Вскоре коньяк был разлит, и компания стала пробовать, сначала осторожно, потом все с большей охотой.
— Как компот, — удивленно заметил Сирс. — Даже ягодой пахнет.
— Но брюхо греет, — заметил Баландеш. — Значит, градус есть.
— Да есть, есть там градус, — подтвердил Маккензи, до этого молчаливо ковырявший вилкой холодец.
После того как бутылка закончилась и восторги смолкли, возникла недолгая пауза, после которой Сирс заметил:
— Ты не простой прохожий, Руди, при деньгах и про коньяки знаешь. Как тебя в наши края занесло — чего ищешь?
Все посмотрели на Веллингтона, а он не спеша прожевал соленую репку, вытер губы грубой салфеткой и сказал:
— Нужны надежные ребята для серьезной работы и чтобы лишнего не болтали.
— Мы все лишнего не болтаем, у нас так принято, — заметил молчаливый Маккензи.
— Это не совсем то. Вы тут поболтаете лишнего, а потом пойдете морду друг другу бить или на перестрелку нарветесь с такими же, как вы. Попал, не попал, разобрались и больше никаких друг к другу претензий.
— Ну, а ты про что говоришь?
— При серьезной работе кердык наступит всем, кто участвует, всем из-за одного болтуна.
— И надолго такая работа? — спросил Сирс, потянувшись к тарелке с соленьями.
— Ненадолго. На раз.
— На кой нам на раз, если мы при хозяине и всегда сытые? Коньяков, как ты, конечно, не распиваем, но совсем не жалуемся.
— Да, совсем не жалуемся, — подтвердил Парагон.
— Можно, конечно, долго быть при хозяине и терпеть, когда он тебе в рыло ни за что тычет, а можно заработать и податься куда захочешь своим собственным ходом.
Должно быть, мысль бросить Егеря появлялась в головах его бойцов неоднократно, и уж, конечно, они обсуждали это в узком кругу — таком как этот, однако дальше разговоров дело не шло.
— Ну и сколько, к примеру, такое дело может стоить? — спросил Сирс.
— А сколько ты считаешь было бы нормальным для тебя?
— Штука деккеров!
За столом, было, зашумели, обсуждая дерзкие запросы Сирса, но потом разом примолкли и повернулись к Веллингтону.
— Штука деккеров, ребята, это только аванс, — сказал он. — Парагон, подай-ка мне чесночного хлеба… Спасибо, приятель…
— Сколько же всего на рыло полагается? — повернув голову чуть набок, что свидетельствовало о крайней степени недоверия, поинтересовался Сирс.
— Пять тысяч.
Бойцы переглянулись и, казалось, совсем протрезвели.
— У нас таких денег не платят, — сказал Маккензи.
— А у нас платят.
И снова была пауза, во время которой Веллингтон успел сделать себе бутерброд.
— Тут не все так просто, да, Руди? Против кого работать нужно?
Веллингтон доел бутерброд и сказал:
— За такие деньги только против клыков.
— Против клыков?! — воскликнул пораженный Баландеш, и на него тотчас зацыкали.
— Чего орешь, спалить все хочешь? — угрожающе привстал Сирс. — Вон Лаура там — ушки на макушке. Стуканет Кролику, а тот хозяину…
— Я… Я просто… Так неожиданно, — начал оправдываться Баландеш.
Когда все немного успокоились, Сирс спросил:
— Сколько нужно бойцов?
— Десяток.
— Что делать?
— С минометами знакомы?
— Спрашиваешь, — усмехнулся Парагон. — Мы с Егерем в районе с этого начинали, пока Жоржа Сиплого не выдавили.
Сирс строго на него посмотрел, и Парагон замолчал.
— Да, с этим мы хорошо знакомы.
— А сами игрушки у вас имеются?
— Четыре трубы сто миллиметров.
— А чушки к ним?
— Сколько надо?
— Надо, чтобы на объекте приземлились полсотни.
— Так, — Сирс распрямился и, постукивая пальцами по столу, посмотрел на товарищей. — Это значит надо брать штук семьдесят.
— Да, чтобы с гарантией, — кивнул Парагон.
— А что за объект, Руди?
Веллингтон посмотрел поочередно на всех присутствующих, потом покосился на кухонную дверь.
— Что, вот так прямо здесь и говорить?
— Говори, не бойся. Из нас никто не проболтается — мы друг за другом не один год приглядываем. А Лаура, если слышит… — тут Сирс заговорил громче: — То будет молчать, она знает, что за такие вещи бывает!
— Объект — ремонтно-перевалочная база особого пехотного батальона майора Земана.
Веллингтон ожидал услышать испуганные возгласы, вроде недавней реакции Баландеша, но все молчали, только Маккензи покачал головой и хмыкнул.
— А чего ты думал, тебе за такие-то бабки предложат деревенский магазин вскрыть? — заметил ему Сирс.
— Нет, про базу я как раз угадал, только я про другую думал. И еще о бабках — как ты себе это представляешь, Руди?
— Когда трубы предъявите, получите по штуке наликом. И еще нужно сделать карточки на имена всех участников — пусть вымышленные, это неважно, главное чтобы вы их потом сами не забыли. Карточки будут у меня, после завершения дела вы их получите, но уже с деньгами на балансе.
— То есть с четырьмя штуками?
— С пятью. Я же сказал — штука наликом только аванс.
— Уф, Руди! Ну ты жжешь! — покачал головой Парагон и стал вытирать раскрасневшееся лицо рукавом. — Прямо подбрасываешь дровишек и подбрасываешь!
— Дровишки не проблема, парень. Мне важно это сделать и точка.
— А зачем они тебе, Руди? — спросил вдруг Маккензи, глядя в стол. — По повадкам и прикиду ты вроде на нашей криминальной волне, а лезешь в политику. Ведь это политика, Руди, ты бледнолицый, значит, работаешь на человеков.
— Ну, я испытываю к человекам чувства, это нормально, — пожал плечами Веллингтон. — Но тут другое. Я с этим Земаном давно знаком, еще когда он капитан был и подвисал в игровом банке в Габеркуне.
— И чего? — подался вперед Парагон, самый доверчивый из всей группы.
— Он проиграл мне восемьсот деккеров, а на другой день пришел отыгрываться в долг. Влетел еще на штуку и пообещал вечером прийти в номер и отдать старинные часы «Дилмон» — механику с бриллиантами и эмалью. На тысячу восемьсот они, конечно, не тянули, но я решил, что это последнее, что у него есть, и не стоит дожимать вояку, все же он не нашего круга.
— Да, вояки они другие, — кивнул Баландеш, также увлеченно слушавший Веллингтона.
— Ну и вот, вечерком он прибыл с тремя дружками и с четырех стволов сделали из номера решето.
— А из тебя? — усмехнулся Маккензи.
— Тоже досталось, но не так, как им бы хотелось. Они ушли, я перебрался на больничку, но оказалось, что они об этом сразу узнали. И все повторилось, только теперь с больничной палатой. Пробирки поколотили, лампочки побили, бельишко — в лоскуты. Пришлось уходить через окно на втором этаже, хорошо, рядом деревце росло.
