Зато Чипизубов умел подавать самые плохие новости так, что они казались не такими уж плохими. За это великое искусство спин‑протектор особо выделял его среди других своих помощников. Ему ведь и самому не очень‑то хотелось разбираться с плохими новостями. А с помощью Чипизубова это занятие становилось похожим на разгадывание замысловатых ребусов, которое само по себе доставляло спин‑протектору удовольствие. Даже если в итоге выходило совсем не то, что хотелось.
За столом спин‑протектора не было. Чипизубов осторожно глянул по сторонам. Как утверждали злые языки, его выпученные, как у глубоководной рыбы, глаза обладали способностью видеть даже собственные уши. Конечно же это было неправдой. Тем не менее рыбьи глаза Савелия Чипизубова обладали одним уникальным свойством: всякому, кто встречался с ним взглядом, хотелось тотчас же отвести взгляд в сторону. Не чувствовал этого один только спин‑протектор. Быть может, потому, что на него Чипизубов всегда смотрел с почтением и плохо скрытым обожанием. И спин‑протектору это нравилось.
– А, Чипизубов, – раздался голос справа, из‑за беломраморной дорической колонны, непонятно зачем и как оказавшейся в этом зале.
Старший референт сделал шаг вперед и подобострастно улыбнулся:
– Господин спин‑протектор…
Спин‑протектор стоял возле полотна Рубенса в тяжелой золоченой раме и ногтем ковырял кракелюры. Мелкие кусочки краски и лака, отшелушиваясь, падали на нижнюю часть рамы.
– Совсем запаршивела картинка, – не глядя на референта, сообщил спин‑протектор. – Пора в реставрацию отдавать.
– Да, господин спин‑протектор, – не задумываясь, согласился Чипизубов.
Он знал, когда нужно соглашаться не задумываясь.
Спин‑протектор отряхнул руки и повернулся лицом к референту.
– Ты что‑нибудь понимаешь в живописи, Чипизубов? – спросил он.
– Нет, господин спин‑протектор, – честно признался референт.
– А я вот понимаю, – почему‑то с грустью произнес спин‑протектор и заложил руки за спину. – Я столько в ней понимаю, Чипизубов, сколько ты никогда не будешь понимать, проживи ты хоть десять жизней!
С последними словами он внезапно вскинул вверх левую руку с выставленным указательным пальцем. Но Чипизубов хорошо знал эту его привычку, поэтому и не испугался. Он лишь повинно опустил голову и произнес обычное:
– Да, господин спин‑протектор.
Спин‑протектор опустил руку, посмотрел на ноготь, под который забилась краска с картины Рубенса, и с досадой цокнул языком. Чеканя шаг, к нему тотчас подошел гвардеец и протянул швейцарский нож. Спин‑протектор открыл нож и принялся чистить ноготь специально для этого предназначенным инструментом. Швейцарские ножи с огромным числом лезвий и самых разных приспособлений были слабостью спин‑протектора. Одной из многих.
– Короче, Чипизубов, пришли кого‑нибудь там, чтобы занялись картиной. А то, чего доброго, вся осыпется.
– Непременно, господин спин‑протектор.
Референт открыл папку, выдернул авторучку и сделал вид, будто что‑то записал.
Спин‑протектор закончил чистить ногти, закрыл ножик и кинул его гвардейцу. Тот ловко поймал нож и спрятал в карман.
Спин‑протектор заложил руки за спину и гордым взглядом окинул развешанные на стенах картины, оружие, дорогую утварь, головы и рога редких животных, застекленные рамки с большими, экзотическими бабочками. Когда он смотрел на эту коллекцию, то мог представить, будто сам ее собирал. И чувство сопричастности к великим делам грело спин‑протектору то странное, бесформенное образование, похожее на верблюжью колючку, что прежде, когда‑то очень давно, образно именовалось душой. Тогда и форма у него была иная, и пахло оно по‑другому, как‑то очень по‑особенному. Но о тех временах спин‑протектор не любил вспоминать. Подобные воспоминания вызывали у него не ностальгию, как у обычных людей, а глухое раздражение.
Закончив экспресс‑осмотр уникального собрания редкостей, спин‑протектор направил свой взор на старшего референта. Он знал, что, если Чипизубов пришел к нему сам, без вызова, значит, принес плохие вести. Именно поэтому спин‑протектор старался оттянуть момент, когда нужно будет начать говорить о делах.
Референт преданно смотрел на спин‑протектора выпученными водянистыми глазами.
Спин‑протектор тяжело вздохнул, откинул в стороны полы пиджака, глубоко засунул руки в карманы и недовольно буркнул:
– Выкладывай.
– Не хотите ли присесть, господин спин‑протектор? – Референт сделал жест рукой в сторону письменного стола.
– Что, настолько плохо? – насупился спин‑протектор.
– Ну, это смотря с какой стороны посмотреть, – угрем вывернулся Чипизубов.
– То есть в каком‑то смысле новости неплохие?
– Все зависит от интерпретации.
– Вот только не надо говорить мне про интерпретации! – протестующе вскинул руки спин‑протектор. – Я столько в своей жизни интерпретировал, что тебе и не снилось! Я могу интерпретировать то, чего ты никогда не интерпретируешь, даже если проживешь одиннадцать жизней! Понял, Чипизубов?
– Да, господин спин‑протектор, – повинно склонил голову референт.
– Ну вот и отлично, – улыбнувшись, довольно хлопнул в ладоши спин‑протектор. Мгновенные перепады настроения были для него обычным делом. – Излагай. Все по порядку.
На всякий случай референт сделал шаг назад, после чего открыл красную папку и принял позу, подобную лирическому тенору, собравшемуся петь неаполитанскую песню из репертуара Паваротти.
– Сегодня в четыре часа утра, – хорошо поставленным голосом начал он, – объединенными силами подразделения «О» и полиции была предпринята попытка захвата поселка, по имеющимся сведениям, населенного вольными альтерами.
– Прости, что? – Спин‑протектор сделал шаг, наклонился вперед и приложил ладонь к уху, делая вид, будто плохо слышит. – Что ты сказал? – Референт отступил на шаг назад. – Попытка захвата?.. Так?.. Ты сказал «попытка»?
– Именно так, господин спин‑протектор.
Голос Чипизубова был все так же невозмутимо ровен – сказывалась профессиональная выучка.
– То есть это означает, что поселок не был захвачен?
– Поселок был занят, – уточнил Чипизубов.
Спин‑протектор вскинул подбородок и недоумевающе посмотрел на референта.
– Черт возьми, а в чем разница?
– «Захвачен» – это от слова «хватать», – объяснил Чипизубов.
Подумав, спин‑протектор кивнул:
– Согласен.
– В поселке нам ничего схватить не удалось.
Спин‑протектор сдвинул брови:
