся к бродяге вплотную, чуть не клюнув его носом, и зло процедил:
– Еще вчера ты умолял меня об обратном.
Их взгляды встретились. В глазах Лиса пылала ненависть. Кривой сохранял невозмутимость.
Лис повернулся спиной, сел и запустил пальцы в волосы, всхлипнул и с отчаянием произнес:
– Все зря. Все лесом.
– Неужели для тебя так важно стать старейшиной?
– Я хотел быть хоть кем-то, что-то значить. Ты рос в приюте? Тебя выбрасывали, как ненужную вещь? У меня нет ни фамилии, ни отчества. Я – никто.
– Нет, ты – убийца.
– Да я лучше всех этих учеников! Что они могут? Куда приведут? Так и будем сидеть в сырой разваливающейся крепости? Надо искать лучшее место, у нас полно артефактов. Мы можем разогнать быдло Хана.
– Хана?
– Его шобла держит всю окраину в страхе, вот мы и прячемся за стенами. А могли бы…
– Тут старики и дети. Думаешь, им нужна война?
– Рано или поздно Лес поглотит форт.
– Но пока, наверное, только здесь мы в безопасности.
– Лес не мог поглотить весь мир. Должно быть место…
Кривой помотал головой, скептически рассудил:
– Если только на севере, во льдах.
– Туда я и отправлюсь, – решительно заявил Лис и резко поднялся.
– Ты там погибнешь. Или даже не дойдешь. В одном ты прав: здесь тебе делать нечего. Ты мог бы начать жизнь заново, стать членом одной большой семьи, но, видимо, тебе этого мало. Советую позабыть прошлое, иначе нигде тебе не будет покоя.
– Ты меня прогоняешь? Ты? Ты – чужак и недели у нас не пробыл. Я спас тебе жизнь!
– Я помню. Теперь я спасаю твою. Даю возможность тихо уйти.
– У тебя нет никаких доказательств моей вины.
– Достаточно того, что я все знаю, – из-за густой листвы вышел Волк. – Я хожу не так быстро, как Максим, поэтому слышал лишь часть разговора, но ее оказалось достаточно.
Лис выглядел затравленным зверем, смотрел то на Волка, то на Кривого, растерянно пятился.
– Уходи, Лис, – мрачно потребовал Волк. – Этой же ночью. Иначе утром я соберу Совет и выдвину предложение разрешить смертную казнь.
Лис стиснул зубы, лицо напряглось. Короткий кивок, и мальчишка зашагал в лагерь.
Он ушел, когда все уснули. Ушел красиво. Помимо личных вещей: пары книг, котелка, спичек и прочей необходимой походной мелочи – стащил у Беркута лук со стрелами, у Кривого – «калаш», а также взломал хранилище артефактов и оставил там лишь голые полки да записку: «Я найду Эдем!»
Марина встала на рассвете. Перебрала свои вещи, отложила те, что пригодятся в походе. Нож, фонарь, веревка и пара баллонов со стертой маркировкой, которые она словно специально хранила для этого дня. Все нехитрое снаряжение легко поместилось в рюкзак, оружие – на пояс. Женщина надела поверх майки черную водолазку, на теплые лосины – широкие армейские штаны, которые ей временно одолжил сын старейшины. Быстро зашнуровала ботинки, встала и посмотрела на себя в зеркало.
Худая, на лице уже давно залегли морщины. Короткие волосы, остриженные по-мужски, и длинная, почти до глаз, челка. Марина потрепала прядки на лбу и невольно вспомнила, как девчонкой крутилась у зеркала. Расчесывала и разглядывала свои шикарные локоны. Давно это было.
Женщина отвернулась от своего отражения, подняла с пола рюкзак и повесила его на плечи. Стараясь ни о чем не думать – любые воспоминания всегда мешают делу, – она открыла скрипучую дверь и вышла на улицу.
Утро. Невысокий забор окружал поселение выживших – Озерный поселок, так они его называли. У ворот дневные часовые приходили на смену ночным. Большинство жителей еще спали, люди редко выходили в такую рань. Одна из «жаворонков» – старейшина поселка Мара – стояла на крыльце лазарета и наблюдала за Мариной. Женщина не захотела к ней подходить, ограничилась легким кивком. Она знала: старуха захочет дать ей какое-нибудь напутствие. Скажет о чаще, которую местные называют Лесом и всегда произносят это слово с особой интонацией. При всем уважении к старейшине Марина не любила эти рассказы.
Но старуха подошла сама и положила руку ей на плечо.
– Уверена, что там еще ничего не сгнило за это время? – спросила женщина, взглянув на полосу деревьев у холмов.
