Охранники подхватили мертвых под мышки и поволокли их к воротам. Ноги киллеров волочились по снегу, вычерчивая каблуками неровные, прерывистые линии.
– Как ты узнал про них? – спросил Шарков.
Мастер устало вздохнул и потер руки.
– Ко мне невозможно подкрасться незаметно. Я говорил это и тебе, и Бапикову. Вернее, можно, но для этого нужен профессионал очень высокого класса. Такой, который, отправляясь на дело, не испытывает вообще никаких эмоций и ни о чем не думает. Профессиональный наемный убийца со временем может избавиться от страха, от жалости, от ненависти. Он может избавиться почти от всех чувств. Лишь одно ему не под силу.
Мастер указал пальцем на Шаркова, предлагая ему закончить.
Игорь мысленно перебрал несколько вариантов, но ни один из них не показался ему интересным. Поэтому он молча помотал головой.
– Но это же очевидно, – развел руками Мастер. В голосе его прозвучала досада, как у профессора, так и не сумевшего получить правильный ответ от любимого ученика. – Азарт! – щелкнул пальцами Мастер. – Азарт, друг мой! Ни один киллер, следующий за своей жертвой, с рукой, засунутой в карман пальто и сжимающей рукоятку пистолета, не может избавиться от азарта! Потому что убийство – это самая азартная игра, в которой достаточно проиграть всего раз, чтобы навсегда оказаться вне игры. – Мастер сунул руки в карманы куртки и сбежал вниз по лестнице. – Но это в идеальном случае. Эти же трое пыхали эмоциями, как кипящие чайники. Я почувствовал их еще у ворот, когда они предъявляли свои документы охранникам. И я сразу понял, кто они и зачем пришли. Конечно, я мог бы и сам с ними разобраться. Но я приказал охранникам застрелить их. Для наглядности, так сказать. Чтобы другим был урок. Что ты об этом думаешь?
– Не знаю, – пожал плечами Шарков.
– Хочешь пройтись? – спросил Мастер и, не дожидаясь ответа, пошел по дорожке, тянущейся меж правым крылом здания и парком.
– Я забыл шапку и шарф, – неловко взмахнул рукой Шарков.
Не успел он это сказать, как двери особняка открылись – и на лестницу степенной походкой вышел Дживз с шапкой, шарфом и перчатками Игоря в руках.
Взяв вещи и поблагодарив Дживза, Шарков поспешил следом за Мастером, который уже шагал по одной из тропинок, рассекающих парк наискосок.
– Если ты прав и это были убийцы, присланные спин‑протектором… – начал Шарков, следуя в трех шагах позади Мастера.
– Я прав! – перебил Мастер. – Кто это еще мог быть, если не убийцы?
– Я не знаю. – Шарков натянул на голову шапку и обернул шарф вокруг шеи.
– У тебя нет других вариантов?
– Нет.
– Значит, это были убийцы! – Мастер широко взмахнул рукой, словно отсекая все остальные возможности.
– Но зачем спин‑протектору подсылать к тебе убийц? Я так полагаю, он считает тебя своим пленником.
– Почему ты так думаешь?
– Бапиков именно так должен был подать ему всю эту историю. Ты – альтер, которому было позволено сбежать, потому что ты был запрограммирован на возвращение. Так и произошло, ты вернулся и принес ценную информацию. Потому ты и получил свой ключ к архивам «Вечности», что спин‑протектор уверен в том, что она никуда не уйдет.
– Может быть, и так, – согласился Мастер. – Но спин‑протектор – человек непредсказуемый, которым движет не разум, а весьма примитивные эмоции. Вчера он считал меня пленником, который может оказаться ему полезен, а сегодня ночью ему приснился плохой сон, и, проснувшись, он решил, что я являюсь для него угрозой.
– Но если так, то он пришлет к тебе новых убийц.
– Может быть. Но с ними произойдет то же, что и с первыми. И с теми, кто придет за ними, случится то же самое. Когда‑нибудь это надоест спин‑протектору или мне. Но нельзя также исключать возможность того, что завтра спин‑протектор одумается и решит, что для него я полезнее живой, нежели мертвый.
– А ты не думал…
Начав говорить, Шарков вдруг запнулся. Потому что понял, что то, что он собирался сказать, может быть расценено не просто как ересь, а как измена.
– Говори, коли уж начал, – подбодрил его Мастер.
Шарков в который уже раз подумал, что в подобной ситуации для Мастера не было бы ничего проще, как только заглянуть собеседнику в голову, чтобы узнать, что он хотел сказать. Мастер мог проделывать подобные трюки совершенно незаметно. Но почему‑то он этого не делал. Не делал или же только делал вид, что не делает?
– Ты не думал, что лучшим вариантом для тебя было бы скрыться? Уехать куда‑нибудь подальше, за границу.
– И там затаиться, – закончил Мастер.
– Да.
– Нет.
– В каком смысле?
– Это не то, что мне нужно.
– Чего же ты хочешь?
– Для начала разобраться в наших отношениях со спин‑протектором. Потом покопаться основательно в архивах «Вечности»…
– Он может закрыть твой доступ.
– Ну и что? – безразлично дернул плечом Мастер. – Главное, что он мне его уже предоставил. А, как я уже тебе говорил, забраться в архив я могу и сам, без всяких паролей. Ты знаешь, меня всерьез заинтересовал проект «Джокер». Фокус в том, что «Вечность» – это международный проект. Однако материалы о работе Алексея Игоревича Левченко не поступали в международный отдел. Я пока глубоко это дело не копал, но похоже на то, что «Джокер» – это работа, ведущаяся под личным контролем спин‑протектора. Учитывая неадекватность нашего главного героя, я даже предполагать боюсь, зачем ему это надо.
– Но у тебя уже есть какие‑то предположения на сей счет?
Конечно есть, не может не быть. Он ведь Мастер!
– Есть, но я пока не стану их озвучивать. До тех пор пока не соберу все факты. Кстати, ты не против снова встретиться со своей подружкой?
– С какой? – Нахмурив брови, Шарков сделал вид, что не понял, о ком идет речь.
– С Юлией Левченко.
– Конечно нет. У нас с ней очень хорошие отношения. – Игорь и сам не заметил, что начал говорить торопливо и сбивчиво. – Раньше мы частенько встречались. Мороженое ходили есть. Ты пробовал мороженое со вкусом копченого бекона? А со вкусом пиццы? Но последние три‑четыре недели времени особо не было. Да и повода тоже.
– Отлично, – едва заметно улыбнулся Мастер. – Полагаю, что повод для встречи у нас найдется. Теперь, когда Бапиков больше не изображает твоего начальника, ты будешь работать со мной, ни перед кем не отчитываясь. Как ты хочешь назвать свою должность?
– Стоп! – сказал Шарков и остановился. – Что это значит?
Мастер тоже остановился и обернулся:
– Это значит, что Бапиков спалился. Так ведь у вас говорят?
– В каком смысле?
