Ведж обратился к адмиралу с сияющей горечью улыбкой.
– Получается, – заметил он, – что успех этого плана кроется в увеличении числа жертв.
Лея вскинула голову, глаза её расширились.
Черты лица Каратас растеклись невыразительной маской, словно её только что настиг парализующий заряд.
– Генерал Антилеес, это, пожалуй, самые бессердечные слова, что я слышала из ваших уст.
Ведж отмахнулся брезгливо.
– Адмирал, краплёная карта – она и есть краплёная. Операция "Доблестный дикарь" разработана для того, чтобы использовать ночной кошмар любого публичного деятеля – гибель мирных жителей под дружественным огнём – в угоду делу защиты кореллианской независимости. Он аккумулирует ненависть, предназначенную нам, и обратит её против наших врагов. Эта ненависть сплотит ряды кореллианской обороны, и бить мы будем жёстче и жесточе. По непреложным законам логики делаем вывод, что чем больше жертв мы сможем навесить на Альянс, тем сильнее будет воодушевление. Так ведь?
Каратас моргнула. Затем её лицу вернулись те острота и тяжеловесность, что были присущи адмиралу всю сознательную жизнь.
– Генерал, вы дождётесь – я прикажу вам умолкнуть и покинуть совещание.
– А вот тут вы неправы, – ответил Ведж. Голос его был чуть ли не твёрже её собственного. – Этим приказом вы только помешаете мне подсказать вам, как достичь цели без уничтожения сограждан. И позвольте заметить, что операция "Доблестный дикарь", перекладывая общественное осуждение с наших плеч на плечи Галактического Альянса, в то же самое время значительно повышает шансы быть втянутыми в войну: народ не отступит, пока все те жизни, унесённые ударом по Тралусу, будут оставаться неотмщёнными, так?
Каратас медлила. Уважение, которое питали к Антилессу почти все кореллианские офицеры, и собственное явное недовольство представленным планом перевесили раздражение от тона, которым к ней обратились. Но ничего кроме презрительной жалости к этой женщине Лея не испытывала. Каратас проталкивала ужасную идею. Лея уважала бы её больше, если бы докладчиком оказался кто-то другой – скажем, преемник Каратас – при условии, что та была бы смещена за возражения.
На поверхности стола высветилось яркое пятно: в одной из лож зажёгся свет. Тот, кто в ней находился, явно хотел обратить на себя внимание собравшихся. Хэн с Леей окинули взглядом ряды галерей, но откуда падал свет, так и не поняли – должно быть, искомая ложа находилась сбоку от их собственной.
Вдруг с левой стороны раздалась громогласная речь, транслируемая электроникой.
– Генерал, не прикажете ли считать, что разработанная и одобренная операция, о начале которой я уже готов отдать приказ, не продумана?
Лея вздрогнула, а Хэн не прочь был схватиться за бластер. Резкий голос был моментально, безошибочно узнан ими. Тракен. Хэн сам себе показался тупицей. Естественно, у кореллианского Главы государства должна быть своя ложа по соседству с ложей премьер-министра Пяти Миров; и конечно же, Тракен не мог не прийти понаблюдать за встречей.
Хэн глянул влево, туда, откуда доносился голос. За тонкой стеной сидел человек, что десятилетиями отравлял его жизнь. Хэн прошептал:
– Словно вернулся в детство. Не сметь двинуться в кровати, потому что в шкафу сидит чудище.
Лея против воли улыбнулась.
Хэн жестами показал, как вытаскивает бластер и наставляет его на стену. Он даже поразмышлял, сколько понадобится выстрелов, чтобы в таких условиях убить Тракена, и удастся ли им с Леей покинуть здание после этого.
Пожалуй, подобную попытку нельзя было бы счесть разумной. Время не подходящее. Хэн вздохнул и изобразил, как убирает бластер обратно за пояс.
Ведж повернулся лицом к ложе Тракена, и получилось так, будто он обращается к самим Хэну и Лее.
– Нет, сэр, – ответил генерал. – Ваш протокольный дроид, наверно уже объяснил, что слова о непродуманности использованы мной в отношении бессмысленной гибели множества наших сограждан и союзников. Вдобавок не следует забывать, что наша тесная компания может скрывать зловещую тайну об истинных виновниках этих смертей много лет, но не вечно. Тайны, как гидравлические жидкости, имеют мерзкое свойство просачиваться наружу в самый неподходящий момент.
Сал-Соло снова загремел:
– Вы угрожаете, Антиллес?
Ведж только отмахнулся, что, как Хэну было известно, непременно привело Тракена в бешенство.
– Нет, это просто реалистичный подход. А реалистичный подход к операции "Доблестный дикарь" подсказывает, что, в случае успеха, она может оказаться эффектной… но не эффективной. Чтобы считаться эффективной, она должна привести нас к цели с наименьшими потерями среди гражданского населения, и уменьшить, а не увеличить вероятность нашего вступления в полномасштабную войну.
– И вы можете всё это организовать, генерал? А заодно придать своей репутации дополнительное сияние?
– Могу сделать. А сиять будет ваша репутация. Это ведь вы являетесь главнокомандующим, который провёл операцию, оградившую тысячи кореллианцев от гибели.
У Леи перехватило дыхание. Ведж ввязался в хитрую игру – давил на инстинкт политического самосохранения Сал-Соло, в тоже время швыряя ему в лицо его же собственные слова. Может быть, Ведж просто устал подбирать мягкие выражения. А может, он, как и Хэн, до того ненавидел Сал-Соло, что не мог сдержаться в его присутствии.
– Ну что ж, послушаем, – сказал Сал-Соло. – Если мне понравится услышанное, так и быть, вы не окажетесь к утру на улице, выпрашивая милостыню.
Ведж уже отвернулся от ложи. Он достал инфопланшет, лежавший в нагрудном кармане. Оглядевшись, Антиллес определил местонахождение считывающего устройства голопроектора, направил в ту сторону инфопланшет, и изображение над головами собравшихся внезапно сменилось.
На нём снова был центр Реллидира, на этот раз – менее реалистичный; космоскрёбы были представлены в виде серых контуров без окон, балконов и иных деталей отделки. Как только голограмма обрела чёткость, на ней появилось два прозрачно-розовых купола, обозначавших два слоя щитов, установленных вторгшимися войсками Галактического Альянса.
– Проблема та же, решение другое, – сказал Ведж. У краёв видимой области показались две группы мерцающих зелёным огоньков – по шесть точек на звено, разделённая надвое эскадрилья – движущиеся под прямым углом в отношении друг друга. Первое звено обогнуло купол, а мгновение спустя за ним последовало второе. Изображение наполнилось красными точками, чьё число стремительно увеличилось с двух десятков до сотни; они перестроились и последовали за зелёными. За считанные мгновения и преследуемые, и преследователи скрылись из поля зрения.
